За несколько дней Капитан перепробовал все живые и неживые тренажеры. Живые понравились больше. Они издавали непривычные запахи, злобно вращали увесистыми тычинками, сочились скользким соком, но зато не лязгали цепями и пластинами и не стремились защемить тебе палец во время настройки.
Железные приспособления тоже присутствовали в этом зале — сваленные в дальнем углу. Происхождение их было сперва не совсем ясно, но однажды Боцман, очередной раз пиная заевший агрегат со множеством противовесов и балансиров, выбил из-под слоя ржавчины табличку. Стерев с нее позднейшие наслоения, он прочитал: «Мастеръ Шубинъ. Поставщикъ ЕИВ. Хумскъ. 1898.» С тех пор Боцман стал с большим пиететом относиться к этой проржавевшей архитектуре и даже, провозившись несколько дней, удалил с исторических раритетов всю ржавчину. Раритеты заблестели, но шуметь от этого стали сильнее. Раньше ржа хоть немного, да приглушала звуки от столкновения металлических частей. Использовались с тех пор эти допотопные штуковины только Боцманом, к неудовольствию всех остальных посетителей, уже привыкших к тишине. Но все равно, железяки при первой же возможности старались покалечить своего благодетеля. Когда тяжелая штанга, сорвавшись со стойки, в очередной раз чуть не лишала Боцмана пальцев, козлоног Парган, тренировавшийся рядом на залипане, приговаривал:
— Железный человек! Гроза Строителей! Хо-хо…
Боцман неизменно цедил в ответ:
— Коз-зел!
После очередного обмена комплиментами между козлоногом и Боцманом Капитан не выдержал:
— Почему — гроза строителей? Ментов, там, рогачей… Но строители-то причем?
Парган удивился:
— Забавно. Личинка тренирует двух бугаев по высшему обряду…
— Не смей так называть святую Ма-Мин! — Взвизгнул Боцман, уронив штангу.
— Заткнись, — оборвал его Капитан и снова обратился к болтливому козлоногу. — Да, мы тренируемся на средства святой Ма-Мин, чтобы изловить и доставить в ее распоряжение клиента… Ну, то есть…
— Тромпа, рыцаря короны, — подхватил Парган. — Так это чушь.
— Какого такого Тромпа?
Парган удивился еще больше:
— Во дают! Ваш клиент — рыцарь короны! А вы не знали? Еще он — керб, по праву крови…
— Мы в курсе, — сказал Боцман, снова принимаясь за штангу работы мастера Шубина.
— Все равно, — продолжал козлоног, — высший обряд — это до фига и больше даже против рыцаря короны. Личинка из вас делает знаете кого?
Капитан и Боцман дружно замотали головами.
— Драконоборцев! — Парган поднял кривой палец. — Дипломированных рыцарей-драконоборцев. Вам, мужики, предстоит угондошить Строителей. Короче, я вам не завидую.
— Это почему же? — Нахмурился Капитан.
Парган пожал широкими мохнатыми плечами:
— Да просто потому, что Строители угондошат вас самих. На раз. Не то, чтобы вы, братки, были слабы… Но против Строителей и вам, и личинке, и цветку срать и срать. Мерности не хватит.
Про «постигательную мерность», измеряемую по шкале Хумана-Каца, Капитан уже вычитал в библиотеке. Он считал эту мерность полной чепухой: ни один самый умный-разумный профессор не устоит против тупого подростка из Мытищ — если речь идет, конечно, не о шахматной партии, а о простом мордобое… Так, а что за цветок за такой?
Капитан поглядел козлоногу в прищуренные узкие глазки:
— Ты упоминал цветок…
Козлоног удивился еще больше:
— Шеф. Полковник… А ты разве… Ну ты ваще!
— Клай Бонифаций?
— Значит, смотри. Пойдешь гулять, сверни случайно на третью улицу Строителей, она упирается в площадь Идрис-Шаха. Пересекаешь площадь, там стоит здание с куполом. Кабинет шефа. Зайди внутрь, сам все поймешь, как говорится — нажми на кнопку, увидишь попку.
Капитан так и поступил. После тренировки разрешалось прогуляться по Арконе, зайти в пивняк. Даже драки негласно поощрялись — курсанты Школы Благородства должны были драться всегда и везде. Зная это, завсегдатаи арконских кабачков старались вести себя потише, завидев серебристый камзол курсанта, а то и вовсе сделать ноги. Впрочем, сейчас Капитан не собирался наводить шухер в кабаках. Времени ему было отпущено мало, часа полтора. Надо успеть все разведать. Вот третья улица Строителей, широкая и пустая. Возле стеклянных подъездов официальных зданий припаркованы швабы — кастрированные, а потому смирные и неповоротливые. На таких швабах разъезжают чиновники из Совета Бородачей. Здания становились все выше, стены из голубого тонированного стекла сурово глядели на одинокую фигуру Капитана, шедшего по середине улицы. Улица заканчивалась двумя дворцами — Дворцом Правоверия с плоской крышей, украшенной по углам фарфоровыми химерами, и Дворцом Совета, увенчанным вместо шпиля десятиметровой медной статуей Тромпа. Капитан остановился, рассматривая медные черты древнего героя. Действительно, лицом этот герой походил на клиента, на Фленджера, вонючего инженеришку. Неужели…
Ладно, об этом стоит подумать в библиотеке. А пока цель — вон то глухое здание на другой стороне площади. По площади гуляли редкие прохожие, в основном эквапыри-клерки. У дверей здания стоял часовой, арконский гвардеец в серой тунике и высоких хромовых сапогах. Он пытался исполнить свою функцию по отношению к двум козлоногам, бьющим копытами и размахивающим какими-то красными картонными прямоугольниками. Занятый непропусканием, часовой не заметил, как за его спиной тихо проскользнул в незапертую дверь Капитан.
После короткого коридора началась круговая галерея. А внизу, между кадками с обычными жрутерами, стоял жрутер-гигант. Его два сросшихся вместе огромных бутона непрерывно поглощали целые туши, подаваемые сверху на крючьях. Мало того, у хищного растения было столько разнообразных периферийных устройств, что Капитан, уже неплохо разбиравшийся в местной биотехнике, не смог идентифицировать и половины.
Бандит сразу понял, кто перед ним. «Цветок»! Клай Бонифаций собственной персоной! Внезапно длинный стебель, вынырнув откуда-то из-под галереи, завис перед Капитаном и вперил в него немигающий глаз. Капитан сделал стеблю ручкой — застукали, значит, застукали. В конце концов, курсант имеет право не только на драку в кабаке, но и на элементарное любопытство. Над глазом выпростался рот, который сказал знакомым по виртуалке голосом:
— Ну, поглазел, и будет!
Капитан кивнул, улыбнулся, изобразив смущение, и покинул кабинет шефа. Пора в библиотеку. Виртуальная библиотека уютно обступила Капитана со всех сторон своими теплыми слегка шершавыми на ощупь ящиками. Нужный текст нашелся практически сразу: он имел форму бутона и оказался хитрым образом зашифрован. Покрутив его так и сяк, Капитан попробовал надавить в местах, показавшихся наиболее подозрительными, но потом, по какому-то наитию, понял, что надо посадить бутон в валявшийся неподалеку пустой цветочный горшок. Текст сразу пустил корни, и через минуту Капитан уже вырыл клубень в форме капусты. Листья ее были покрыты уже раскодированными письменами.
История Клая Бонифация, полковника гвардии, оказалась достаточно незамысловатой. Техники-атсаны, торопясь на свой ежегодный праздник, оставили стоять рядом два жрутера. Те были соединены и выполняли какое-то задание. Но из-за ошибки в свежевыращенной программе структуры жрутеров вошли в резонанс и принялись программировать друг друга. Результатом этого стало объединение двух жрутеров в один. Те два просто срослись, благо что стояли близко. Мало того, такое объединение придало жрутеру-мутанту разум. А мерность его, вопреки всем известным законам, возросла по правилу геометрического возрастания: 14 первого жрутера умножилось на 9 второго.
Сперва разумный жрутер едва не стал жертвой междоусобицы. Но вскоре обе его личности пришли ко взаимовыгодному компромиссу, поделив между собой сферы влияния. А спустя еще несколько часов и вовсе растворились одна в другой, образовав единый разум.
К возвращению техников жрутер уже придумал себе имя и успел взять под контроль весь жрутерно-пьютерный парк. Но, к счастью для окружающих и Совета Бородачей Арконы, манией величия жрутер-мутант не страдал. Заявив о своем существовании, Клай Бонифаций немедленно занял подобающее место в иерархии Арконы, утвердившись на посту Особого Советника при Бородачах в чине полковника гвардии. Бородачи не возражали: они были настолько заняты собственными интригами, что не заметили, как власть постепенно перешла в корни и бутоны разумного цветка.
Дальнейший текст был Капитану уже не интересен. Он бегло просмотрел подробности разнообразных социальных проектов, осуществлявшихся полковником, разработку им нового способа межгосударственных отношений — боевой дипломатии, историю основания Корпуса боевых дипломатов и Школы Благородства, в которой теперь обучались земные бандиты.
