в перерывах. В основном Бран Брячиславович гонял меня с оружием, заставляя держать защиту и одновременно требуя применять слабенькие атакующие заклятья. Развивал многозадачность, попросту говоря. Попутно мы беседовали о том о сём, и, исходя из смутных ощущений, узнавал он больше, чем рассказывал. Потому что я, например, не видел причин скрывать, чем дышат Хвостовы, насколько ветви рода дружны между собой и прочие мелочи, заметные при общении. Всё-таки посольство у них на подворье живёт, поневоле подобные нюансы замечаешь. Точно так же не собирался утаивать мнение о Белых — уверен, Снежана Брячиславовна часто обсуждает их с братом. Рассказать о них он может побольше меня, просто хочет услышать ещё одну точку зрения.
У нас тут не компьютерная игрушка и не фантастический роман, а суровая реальность, в которой я — не главный герой. Даже не обычный герой. Двоюродный прадед недавно напомнил, какими возможностями должен обладать человек, всерьёз способный влиять на общество. Ни по одному параметру я не подхожу.
Не то, чтобы очень хотелось оставить след в истории, но… Но.
На данный момент я, скажем прямо, ресурс. Для деда, для Веселы Желановны, для любого влиятельного человека. Такова сермяжная правда, расстраиваться из-за неё глупо. Радует, что ресурс не одноразовый и перспективный, имеет смысл в него вкладываться и беречь. Это позволяет надеяться когда-нибудь достичь уровня, на котором со мной будут считаться. Благо что подходящий «лифт» давно известен и с ним налажен контакт.
Тем не менее, Бран Брячиславович верно указал — не стоит ограничиваться личной силой и сопутствующим ей духовным влиянием. Связи, деньги, преданные люди тоже нужны. Не случайно же почти все девятки, что ступени, что круги, окружены свитой из учеников, последователей и тому подобных спутников, иногда, по сути, являющихся прикомандированными представителями крупных структур. До такого уровня, конечно, ещё далеко, но закладывать основу будущего могущества следует уже сейчас.
Поэтому честно признаю́, что в решении попытаться помочь Дорожу Елкину имелась доля эгоистичных мотивов. Купец производил впечатление человека, отвечающего за своё слово, заиметь его в должниках выглядело соблазнительным.
— … пришлось уйти. Что с собой на конях и в паре телег везли, то спасли, остальной товар почти весь оставили.
— Как, напомни, главного звали?
— Прекрас Путятин сын Гутин. Мы потом деревенских поспрошали — живет неподалеку такой, обликом схож.
Гутины — подручники Вышатичей, то есть покровительствуют им на самом верху. Вот один из Гутиных и решил заняться дорожным грабежом, пощипать торгашей. Занятие малопочтенное, и вместе с тем встречающееся повсеместно, с ним даже не везде борются, исходя из положения, что в своей вотчине хозяин властен. Купцы риск понимают, потому везде путешествуют с хорошей охраной. Дорожу повезло — видя, что охранники злые и драка без потерь не обойдётся, их отпустили, не преследуя. Хотя товар забрали, да.
Особо не надеясь на успех, купец ткнулся туда-сюда, везде закономерно получив отлуп. Ему прямо сказали, что наказать Прекраса не получится. Особенности местного судопроизводства, о чем Дорож, в общем-то, знал, из-за чего отказам не удивился. Тем не менее, добравшись до Восходнего и узнав, что в городе гостит старейшина Синеокого, приободрился. Пусть украденное не вернуть, так хотя бы жизнь татю попортить. Он явился на подворье Хвостовых, изложил свое дело охране при входе и стал ждать.
К старейшине его, естественно, не пустили, позвали ближайшего свитского, которым оказался я. И вот тут вступила в силу интересная социальная условность — просто взять и прогнать просителя нельзя. Здесь нет постоянных послов, консулов, дипломатической службы, зато любой знатный человек на чужбине естественным образом принимает на себя ответственность за соотечественников. Это не значит, что мы должны с гиканьем, нахлестывая коней, во главе нанятого отряда мчаться восстанавливать справедливость. Однако дать денег, подлечить, помочь добраться до дома, хотя бы формально потребовать провести расследование инцидента обязаны.
Вдобавок Синеокий покровительствует мирному люду. В первую очередь, конечно, ремесленникам, однако своя фракция в Золотой сотне у него тоже есть, причем довольно влиятельная.
Проблема в том, что сейчас сталкиваться с Вышатичами Веселе Желановне нельзя. Она ведет сложнейшие переговоры, лишний конфликт ей совершенно ни к чему.
— Ты со своими людьми где сейчас остановился?
— В «Божьей ладони», что на Птичьем рынке.
— Надолго?
— Домой вернусь, пожалуй, — вздохнул мужчина. — Скажи, стоит ли правды искать?
Мне только оставалось, что в отрицании покачать головой.
— Ты ведь не первый раз в Восходней земле, верно? Значит, как здесь судят, лучше меня знаешь. Вот что, — купец мне понравился, совсем оставлять его без помощи не хотелось. — Подожди пару дней. Обещать ничего не буду, но со знакомыми поговорю. Может, совет какой дадут.
— Да какой тут совет, — махнул он рукой.
Ему, похоже, просто требовалось выговориться, на помощь он не надеялся.
Беда в том, что, по местным меркам, ничего особо страшного не произошло. Занятие торговлей опасно, не случайно она считается профессией, допустимой для опоясанных. Возможность погибнуть или потерять всё заложены в риски изначально, входят в неписаные правила игры. Дорож вовсе счастливчик — и жизнь сберег, и людей не потерял, и даже часть денег сохранил, вон, в гостинице остановился.
Оставлять инцидент без последствий мне не хотелось. Мораль не та.
Потребовался час размышлений и рассмотрения ситуации с разных сторон, прежде чем сумбур мыслей породил первую рациональную идею. Не решение проблемы, нет, всего лишь интуитивное понимание пути, по которому следует двигаться. Правда, у меня не было уверенности в её выполнимости, предложение в текущих реалиях отдавало революцией. Требовался совет. Поэтому я пошел к старейшине — она, во-первых, мой непосредственный начальник, во-вторых, в политике разбирается на высочайшем уровне, как и положено человеку её статуса. Ну и просто она в состоянии просчитать возможные последствия того или иного нововведения, особенно социальные.
— Чем мы твоему Дорожу поможем? — выслушав, пожала Весела Желановна плечами. И сама же ответила на риторический вопрос: — Ничем. Независимых видоков у него нет, на допрос под присягой обидчик его не согласится, и не заставить того никак. Разве что денег дам немного и подорожную напишу, если попросит.
— Я потому и не стал его обнадеживать.
— Правильно сделал. Честно сказать, не до него сейчас.
— Спросить хочу, боярыня, — следовало переходить к делу, пока не погнали. — Я немного подумал над всей этой историей и у меня возник вопрос: могут ли Обители делегировать друг другу полномочия перед прихожанами?
— Ты о чем?
— Ну вот у нас прихожане могут
