*
Даже для янычар, элитных воинов султана, похоже, случившиеся одновременно Инцидент и бунт уруков — это оказалось чересчур дохрена. Стоит подчеркнуть: янычары из капы-кулу, адепты учения бекташи, действительно могли считаться одними из самых грозных воинов Евразии. Их тренировали с раннего возраста, с самого момента первичной инициации, подбирали методики обучения, которые позволяли максимально эффективно использовать магические дары (пусть и урезанные) совместно с современным огнестрельным и классическим холодным оружием.
И, скорее всего, если бы вместо черных уруков в крупаньских копях вкалывали люди — пусть даже из военнопленных, или, например, гномы — то янычары справились бы с ситуацией. Они просто перестреляли бы к ядреной матери всех невольников и набрали потом новых. Но, во-первых, перестрелять урука гораздо сложнее, чем человека. Во-вторых, перестрелять татуированного урука еще сложнее, чем урука в стандартной комплектации. А еще народ урук-хай неплохо ориентируется в кромешной тьме, чертовски сильно бьется и больно кусается даже без оружия, ну и… Да, да, норадреналиновый коктейль в крови, будь он неладен. Слабоумие и отвага? Ну, нет. Мы, уруки, хитрые, кровожадные, злобные, сильные и быстрые мерзавцы. Может, в теореме Ферма не сечем, «Декамерон» Бокаччо и доказательства Бога Фомы Аквинского вместе с дополнительным постулатом Иммануила нашего Канта наизусть не цитируем, но что касается устроить врагам подлянку — тут разве что лаэгрим с нами сравнятся. Да и по поводу «Декамерона» -есть ведь, например, Сагдей Лучник, и я тоже — есть, а мы — ребята эрудированные, можно сказать, даженачитанные! Широкий кругозор — это вопрос личных приоритетов, а не только одной социальной среды… Вспомнить того же Бахара, как он рецепты коктейлей по видосам изучал и на скольких языках трепался! Так что янычары там или не янычары — с уруками сладить было очень-очень трудно.
Воины султана отступали из подземелий. Отряд за отрядом, они покидали рудники под прикрытием автоматических турелей и пехотных мин, скапливались на поверхности, на территории концлагеря. Тысячи две янычар там уже точно собрались, и они спешно экипировались в тяжелые доспехи: тут уж было не до «рукавов султанского халата» на башке! Вполне себе технологичная броня синего цвета, с закрытыми шлемами и, кажется, реактивными ранцами!
Конечно, для того, чтобы облачиться во все это великолепие, нужно было время. При этом изо всех дыр в горах с завидной периодичностью пёрли дракониды и кобольды, и занявшие позиции на крышах и в окнах бараков стрелки и маги беспрерывным огнем пытались остановить натиск врага, а в самых критичных ситуациях даже брались за ятаганы. Наш мертвый одабаши Эргенч им бы здорово пригодился со своими летающими лезвиями! Но и без него было кому командовать: два турецких офицера в тюрбанах оказались магами воды, так что по всей площади между бараками и входами в рудники сейчас носились водные элементали и хлестали водяные плети. Влаги было в достатке: из разорванных труб водопровода били настоящие фонтаны, так что османы собирали обильную жатву…
Кантакузен своим появлением здорово наделал шороху, а я сильно поржал, наблюдая, как турки пытаются прикончить неведомую тваринушку, вполне логично приняв носферату за порождение Хтони. Они открыли шквальный огонь, один из элементалей ринулся на головожопа, но упырь взвыл из глубин ануса и ускорился, и на мощном форсаже вломился в металлические ворота концлагеря, пробил их насквозь и, поднимая столбы пыли, умчал вдаль по дороге.
Я ржал как сволочь, поглядывая на всю эту катавасию из тьмы рудника. Но — недолго. Потому что янычары окапывались и готовились грамотно, и уже подтаскивали безоткатные орудия, и выкатывали бронетехнику… Справляться с накатами хтонических тварей у них получалось все лучше и лучше, так что высовываться нашим братьям и сестрам из подземелий пока что было бы слишком опасно. Нужен был какой-то ход конем… Или — не конем. Какая-то имба нужна была, чтобы дать просраться элитным турецким солдатам!
— Что там, что там? — конечно, гребаные папуасы во главе с Райлой все-таки вернулись за мной и теперь сгрудились рядом, неплохо экипированные и вооруженные трофейными пулеметами. — Пошли вломим им всем! Размозжим все головы!
— Не-а! — покачал головой я. — Нам нужен весь урук-хай для грядущих свершений. Положить тут, в этих сурьмяных пердях пару тысяч уруков, поменять их жизни на столько же янычар? Это какой-то мелкий масштаб! Как, кстати, обстоят дела у наших?
— Пробиваются к третьему руднику! Нас уже четыре тысячи, есть взрывчатка, откуда-то взялись гоблины и завели горнопроходческую машину… Дело пойдет! Янычары бросили уруков и отступили из всех штреков, так что мы освободим всех наших по очереди! — оптимистично заявила Райла. — Нужно только время.
— Время, время… Нужна имба! — я яростно вцепился себе в волосы. — Так! Надо предупредить наших, что совсем скоро тут будет полная жопа, пусть ни в коем случае не лезут под ноги этому… Как его… Ну, не знаю, кто там будет! Я сейчас прогуляюсь кое-куда и постараюсь разбудить кое-кого. Огромного и страшного. Но спит он, или оно, или она, похоже, крепко. И крепко рассердится, когда я примусь его тормошить! В общем, как бы странно в адрес уруков эта просьба не звучала: передай Шраму и остальным, чтобы не лезли на рожон. Мы свое возьмем, но чуть позже!
— Врасу батбурук уг бутхару батгруиук! — радостно загомонили все. — Мы помним, помним! Убьем всех мужчин и оттрахаем женщин!
— И найдем мно-о-о-го очень ценного имущества! — кивнул я. — Короче, все поняли? Появление огромной злобной хренотени — это сигнал сидеть в норах тихо и ничего не делать! Потом появлюсь я — и мы здорово повеселимся!
— Меньше насилия сейчас — в три раза больше насилия потом! — они потихоньку начинали врубаться в мой стиль руководства и планирования, и мне это определенно нравилось.
* * *
То, что я собирался сделать, вроде как должно было войти в противоречие с некими общечеловеческими принципами и базовым гуманизмом. Но, во-первых, я человеком не был, и для уруков гуманизм и онанизм были чем-то если
