— А-ах!..
Был ли этот крик частью галлюцинации или его вызвали реальная боль и страх? У Доры подкосились колени. Она была опустошена. Энергия выплеснулась из нее так стремительно, что как бы унесла с собой и кости, поддерживающие плоть. Она вытянула руки и уперлась ими в пол.
Пламя погасло. Но Тортон все еще стоял — прямой, невредимый. Позади него моячил Лео, немного в стороне Дон, сзади — Раф и Микки. Лео бросился к Тортону, вытянув руки с согнутыми, как когти, пальцами. Он двигался скачками, как будто был калекой и одной лишь волей заставлял тело повиноваться ему в этой последней атаке. Хозяин Времени не обращал на него никакого внимания - стоял, как статуя, в той же позе, закрыв руками лицо.
Но вот руки его упали, как будто у него не осталось больше сил их удерживать. Они были мертвенно бледны, дрожали. Он шагнул вперед, споткнулся, упал на колени. Теперь он был почти рядом с Дорой.
Увидев его лицо, она испугалась. Глаза его были открыты, не глаза – одни белки. Лицо ужасно, отвратительно изменялось, становилось поочередно то лицом Тортона, то Колдуна, словно эти две личности сошлись в последней схватке за могущество и власть.
Он полз вперед, а Дора отступала, не сводя с него глаз. Он полз прямо ко рту Колдуна…
— Нет! – Лео упал и пополз за ним, казалось, из последних сил. – Он не должен… войти… к Колдуну! – задыхаясь, кричал он, повернув искаженное лицо к ожидавшему рту Высочайшего Колдуна. Не должен…
Дора пыталась собрать хоть сколько-нибудь энергии.
Между тем, руки Тортона протянулись к подносу с плодами Познания. Дрожащими пальцами он схватил два плода и сжал их так, что брызнул сок.
— Нет! Кричал Лео.
Черепашки стояли, словно околдованные.
Тортон слепо двигался вперед. Лео еще раз бросился в атаку. Он пополз наперерез, упал перед Тортоном и загородил ему путь. Они схватились, и Дора видела, что Лео крепко держит Хозяина Времени, а тот даже не сопротивляется, лишь пытается освободиться. Слепые глаза Торотона были обращены к каменному изображению Колдуна. В руке у него были плоды Познания. Он вытягивал шею, пока голова его не свесилась на грудь под странным углом. Лео вцепился в Тортона из последних сил, пытаясь отобрать плоды. Но тот все-таки продвигался вперед, выигрывая по сантиметру.
Вдруг, словно очнувшись от сна, Микки вскричал:
— Эй! Робот! Робот!
И обрушил кулак на лицо Тортона.
Дора услышала хлюпающий звук, видела, как затряслась голова Тортона, но пустое выражение лица не изменилось, глаза по-прежнему оставались открытыми, слепыми...
— Нет! – пронзительно закричал Лео. - Нет! Не пойдешь к Колдуну! Не отдашь плоды Познания!
Дора подползла к ним. Схватила Тортона за локоть. Ей показалось, что под черно-красной тканью рукава – металл, так напряглось его тело. Ее усилия и удар Микки помогли Лео на миг остановить продвижение Тортона.
И тут Хозяин Времени как бы повредился умом: он лихо завращал головой и вцепился зубами Доре в руку. Она выпустила его, и он рванулся вперед в последнем мощном усилии, отбросив от себя Лео и Микки. Рука с плодами Познания тянулась вперед к выступающему языку Колдуна. Лео встал на колени, сжал кулаки и отпустил их, как молот, на шею Тортона в то самое время, как тот уже ухватившись пальцами за язык, собирался просунуть плоды в рот.
Тортон упал, ударившись лбом о язык. Плоды покатились по полу. Тело Тортона, только что бывшее твердым и напряженным, обмякло, сползло вниз, пальцы выпустили кончик языка.
Лео отшатнулся. В глазах Микки застыл ужас. Дон и Раф раскачивались из стороны в сторону, приходя в сознание.
— Если бы... он отдал плоды Колдуну... если бы... прошел... через...— произнес дрожащим голосом Лео,— он... продолжал бы жить.— Голос его прерывался, тело тряслось, так что он не мог управлять своими руками — вытянул их перед собой и смотрел на них, как на что-то незнакомое.
Раздался треск. Дора подняла глаза, вскрикнула и, вцепившись в Лео, оттащила его назад. Изображение Высочайшего Колдуна разваливалось. Большие куски камня разлетались по полу, падали на голову и плечи Тортона, почти наполовину засыпали его тело.
Дора прижала руку к губам, чтобы удержать невольный вопль: за изображением Колдуна не было ровным счетом ничего!
Лицо и рот исчезли. Тьма треснула поперек. Смутно виднелись какие-то непонятные предметы, но по мере того, как рвалась и исчезала темнота, они исчезали тоже. Впереди была только голая стена.
Тени становились короче, уходили в камень, на котором стояли Дора и черепашки. Осталось только полу сгоревшее тело Тортона. Дора не сводила с него взгляда. Лео прошептал:
— Пойдемте отсюда!
Он подтолкнул Дору и черепашек к двери, через которую они вошли.
Наконец они оказались вне царства тошнотворных запахов смерти и таких иллюзий, с которыми не приходилось раньше иметь дела.
— Свободны! — раздался шепот Лео.
Он прислонился к стене и лишь потому не падал.
— Свободны! — сказал он еще раз.
— Да, свободны,— повторили за ним Микки, Дон, затем Раф.
— Свободны,— сказала Дора.— Свободны все живые существа планеты Ригель. Свободны и друиды, и Дочери и Сыны Неба... Свободны...
— Ты, Дора, нанесла удар Огненным мечом, превратив его снова в Звездный меч,— сказал Лео.— Спасибо тебе.
— Спасибо и тебе, Лео, спасибо и вам, солнечные черепашки,— улыбнулась Дора.— Жизнь продолжается...
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Океан тонул в зное. Красный песок берега, обрезанный тенистой чертой леса, сиял гладкой лучистой плоскостью, исчезавшей за крутым поворотом берега. На ровной его поверхности протянулись зигзагами четыре следа... Дальше, на повороте, за волнистым хребтом каменных валунов, следы сливались и исчезали в солнечном свете...
— Прощайте, черепахи! — прошептала королева Дора.
