Я вздрагиваю.
— Саша! — я сама слышу, каким резким, требовательным становится мой голос.
— Сейчас, маленькая моя.
Шорты летят на пол.
— Я больше не могу, — хриплый шёпот срывается с моих губ
Он наклоняется ниже, проводит по горячей коже языком до живота. Целует его.
— Ну, здравствуй, малыш. — тихо шепчет он, покрывая кожу горячими поцелуями, и спускается ниже.
Я развожу бедра и сразу чувствую его горячее дыхание на нежной коже. Он наклоняется, и я чувствую прикосновение его языка. Саша нежно раздвигает складочки, и его язык проникает в меня. Я кричу, поднимаю бедра, чтобы быть ещё ближе к нему. Он обхватывает губами влажный узелок и прикусывает. Я чувствую, как внутри начинают ритмично сжиматься мышцы.
Меня накрывает волной экстаза. Мне кажется, мои стоны и крики разносятся по всему побережью, но мне плевать! Я слишком долго этого ждала. Он встаёт. Я поднимаю голову и вижу, как он рывками скидывает с себя одежду. Я смотрю на него с гордостью и любовью. Это мой мужчина! Мой, до последнего вздоха! Все запреты разлетаются вдребезги! Я встаю на колени и крадусь к нему, как кошка, не сводя глаз с его великолепного тела, облизывая и закусывая нижнюю губу. Его глаза загораются бешеным огнем.
Медленно он подходит ко мне и наматывает мои волосы на руку, заставляя меня поднять голову. Впивается в губы жестким поцелуем, я чувствую, как он прокусывает мне губу, как его язык врывается в мой рот, сплетается с моим. Встаю на колени, задевая сосками его возбужденное естество. Он вздрагивает. Ногтями провожу по обнаженным ягодицам и…
Он резко отстраняется и перехватывает мою руку.
— Не сейчас, Катюш. — хрипло шепчет он мне. — Дай мне прийти домой, родная, пусти меня.
Он толкает меня на кровать и нависает надо мной.
— Пусти меня к себе.
Я развожу бедра и улыбаюсь.
— Иди ко мне, — шепчу я срывающимся голосом.
Одним мощным сильным толчком он входит в меня, наполняя до отказа. Откидываю голову и кричу от любви к этому мужчине, от того, что я наконец обрела его, всего без остатка. Без темных углов памяти, без сомнений. Наш путь от февральского холодного вечера до этого волшебного утра замкнул свой круг.
— Катя, держи меня!
Я обхватила его ногами, прижимая к себе, направляя и задавая ритм.
Он двигался, ускоряя темп, вонзаясь в меня с силой тарана.
Схватив меня за бедра, он грязно выругался и, запрокинув голову, застонал, мощными толчками изливаясь в меня. Он наклонил голову и снова впился в мои губы, распухшие и покусанные. Саша перекатился на спину, удерживая меня, прижимая к себе, не отпуская.
— Катька! Ну где ты так долго шлялась, зараза!
Он обхватывает моё лицо ладонями и смотрит на меня.
— Я не знаю, — тихо говорю я, облизывая внезапно пересохшие губы, — но я всю жизнь бессознательно искала тебя. Я всегда чувствовала, что чего-то важного не хватает в моей жизни.
— Ты невероятная! Ты сводишь меня с ума, родная.
Я зашевелилась, и он застонал.
— Солнышко, не так быстро. — он улыбнулся. — Черт! Котенок, прости.
Он резко сел и, обхватив меня за бедра, приподнял и со всей силы насадил меня на себя. Я вскрикнула и откинула голову. Он одной рукой придерживал меня за талию, заставляя моё тело двигаться в такт его толчкам, а другой обхватил мою голову, путаясь пальцами в волосах, и притянул мое лицо к себе, впиваясь в губы болезненным поцелуем. Новая волна накрыла меня мощным оргазмом. Он рычал, погружаясь в меня, чувствуя, как моё тело обволакивает его, лаская своими потаёнными мышцами, обхватывая его, сжимая, доводя до исступления.
Никаких ласковых слов. Грязный отборный мат, который ещё больше заводил, подстегивал, гнал вперед. Очередная яркая, раскаленная добрела вспышка. Я обессиленная рухнула на него, ощущая, что он находится ещё во мне и это невероятно, но он опять начинает набирать силу.
— Малыш. Ты меня убьёшь.
Он осторожно приподнимает меня и выскальзывает из моего тела. Я морщусь, всё саднит. Саша прижимает меня к себе и накрывает простыней. Его пальцы зарываются в мои волосы, перебирая пряди, пропуская их между пальцами. Дыхание со свистом вырывается из его легких. Под моим ухом набатом колотится его сердце, в безумном галопе. Кожа покрыта капельками пота.
— Какие планы на сегодня? — тихо спрашивает он,
— Не вылезать из постели. — хрипло отвечаю я, прикусывая его сосок.
— Катька, кончай! Ты когда успела так испортиться? — он пальцами приподнимает мой подбородок.
— Ты старательно это делал сам каждую ночь, Саша Деринг! С четырнадцати лет!
Он приподнял брови.
— Серьезно? Ну-ка, солнышко, расскажи-ка мне, что же я с тобой делал в твои четырнадцать лет. А я думал, что только я тогда мучился.
Чувствую, как начинаю краснеть.
— Да ладно! — Сашка хмыкает. — Это вот после того, что сейчас мы тут устроили, ты ещё не разучилась краснеть. Котенок, ты просто неподражаема: и девочка, и девушка, и женщина одновременно в одном флаконе.
Я натягиваю одеяло до самых глаз и хихикаю, ощущая волну внутреннего тепла.
— Не-е-е! — он стягивает с меня одеяло и ложится сверху, удерживая своими горячими руками. — Иди сюда, Екатерина Владимировна, и рассказывай свои маленькие распутно-запретные подростковые тайны.
— Сашка!
Пытаюсь выползти из-под него, переворачиваюсь на живот и ящеркой отползаю к краю кровати.
Он обхватывает меня за талию и… кусает прямо за ягодицу.
Оглядываюсь через плечо, округлив глаза и сжав губы, и вижу его довольную физиономию. В его глазах загорается пламя желания, медленно охватывая его, спускается вниз. Я опускаю глаза и сглатываю.
— Катя…
Его голос внезапно становится хриплым. Легкая дрожь возбуждения проходит вдоль моего позвоночника. Внутренний трепет сотен маленьких крылышек в животе и жар, расползающийся по телу. Его пальцы очерчивают линию от шеи до ягодиц, задерживаясь на пояснице, слегка массируя мышцы, снимая с них напряжение. Я постанываю, зарывшись носом в подушку. Его волшебные руки снимают боль и расслабляют меня, постепенно спускаясь ниже, соскальзывают между бедрами, касаются влажных лепестков,
