Морякам показалось, что вокруг «О’Беннона» взорвался весь пролив Саво. Уилкинсон не мог отличить один корабль от другого и потому направил свой эсминец на юго-восток. Он надеялся определиться и более точно опознать вражеские корабли. Затем, чтобы перехватить вражеские транспорты, которые могли попытаться проскочить под прикрытием военных кораблей, Уилкинсон повел «О’Беннон» к берегу Гуадалканала. Поэтому эсминец сумел избежать гибели — один из немногих эсминцев, которые пережили поединок с линкором.
Адмирал Хэлси позднее писал:
«О’Беннон» дал великолепный пример действий. Эсминцем управляли очень умело в самых сложных условиях. Использование 127-мм орудий и торпедных аппаратов не оставляло желать лучшего».[8]
«Стеретт» — еще один Давид — получил серьезные повреждения во время схватки с японским Голиафом. Антенна радара была снесена, рулевое управление вышло из строя, а ему пришлось пробиваться сквозь толпу сопровождавших «Хиэй» эсминцев.
Они обрушились на «Стеретт», когда тот пытался уползти после дуэли с линкором. В 02.00 один из японских эсминцев возник справа по носу у «Стеретта». Капитан 2 ранга Кауард начал маневрировать, чтобы атаковать торпедами нового противника, и выпустил 2 штуки с дистанции 1000 ярдов. В ответ его эсминец подвергся жаркому обстрелу, который разбил все орудия, кроме двух. Вспыхнули снаряды в кранцах первых выстрелов, превратив надстройки в топку.
Но машины эсминца работали исправно, и капитан 2 ранга Кауард вывел эсминец из боя, хотя ему несколько раз приходилось поворачивать, чтобы не дать ветру раздуть пламя.
Адмирал Хэлси прокомментировал:
«Еще один великолепный пример боевого духа моряков наших миноносных сил. «Стеретт» отошел лишь после того, как все 127-мм орудия, кроме носовых, были разбиты, а на корме начался сильный пожар. Действия аварийной партии были просто выдающимися».
Поэтому «Стеретт» уцелел, чтобы рассказать о битве с «Хиэем». Но, следуя в пролив Ленго, он прошел мимо двух не столь везучих товарищей. «Лэффи» уже лежал на дне, а «Кашинг» весь был охвачен огнем. Затем, ковыляя на юго-восток, «Стеретт» прошел мимо еще одной жертвы «Хиэя». Это был еще один эсминец, неосторожно вставший на пути линкора.
Он был весь изрешечен и пылал, содрогаясь от взрывов. Настал смертный час эсминца «Монссен».
Гибель эсминца «Монссен»
Эсминец «Монссен» (капитан-лейтенант Ч.Э. МакКомб) был предпоследним в американской колонне. Он шел прямо за кормой «Бартона», когда этот эсминец погиб в самом начале боя после попадания торпеды.
Засияли прожектора, засверкали вспышки разрывов, и «Бартон» затонул раньше, чем командир «Монссена» успел оценить ситуацию. Еще больше ухудшало ситуацию то, что артиллерийский радар «Монссена» был поврежден во время воздушного налета накануне. Поэтому эсминцу приходилось полагаться только на средства визуального наблюдения и сведения, полученные по радио.
Когда был торпедирован «Бартон», сам «Монссен» попал под обстрел. Торпеда проскочила под килем эсминца. Маневрируя на высокой скорости, чтобы увернуться от новых торпед, МакКомб бросил свой корабль вперед. К сожалению, при этом он прошел над местом гибели «Бартона», убив нескольких моряков, плававших в воде. Вокруг в темноте все гремело и взрывалось, мелькали вспышки выстрелов и разрывов, создавая причудливое мелькание света и тьмы, полностью сбившее с толку наблюдателей.
Но силуэт «Хиэя» теперь был ясно виден справа по носу, примерно в 4000 ярдов от «Монссена». МакКомб повернул эсминец и выпустил в линкор 5 торпед. Еще один залп из 5 торпед был дан по цели на траверзе «Монссена». Одновременно его артиллеристы открыли огонь из 127-мм орудий по японскому кораблю, смутно видневшемуся с левого борта. 20-мм автоматы «Монссена» стреляли по японскому эсминцу, который находился всего в четверти мили на правом траверзе.
Неожиданно над «Монссеном» разорвались несколько осветительных снарядов, залив его ярким светом. Полагая, что это стреляет американский корабль, оторвавшийся от колонны, капитан 2 ранга МакКомб приказал передать прожектором опознавательные «Монссена». Немедленно пара прожекторов осветила эсминец, а через несколько секунд на него обрушился шквал японских снарядов. Японцы также дали по «Монссену» торпедный залп. Торпеды прошли мимо, а вот снаряды сыпались со смертоносной точностью.
Палуба эсминца была разворочена, мостик разрушен. Снаряды рвались в машинных и котельных отделениях. Паропроводы были разорваны, помпы уничтожены. 127-мм орудия были сорваны с лафетов, зенитные автоматы перелетели через дымовые трубы, торпедные аппараты были разбиты. Глубинные бомбы катались по палубе, как консервные банки. Всего в эсминец попали около 37 снарядов, в том числе по крайней мере 3 тяжелых. Когда обстрел прекратился, корабль представлял собой развалину, охваченную пламенем.
В 02.20 экипаж покинул корабль. Командиру и нескольким офицерам, которых огонь поймал в ловушку на мостике, пришлось прыгать в воду с перил ограждения. Все они имели серьезные ранения.
Другим офицерам и матросам пришлось пробиваться наверх из пылающего ада, в который превратились нижние отсеки. Но пережить гибель корабля повезло немногим. Вместе с «Монссеном» погибли по крайней мере 150 человек его экипажа.
Как и «Кашинг», находившийся к западу от него, горящий «Монссен» пока держался на плаву. Цепляясь за спасательные плотики и обломки, моряки смотрели, как пламя пожирает их корабль. Затем кто-то услышал крики о помощи. На этой пылающей руине еще оставались люди!
Крики разносились над водой, и на рассвете боцман и двое матросов подвели свой плотик к борту корабля. К этому времени эсминец превратился в плавучий крематорий. В любой момент он мог взорваться, как горящая бочка с порохом, или внезапно погрузиться в воду, которая бурлила и шипела вокруг раскаленного корпуса. Но где-то внутри этой топки находились люди. И тогда боцман Ч.К. Стори, артиллерист 2 класса Л.Ф. Спэрджон и кочегар 1 класса Дж. Г. Хьюз поднялись на борт.
Стори, Спэрджон и Хьюз — флот запомнит их имена. Мы будем помнить, как они карабкались по раскаленным докрасна бортам. Как они пробирались среди обломков и пропали в клубах дыма. Ждать пришлось целую вечность. А потом они вышли из пекла и вытащили 8 человек. Эти 8 раненных моряков оказались в ловушке в одном из отсеков. Это был один из самых героических эпизодов боя.
Раненые и их отважные спасители поплыли прочь, не теряя времени. Примерно в полдень «Монссен» взорвался и затонул.
Повреждение «Аарона Уорда»
«Аарон Уорд», флагман командира ЭЭМ-12 капитана 1 ранга Р.Г. Тобина, возглавлял эсминцы арьергарда. Он шел за кормой легкого крейсера «Джюно». Когда на «Атланту» обрушились снаряды и колонна Каллахэна развалилась, Тобин попытался разобраться в тактической ситуации. Он быстро понял, что теперь каждый сам за себя, и дьявол заберет отставшего. Не желая, чтобы дьявол забирал его корабль, командир «Аарона Уорда» капитан 2 ранга О.Ф. Грегор повел его полным ходом в гущу боя.
«Аарон Уорд» открыл огонь по кораблю в 7000 ярдов на правом крамболе. После десятого выстрела ему пришлось дать отбой, так как американские крейсера проходили между ним и целью. Один из этих крейсеров — вероятно, «Хелена» — лишь на волосок разминулся с эсминцем, едва не протаранив его. Дав полный назад обеим машинам, Грегор вовремя притормозил эсминец, удачно избежав столкновения.
Следующие несколько минут эсминец искал цели. Как только он выбрал одну, вмешался крейсер «Сан Франциско». Затем корабль, находящийся справа по носу у «Аарона Уорда», передал японские опознавательные. Эсминец обстрелял его так интенсивно, что японец должен был взорваться. Он вроде бы и взорвался. Однако ночь тут и там вспарывали сполохи взрывов, и что это было — японский корабль, американский или вообще мираж — сказать трудно.
После этого Грегор приказал обстреливать вражеские прожектора. В бедламе, начавшемся за кормой «Уорда», взорвался и затонул «Бартон», «Монссен» попал под жестокий обстрел. Далеко впереди «Кашинг», «Лэффи», «Стеретт» и «О’Беннон» вели безнадежную дуэль с «Хиэем». «Флетчер» — «Чарли-на-хвосте» американской колонны — гулял где-то сам по себе. Строй эскадры Каллахэна полностью развалился, связь нарушилась и командир эскадры эсминцев не мог наладить взаимодействие с крейсерами. Поэтому Тобин позволил «Аарону Уорду» броситься в водоворот битвы, стреляя из всех орудий.
Неожиданно в эсминец попал снаряд, разбивший КДП, теперь 127-мм орудия наводились самостоятельно. А затем на «Аарон Уорд» обрушился настоящий град снарядов. Они разбили дальномер, снесли антенны радара, уничтожили прожектора, разорвали телефонные кабеля, разрушили радиолокационный пост. Один из снарядов срезал фок-мачту выше марса. Другой пробил корпус ниже ватерлинии. Всего корабль получил 9 попаданий и в 02.35 остановился, так как было затоплено машинное отделение. До утра полупарализованный «Аарон Уорд» беспомощно раскачивался на волнах, а его механики отчаянно пытались исправить машины. Дважды эсминец давал ход, но практически сразу же опять останавливался.
