— Ой, уморил! Ну, потешил! — заливался полковник, — хватит, хватит!..
— Чо такое, в натуре? — оскорбился бандит. — Я не въехал! Чего за подколы?
— Просто ты борешься, как шут! — сообщил Клай-Бонифаций. — Ну, как скоморох на ярмарке. Твой приятель, кстати, еще смешнее.
Капитан, который кипел от злости, на пике своего возбуждения сумел-таки проникнуть в виртуальную тварь. В следующий момент скелет с мышцами угрожающе направился в сторону Клая Бонифация. Тот, казалось, опешил от такого поворота событий. На мгновение бандиту показалось, что сразу несколько проекций полковника наложились одна на другую. Впечатление было таким, будто монстр слегка завибрировал, оставаясь при этом совершенно неподвижным.
На обеих лицах полковника появилось насупленное выражение, и лишь после этого боевая виртуальная машина растворилась в воздухе.
— И что мне с тобой делать? — Озадаченно проговорило левое лицо.
Капитан молчал, все еще продолжая с ненавистью разглядывать полковника. Наконец, решение было принято, и на лицах полковника расцвели широкие улыбки.
— Если ты и твой друг не захотите, то я ничем помочь вам не смогу. Верну плату вашей Ма-Мин, неустойку, и делу конец. Но если вы действительно желаете научиться Высокому Воинскому Мастерству, — Клай-Бонифаций произнес эти слова именно так, с прописных букв, — вы должны дать мне обещание ничего не… Изменять. И не ходить туда, где водятся катопеды.
— Это такие вытянутые хреновины?
— Нет, это такие лапы, в которые надо кое-что положить. И особенно не рекомендуется вырывать их с корнем. За это, если такое повторится в будущем — немедленное отчисление без возможности восстановления.
Капитан понял, что полковник раскусил его почти с первого взгляда, а сейчас лишь испытывал, ища подтверждения и, как видно, нашел. Поэтому бандит решил для себя, что впредь будет гораздо осторожнее. В крайнем случае, надо научиться как следует заметать следы. А искусству заметать следы Капитан отдал на Земле не один год.
— Ежели куда-то захочется, а там стоит защита, — миролюбиво проговорил Клай Бонифаций, — зови меня. Проведу.
На этом первая беседа закончилась и начались трудовые будни. Боцман, которому досталось от полковника гораздо меньше, добросовестно исполнял его предписание не ходить в виртуальном мире куда попало. После встречи с матерью кербов он стал каким-то странным. В его глазах изредка зажигались огоньки, присущие только одному сорту людей — фанатикам. Даже во сне Боцман вел себя крайне беспокойно, ворочался и бормотал. Как-то прислушавшись, Капитан разобрал отдельные слова: его коллега на языке кербов звал Ма-Мин. Толстый бандит по всем внешним признакам оказался влюблен в эту скрытую постоянным туманом груду плоти. Что послужило причиной такого странного проявления чувств, Капитан пока не мог понять. Может, Ма-Мин облучила Боцмана какой-то своей чертовой радиацией? Или отравила ферамонами? Почему тогда сам Капитан не испытывал к ржущему сгустку тумана ничего, кроме любопытства? Пора разобраться, кто же такая Ма-Мин и что ей надо.
Но в первые недели две на это просто не было времени. Бандиты заваливались в свою комнату и забывались в глубоком сне до тех пор, пока будильник, встроенный в одеяла, не начинал щекотать им пятки.
Капитан всегда ненавидел компьютерные игры, считая их пустой тратой времени и методом наискорейшего разрушения компьютерной клавиатуры. Теперь же две трети тренировочного времени ему приходилось проводить за игрой в бирюльки. Иначе он это не называл. После завтрака и легкой разминки в тренажерном зале, который Боцман с первого раза принял за очередную пыточную камеру, бандиты перемещались в пьютерный зал. Сопровождал их личный инструктор, атсан с обычным для этих кочерыжек непроизносимым именем Рогасторстопинклетц, сокращенно бон Рог. В зале до самого обеда им предстояло резаться в виртуальный тренировочный комплекс «Дума-(».
Как потом узнал Капитан, «Думу» создавали именно для тренировочных целей. Лишь позже, когда атсаны несколько раз пытались взломать сеть Клая Бонифация и узнать какие-нибудь из его секретов, полковник специально упростил «Думу», сократил количество уровней и нашпиговал пространство игры разного рода нечистью. Среди нечисти, правда, остались персонажи для обучения боевой дипломатии, но Клай Бонифаций полностью заменил им сценарий бесед, заставив требовать нахождения всяких артефактов или давать бессмысленные советы. В тайниках полковник разбросал несколько поврежденных тренажеров, чтобы атсаны поломали головы над их назначением. Защитив весь этот мусор самым простым паролем, хитрый полковник оставил испорченную «Думу» без присмотра. Каково же было его удивление, когда к нему на аудиенцию приперлась делегация кочерыжек с просьбой о продаже полной версии «Думы». Игра так понравилась атсанам, что они были готовы отдать за нее почти что угодно. Клай Бонифаций потребовал неохватное количество сведений. Атсаны, посовещавшись, урезали требования на половину. Клай Бонифаций поспешно согласился — он не надеялся и на четверть того, что запросил.
Идея превратить тренировку в игру оказалась золотой: полковник гвардии стал торговать компакт-дисками с «Думой» во всех мирах по обе стороны Бильреста — по крайней мере, в тех из них, где существовала вычислительная техника. На Митинский радиорынок первая игра не попала, зато Клай Бонифаций стал строгать ей подобные в огромных количествах. На Земле они получили наименования «квестов», «ролевых игр», «трехмерных ходилок-стрелялок», «симуляторов рукопашного боя». Некоторые земные фирмы занялись плагиатом и начали выпускать игры, всем, даже названием, напоминавшие детище полковника. Но Клай Бонифаций не тратил силы на борьбу с пиратством: доходы Арконы и без того подскочили на огромную высоту — полковник был патриотом и щедро делился с казной.
Капитан узнал это, роясь в многочисленных библиотечных файлах. Ему странным образом начал нравиться сам процесс поиска информации: прямые ссылки, туманные намеки, соответствия и несоответствия текстов, случайные и намеренные ошибки авторов… Иногда Капитану начинало казаться, что он всю жизнь занимался ерундой и только теперь, наконец, получил возможность делать настоящее дело. Впрочем, возможность не слишком широкую: основное время ему приходилось тратить на дурацкую беготню по виртуальным коридорам, уворачиваясь от медленных виртуальных семян, пущенных из виртуального стручка. Во второе посещение «Думы» Капитан попытался кое-что исправить. Ему не понравился один скелет с атсанским лемуром. Глаза лемура выбрасывали убийственные молнии, мимо скелета никак не удавалось пройти. Но едва Капитан попытался заставить виртуального противника отвернуться, в коридоре вдруг возник Клай Бонифаций и очень по-человечески погрозил бандиту пальцем. После такого явления Капитан на время прекратил попытки, поняв, что находится под неусыпным контролем полковника.
На обед каждый день подавали одно и то же: копченого прокурора, потом в тонкой фарфоровой миске — местный деликатес, суп «остат» с тушеной капустой, а на десерт — блинчики с засахаренными глазами сисопа.
— В первый раз могу выпить пивка и закусить прокурором! — говорил Боцман в редкие минуты просветления, которые происходили у него после принятия пищи. — Если вдуматься, правда, то гадость этот прокурор полная, хотя и птица. Вот супец еще туда-сюда. Ну а сисопьи зенки твердые, как ледышки, не понимаю, почему они тебе нравятся?
— У нас в Рязани блины с глазами, — неизменно отвечал Капитан, — их едят, а они глядят.
Боцман не унимался:
— А почему нет адвоката? Прокурора сожрали, а где адвокат? Я требую адвоката!
Такими разглагольствованиями он заставлял себя отвлечься от того, что ему готовило расписание занятий. Страх перед тренажерами, засевший в душе бандита с ознакомительного визита в этот зал, оставался до сих пор. И тренировочные приспособления отвечали Боцману тем же. Они постоянно ломались, автоматически переходили в другие режимы, просто отказывались выполнять свои функции. Киморы, обслуживавшие эти комплексы, только разводили лапками.
Капитан же занимался с удовольствием. Его не пугали ни «язык анзю», растение с несколькими листами ядовито-красного цвета, которые росли так быстро, что их использовали в качестве беговых дорожек, ни залипан, студенистое и вонючее непонятно что, на котором рекомендовалось делать отжимания и топтаться на месте, ни снабженный огромной зубастой пастью и десятками конечностей ишам, используемый в качестве «шведской стенки».
За несколько дней Капитан перепробовал все живые и неживые тренажеры. Живые понравились больше. Они издавали непривычные запахи, злобно вращали увесистыми тычинками, сочились скользким соком, но зато не лязгали цепями и пластинами и не стремились защемить тебе палец во время настройки.
