— А как же можно повредить такому хорошему человеку, как Ардальон Борисыч?..
— Ясное дело, опорочат его в глазах у начальства, выставят человеком неблагонадежным.
Пиковая дама с папироскою во рту, от которой распускается густой дым, принимает вид Вершиной и проходит перед Передоновым.
— Женились бы на моей Марте, я бы от вас всех врагов отколдовала.
Недотыкомка. А что теперь твоя Варвара делает?
Передонов. Не знаю.
Варвара (из спальни). Ложись спать, Ардальон Борисыч. Что ты впотьмах бродишь?
Недотыкомка. Слышишь, спать тебя посылает. А как только ты заснешь, она колдовать на картах станет. Видишь, всех мастей тут ходят.
Передонов. Я карты отниму, к себе под подушку спрячу.
Недотыкомка. Она и без карт умеет.
Передонов. Как без карт?
Недотыкомка. Вот под кроватью кот жмется и сверкает зелеными глазами. На его шерсти можно колдовать, гладя кота в темноте, чтобы сыпались искры.
Передонов. А ты здесь зачем, тварь?
Недотыкомка. Меня Варвара подсвистывает по ночам тихим свистом. Ты думаешь, она храпит, а это она меня подзывает на твою погибель.
Доносчик (из-за стены). Ты меня не видишь, а я тебя вижу и о всем донесу.
Передонов. Накрою.
Доносчик. Убегу.
Передонов. Убью.
Доносчик. Нас много, целая армия. Одного убьешь, всех не убьешь.
Короли, дамы и валеты.
— Ты у Вершиной чаю не пей, — отравит.
— Отравить всего легче, — сам выпьешь и не заметишь.
— Яд сладкий бывает. А домой придешь, — и ноги протянешь.
— Ты думаешь, с проста ума у тебя Рутилов курит?
— Вот погоди, спичку заронит, дом сожжет, и ты сгоришь.
— А Володин-таки умеет бараном оборачиваться. Это тоже неспроста.
— Здесь нехороший город.
— И люди здесь злые, скверные.
Пиковая дама. Хороший мужчина, пойдем со мной.
Передонов. Пошла прочь.
Пиковая дама. Нет, ты меня не гони. Я — княгиня Волчанская. Я тебя очень люблю. Хорошенький мужчинка, папашка, пойдем со мной.
Передонов. Убирайся.
Пиковая дама. Очаровательный кавалер, не скупитесь, пожалуйста, поставь мне хоть полбутылочки портвейну. Куда же ты, папашка? Да нет, шарлатан, ты от меня не уйдешь.
Передонов. Пошла, пошла прочь, проклятая.
Варвара (выходя из спальни). Что ты орешь, Ардальон Борисыч? Спать не даешь…
При свете свечи, которую Варвара держит в руках, призраки бреда бледнеют и понемногу исчезают. Передонов боязливо озирается.
Передонов. Пиковая дама ко мне лезет в тиковом капоте.
Варвара. Пил бы меньше, так и не мерещилась бы всякая чертовщина. Пойдем в спальню, — я тебе капель дам.
Действие четвертое
Квартира Передонова. Варвара и Грушина.
Грушина. Добились вашей цели, так и молчали бы. А то точно вас за язык кто дергал, — и болтали, и болтали.
Варвара. Что вы петрушку валяете? Я никому и не думала говорить.
Грушина. От кого же все узнали? Я-то уж никому не скажу, не такая дура.
Варвара. И я никому не говорила.
Грушина. Вы мне письмо отдайте, — а то начнет разбирать, так и по почерку признает, что письмо поддельное.
Варвара. Ну и пусть узнает! Эка важность. Стану я на такого дурака смотреть.
Грушина. Вам хорошо говорить — вы свое получили, замуж вышли, — а меня из-за вас в тюрьму посадят. Нет, уж как хотите, а письмо мне отдайте. А то ведь и развенчать можно.
Варвара (нагло подбочась). Ну, уж это, ах, оставьте. Уж теперь хоть на площади публикуй — венец с головы не свалится.
Грушина. Ничего не оставьте! Такого нет закона — обманом венчать. Если Ардальон Борисыч все дело по начальству пустит, до сената, то и разведут. Будьте даже очень спокойны.
Варвара. Да чего злитесь?.. Достану вам письмо. Нечего бояться, — я вас не выдам. Разве я такая скотина? Душа-то и у меня есть.
Грушина. Ну, какая там душа. Что у пса, что у человека — один пар, а души нет. Пока жил, пока и был.
Варвара. Он письмо всегда при себе носит, в бумажнике, а ночью бумажник под подушку прячет. Да уж я позабочусь, чтобы он сегодня хорошенько выпил. Заснет, — я вытащу. Скажу, коли хватится, что сам потерял.
Грушина. Так я завтра зайду. Уж вы непременно мне его завтра отдайте. Я больше ни одного дня ждать не стану. Уж вы сами понимаете, голубушка Варвара Дмитриевна, что если письмо останется у него, так мне большая неприятность может быть. И то на меня исправник злится, зачем гадаю. Ну, до свидания, голубушка Варвара Дмитриевна.
Варвара. Приходите завтра, — уж получите письмо. (Уходит, провожая Грушину.)
Из передней слышны голоса вновь пришедших. Передонов приоткрывает дверь из передней и заглядывает в комнату. На его лице тупой ужас, ему кажется, что кто-то очень быстро пробежал по комнате и спрятался за шкафом.
Передонов (бормочет). Соглядатай. (Захлопывает дверь.)
Сцена некоторое время пуста. Дверь опять слегка приоткрывается, — Передонов приник глазом к узкой щели. Комната темнеет. Недотыкомка юлит. Едва видны смутные фигуры. Они шепчутся.
— Надо теперь его подловить, пока он еще бумаги не получил.
— Да, тогда уж поздно будет.
— Тогда он уедет в другой город и будет там начальником.
— Тогда уж нас к нему не пустят.
Вдруг дверь из передней открывается. На сцене опять светло и обыкновенно. Входят Володин, Преполовенская, Передонов и Варвара.
Преполовенская. Что это вы, Ардальон Борисыч, все еще на ваше место инспекторское не едете?
Варвара. Вот получим бумагу и поедем.
Преполовенская. Что-то уж долго бумага не приходит. Княгиня-то вам обещала сразу после свадьбы, а уж больше месяца прошло.
Передонов. Да вот поди ж ты. Обещала скоро, а заставляет ждать.
Преполовенская. Уж очень вы просты, Ардальон Борисыч.
Передонов. Вовсе я не прост. Я — кандидат университета и статский советник.
Преполовенская. Вот и кандидат, а уж кто захочет, тот сумеет вас обмишулить.
Передонов. Я сам всякого обмишулю.
Преполовенская. А вот княгиня-то вас за нос водит.
Рутилов (входя). Кто кого за нос водит?
Преполовенская. Да вот Ардальон Борисыч все еще бумаги ждет насчет места-то обещанного. Вот я и думаю, не водит ли его княгиня за нос.
Варвара. Ничего не водит. Ведь это не простое место, не так просто его получить.
Передонов. Да, бумаги все еще нет. Это мне не нравится. Я хочу поскорее отсюда уехать. Здесь нехороший город. И директор все ко мне придирается. Варя, я сам напишу княгине.
Варвара. Что ты, разве можно?
Передонов. А что ж?
Варвара. Разве не знаешь аристократов? Жди, сами сделают, что надо. А напоминать станешь, — обидятся. Хуже будет. У них гонору-то сколько. Они гордые, любят, чтобы им верили.
Преполовенская. А по-моему, написали бы вы, Ардальон Борисыч, и в самом деле. Напомнили бы, а то княгиня о вас, пожалуй, и позабыла.
Передонов. А вдруг она обозлится?
Володин. Я так полагаю, Ардальон Борисыч, что как Варвара Дмитриевна говорят, что княгиня не любят, чтобы им напоминали, и что они сами сделают, что можно, и так как Варвара Дмитриевна лучше знают княгиню, то надо еще подождать, а потом уже, поздравляя, например, с Новым годом, и напомнить вежливо, что как ваше сиятельство обещали мне место, то в каком смысле это понимать, и могу ли я быть в скорой надежде. Я так изволю думать, — а впрочем, как вам угодно.
Передонов. Княгиня… Знаю я ее…
Рутилов. Откуда же ты ее знаешь, Ардальон Борисыч? Ведь ты сам рассказывал, что и не видел ее.
Передонов. Этот раз не видел. А раньше я ее часто видел. Я прежде был ее любовником.
Рутилов. Да что ты…
Передонов. Она мне платила большие деньги. Только я их пропил. Куда мне их, к дьяволу. Она еще мне обещала пенсию по гроб жизни платить, да надула.
Рутилов. А ты бы брал?
Володин. А отчего же не брать, если она богатая? Она изволила пользоваться удовольствиями, так должна и платить за это.
Передонов. Добро бы красавица… Рябая, курносая. Только что платила хорошо, а то бы и плюнуть на нее, чертовку, не захотел. Она должна исполнить мою просьбу.
