Я выдернула из подоконника серебристую булавку. Она могла совершить мне хорошую службу, став моим оружием, если под рукой не окажется другого. Я спустилась вниз, один за другим преодолевая темные лестничные марши. За распахнутыми дверями я видела сваленную кучей мебель и пожитки, которые бросили другие обитатели школы при своем поспешном бегстве.
Теперь самым громким звуком был рокот двигателей летающих машин. Прожекторы осветили окна, потом их свет стал удаляться. Я была полностью уверена, что это были боевые вертолеты — военные машины, нанятые, или украденные, чтобы разделаться с нами. Я чувствовала, что нападение было не случайным, а тщательно спланированным действием, плодом долгой, расчетливой злобы, направленной на нас. Возможно, вертолеты скоро откроют огонь по школе? Возможно, они сравняют это место с землей, разнося камень за камнем из своих лучевых пушек и орудийных батарей?
И тут я услышала другие звуки. Удары, с которыми открывались двери и окна. Люди — агенты нашего неизвестного врага — штурмовали школу. Я решила, что, возможно, это дает мне некоторое преимущество. Вертолеты не будут стрелять по зданию, занятому союзниками. И с людьми я могла бы договориться. С вертолетами — нет.
Я подумала о женщине, которую убила — ну, или отправила на верную смерть. Эта мысль привела меня в короткое замешательство, но не нашла никакого отклика в моей душе. Наши враги явили свою истинную сущность. Они объявили нам войну, и мы лишь старались защитить себя во имя Императора, нашего светоча и покровителя.
Во имя Святой Инквизиции, это полностью оправдывало наши действия. А чем могли оправдать свои дела эти еретики?
Я закинула мой мешок на плечо и устремилась к западной двери. Вдруг откуда ни возьмись передо мной возник Рауд. Он нес свой вещмешок и оружие, которое достал неизвестно где. Перепуганный парень наставил его на меня, пока не понял, кто перед ним.
— Хаджра, — произнес он.
— Знаю, — ответила я.
— Они дьяволы… — сказал он. — … и они везде.
— Просто выходи, — сказала я. — Тебе не нужна пушка. Выходи. И спрячься.
Рауд был долговязым и неуклюжим — в последнее время он сильно вытянулся — и состояние его кожи оставляло желать лучшего. Он был похож на мальчишку, размахивающего игрушечным пистолетом — только пистолет был настоящий.
Дверь у него за спиной с грохотом распахнулась. Ее почти сорвало с петель ударом ручного гидравлического тарана, который расколол замок. В помещение вошли двое мужчин, один из них отбросил в сторону тяжелую цилиндрическую болванку тарана. Оба были одеты в темную одежду, ткань была мокрой от дождя. Кроме этого, на них были темные очки с маленькими круглыми линзами и бронежилеты.
— На пол! — рявкнул один из них.
Рауд выстрелил в него.
Рауд отлично стрелял. В этой части он просто не знал себе равных. Одну за другой он выпустил четыре пули в лицо и шею человека, отдавшего приказ, — тот рухнул в дверной проем. Его очочки с разбитыми линзами взлетели вверх, пока он падал.
Второй выхватил лазерный пистолет. Он прокричал что-то в свою вокс-гарнитуру и выстрелил в нас.
Лазерный заряд снес часть дверного косяка рядом со мной, заставив меня подпрыгнуть и взвизгнуть от неожиданности. Я посмотрела на Рауда. Он выглядел совершенно спокойным.
— Пожалуйста, беги, Бета, — бодро произнес он. — Беги другой дорогой.
Еще два выстрела полетели в нас. Рауд развернулся и начал стрелять в ответ. Только тогда я заметила у него в спине маленькое отверстие, не больше кончика пальца. Из него курился дымок. Лазерный луч прошел навылет.
Он выстрелил в человека, который подстрелил его, а потом они оба медленно упали на колени.
Я бежала. Я ничего не могла сделать для него — но еще могла воспользоваться последним, что он сделал для меня.
Я свернула налево, в холл нижнего этажа, пробежала сквозь тренировочный зал до кладовки, которая примыкала к южному выходу.
Но и эту часть здания уже штурмовали. В тот миг, когда я вбежала в помещение, большие старинные двери с грохотом рухнули на пол — их вышибли снаружи.
Вместо того, чтобы бежать дальше, я повернула направо и рванула сквозь холодные промозглые помещения старых кухонь, расположенных в цокольном этаже. Я бежала, пока с разгону не столкнулась с чужаком, появившимся из южной двери.
Это был не человек.
Это было нечто вроде ящика — большого металлического ящика, напоминавшего то ли трон, то ли железный контейнер. Сооружение висело над полом, удерживаемое антигравитационными механизмами. Оно двигалась настолько тихо, что я столкнулась с ним, с разгону впечатавшись в его гладкий, обтекаемый нос.
Металл был теплым.
Перепуганная и ошеломленная, я отскочила назад. Я не знала, что это такое — понимала лишь что это еще один прислужник нашего врага, очевидно, какое-то бронированное устройство которое решили использовать для штурма здания.
Кроме того, я почувствовала, что оно смотрит на меня. Странные устройства, утопленные в его бронированный корпус, возможно, были линзами пиктеров или наружными сканнерами — а может быть, сенсорными датчиками.
Или, может быть, они были чем-то бОльшим. Чем-то более мощным и непостижимым, чем самые сложные технологии, используемые человечеством.
Но, если внутри этой коробки была сокрыта любая сущность, использовавшая псайкану — она утрачивала все свое могущество. Мой манжет был отключен. Грубая, как сама природа, сила парии погружала мир вокруг меня в полную психическую непроницаемость.
Я не могла позволить, чтобы эта тварь захватила меня живой.
Глава 13
Повествующая о поиске убежища
Я отступила назад — подальше от этого то ли трона, то ли гроба. Его системы жужжали, удерживая тяжелое сооружение (быть того не может!) над каменным полом помещения. Оно выглядело жутко. При взгляде на него мне приходила мысль о саркофагах, этих позолоченных вместилищах, в которых племена Багряной Пустыни когда-то хоронили своих умерших вождей. Ментор Мерлис показывал мне пикт-изображения этих священных предметов извлеченных исследователями из могильных холмов и цилиндрических внешних футляров, скрытых в безбрежном океане песчаных дюн. Наружная поверхность саркофагов обычно повторяла внешность того, кто находился внутри: король, знаменитый своим орлиным носом, королева, покорявшая сердца холодной, безжалостной улыбкой, князь, известный благодаря своим сурово насупленным бровям и пронизывающему взору.
Князь, заключенный в это вместилище из тусклого, тронутого коррозией металла, был безликим. Внешняя поверхность саркофага не имела никакого сходства с лицом… или, возможно, под ней не было лица, с которым можно было бы придать сходство. А еще он был страшно искалечен — настолько, что не мог встать со своего трона.
Эта мысль взволновала меня больше всего. Я знала лишь об одном могущественном владыке, который никогда не мог покинуть свой Золотой Трон — но чья власть позволяла ему быть Всеведущим и Вездесущим.
На мгновение — даже сейчас мне стыдно вспоминать об этом — я действительно подумала, не было ли это сверхъестественным явлением; не была ли я избрана, чтобы стать свидетельницей божественного откровения, которое Бог-Император решил явить человечеству. В следующую секунду я, конечно же, осознала, насколько глупой и исполненной гордыни была эта игра воображения. Я была одной из триллионов — бесчисленных триллионов душ, населявших Империум Человечества, и сама мысль о том, что я могла быть избрана, казалась верхом нелепицы. Это было невозможно ни при каких обстоятельствах — пусть даже я была одним из подающих надежды учеников школы священного Ордоса. Нет, это похожее на гроб кресло было всего лишь безмозглым механизмом, предназначенным, чтобы вышибать двери и штурмовать здания. Осадной машиной для городских боев.
Оно что-то сказало, я услышала бормотание, звучавшее из внутренней акустической системы. Я не обратила внимания на слова. Кресло-гроб выглядело безопасным, и я (не без облегчения) предположила, что его пилот не может ничего сделать из-за моей полной псионической непроницаемости. Я снова услышала бормотание — механизм отправлял и принимал вокс-команды. Внутри него явно кто-то был — по крайней мере, сервитор. Оно не могло схватить меня, но передавало информацию о моем местонахождении.
Я развернулась и побежала обратно — той же дорогой, которой пришла. Наши враги хорошо изучили внутреннее устройство Зоны Дня. Они перекрыли все входы и выходы. Вернее, все основные входы и выходы. Но Зона Дня — старое здание, окруженное разросшимися без всякой системы пристройками — была секретной зоной, и только тот, кто жил в этих стенах долгие годы, кто с детским любопытством исследовал ее вдоль и поперек, мог знать все тайные пути, ведущие внутрь и наружу.
