тело пронзила острая боль, свежие раны закровоточили с новой силой. Если бы Афи была человеком, она погибла бы уже от кровопотери, но тело ангела было сильнее и выносливее человека. Анафиэль заплакала от бессилия, ее слезы градом скатывались по щекам, падая на все еще подогнутые колени. Она впала в истерику и уже осипшим голосом повторяла как заведенная одни и те же слова.
– Оставьте меня, вы хуже демонов! Оставьте меня, вы хуже демонов… Вы забрали у меня все! Право выбора, свободу, крылья и меня! Вы уничтожите во мне все, что делает меня собой.
В этот слабый для нее момент, Афи была похожа на сумасшедшего человека. Аралина растерянно делала шаги назад, все еще наблюдая за обезумевшей дочерью Бога. Аралина уперлась спиной к стене, не сводя взгляда с кричавшей Афи, стала рукой искать ручку на двери, когда она нащупала ее, сразу же быстро открыла дверь и выбежала прочь.
Истерика Анафиэль продолжалась недолго, устав от бессмысленных и энергозатратных рыданий, она стала расстегать маленькие пуговицы на своей рубахе. Сняв злосчастную рубаху, она как смогла, обтерла спину от крови. Шрамы на месте, где раньше красовались крылья, были широкими и заполненными кровью. С большими усильями Афи перевязала свои раны и тяжелую от крови рубаху откинула в сторону. Аккуратно поддерживая тело руками, которые оставляли красный след на полу, она легла на спину и раскинула руки в сторону ладонями вверх, выпрямила ноги, придавая своему телу форму креста. Волосы, разбросанные по полу, были растрепанны, взгляд потуплен в потолок, глаза стеклянные, как у куклы. Кровь медленно расползалась по полу, формируя красные крылья ангела, будто ребенок неумело нарисовал их красками. Анафиэль чувствовала себя беспомощной, запертой в стальной коробке с большой бетонной крышкой, которую никак невозможно поднять, нет возможности выбраться.
28
Люцифер без конца взлетал вверх в небеса, пытаясь пробить небесную защиту, но все было тщетно, он с грохотом падал вновь на этот уже пустынный, никому не нужный остров. Как ракета он взмахивал вверх и как метеорит летел назад на землю, окутанный красным свечением. На острове образовались большие воронки от падений дьявола, но он все не унимался. В очередной раз рухнул на землю, образуя воронку и поднимая клумбы пыли. Задыхаясь от пыли, Люцифер снова поднялся и готовил новую атаку на небеса. Небеса раздражали своим величием, гордым молчанием. У дьявола не было плана, на случай если все-таки получится проскользнуть через защиту.
На остров прибыла всегда верная Абилим, и беспомощно наблюдала за действиями дьявола, не понимая толи он пытается убить себя, толи запугать небесных созданий.
– Люцифер, люди думают, наверное, что наступил конец света, непонятные для них красные свечения летают туда-сюда. Может, ты возьмёшь себя в руки, прекратишь заниматься этой ерундой!
Дьявол, вставая в очередной образовавшейся воронке и отмахиваясь от стены пыли, недоволен появлением Абалим, которую никто не приглашал на эту ярмарку безумных затей.
– Я нашел уязвимое место, точнее я пробил слегка защиту, это место стало уязвимо для проникновения.
– Прости конечно, но как ты себе это представляешь? Они будут стоять и смотреть, как вы с дочерью Бога сбегаете, взявшись за руки, в ад. Думаешь, они ничего не предпримут, чтобы защитить ее от тебя? Ты очень самонадеян Люцифер!
Дьявола возмутили слова незваного советчика, не скрывая грубости, он ей ответил.
– Тебя никто не спрашивал Абалим, так что приваливай обратно, откуда пришла. Ей там до безумия страшно, это странно, но я ее чувствую там на небесах! Я ощущаю ее страх и я не могу сидеть тут, сложа руки. Я должен… Я хочу ее вытащить оттуда, чего бы мне это не стоило.
– Как ты ее можешь чувствовать?! Что за глупости…
– Глупости? Мы с ней одно целое, ты видела, как мы прикончили Игнеса, как нечего делать, поэтому создатель ее забрал. Он боится, что будет что-то ужасное, если мы с ней будем предоставлены сами себе. Я думаю, что чувствую ее через кулон, он часть моей энергии, и это дает нам ощущать друг друга на расстоянии. Если я доберусь до нее, у нас будет шанс уйти, мы же будем неуязвимы… Мне нужно просто до нее добраться.
– Твои затеи безумны! Я тебе это говорю не как непрошеный советчик, а как твой старый друг. Люцифер, я боюсь за тебя! Ты избежал гибели после беседы с создателем и снова кидаешься в пекло ради его дочери. Вдруг это правда и она просто запуталась или хотела насолить отцу. Все что между вами это может быть не по-настоящему… – Абалим была недовольно поведением дьявола, его зачарованностью дочерью создателя. Она чувствовала, как ревность разрядом электричества блуждает по телу.
Дьявол рассердился, одна мысль о том, что все ощущения между ним и ангелом могут быть не больше чем мираж, причиняли ему нестерпимую боль. И поддаваясь ярости, его глаза приняли привычное красное свечение. Он схватил и поднял Абалим за горло на метр от земли. Медленно сжимая руку, он воздействовал на горло демона лишая ее воздуха.
– Ты ничего не знаешь! Не нужно лезть туда, куда тебя не просят. Я не спрашивал твоего мнения… Оно меня не интересует, так что не смей раскрывать свой рот, когда тебя не спрашивают! Я тебе сказал, проваливай! Либо ты уйдешь сама, либо тебя не станет. Боюсь что в свете последних событий, ты очень поверила в свою важность в моей жизни, так вот я тебя отрезвлю. – Прекратив воздействие, он с презрением посмотрел на девушку, которая упала на колени, кашляла и жадно хватала воздух, потирая ладонями шею. Абалим почувствовала, ненависть к ангелу, которая своим появлением испортила отношения с Люцифером. «Никчемная святоша, которая затуманила разум Люцифера. И если бы была возможность, я сама бы снесла ей голову, чтобы освободить дьявола от ее чар». Но видя, что Люцифер не в себе, ей ничего не оставалось, как оставить его наедине с его собственным безумием. Все еще покашливая, не поднимая глаз, она взмахом крыльев оставила сумасброда одного, во власти своего безумия.
Люцифер безуспешно пытался пробиться в закрытые небеса. В очередной раз рухнув на землю, он почувствовал еле уловимую боль в правой ноге. Его собственные чувства, в необычном потоке сливались с чувствами Афи. Небо затянулось серыми тучами, после удара грома пошел сильный дождь. Дьявол стал на колени и раскрыл свои руки начинающемуся шторму. Дождь мокрой стеной барабанил по земле, капли были крупные и ударялись о землю с характерным звуком. Дьявол полностью вымок, по лицу стекали капли грязи вперемешку с кровью и пеплом. Для него это был очищающий и отрезвляющий разум дождь. Как условный знак, словно
