Глэдис Плант пришла в костюме Джорджа Вашингтона.
– Я принесла вишневый пирог, – сказала Глэдис и вдруг по лицу Марты заметила, что что-то не так. – В чем дело?
– У нас одинаковые костюмы.
Гамбургеры были готовы. Джим ударил в обеденный треугольник, все зашли в дом и стали подкрепляться. Марта бегала по залу, собирая грязные бумажные тарелки и смятые салфетки.
– Мы забыли про игры! – сказала Марта Джиму. – Гости заскучают!
– Когда ты успокоишься? – спросил Джим.
– Надо поставить еще гамбургеров. – Марта бросилась в спальню, достала из шкафа старую коробку с детской игрой. Вернулась в зал и развернула большой пластмассовый коврик с цветными кружками. – Кто хочет поиграть в «твистер»?
Вдруг дверь с треском распахнулась, вбежали трое громил с оружием.
– Всем не двигаться!
– Не пойму, какой эпохи костюмы… – сказал Томас Эдисон.
– Заткнись! – проорал Руфус Макгро и ударил Эдисона по голове стволом дробовика.
Все замолчали.
– Где он?
Никто не ответил. Руфус передернул затвор.
– Я спрашиваю, где он?
– Кто? – спросила Глэдис Плант.
– Джим Дэйвенпорт!
– Какой Джим? – спросила Глэдис.
– Не валяй дурочку! – сказал Руфус, наводя на нее дуло, и через плечо крикнул братьям: – Проверьте все комнаты!
Лэнс Бойл выкрал из ванной еще немного таблеток и уже шел обратно. Колокол свободы застрял в дверном проеме, некоторое время подергался, но чудом вырвался. Завернув за угол, Лэнс увидел, что происходит, и очень обрадовался.
Руфус заметил, как к нему по стеночке подбирается Колокол свободы.
– Какого хрена?
Лэнс встал рядом с Руфусом.
– Пс-с-ст! Это я!
– Кто?
– Ваш хозяин дома.
– И что?
– То, что это классно!
– Ты что, под кайфом?
– Да… Когда я попросил вас не церемониться с соседями, я и не ждал такого результата.
– Всегда пожалуйста, – ответил Руфус. – Может, еще ем удружить?
– Велите им раздеться догола.
Руфус молча уставился на Лэнса.
– Когда они увидят друг друга голыми, они больше не смогут жить вместе на одной улице. Представляете, как им будет неловко? Им просто придется съехать!
Руфус расхохотался.
– Ну ты и извращенец! Ты мне нравишься! – Он повернулся к гостям. – Слушай сюда! Поступила просьба от одного из местных домовладельцев…
– Ш-ш-ш! Не говорите им, что это я!
– …Все снимайте штаны!
Никто не шелохнулся.
– Живо! – заорал Руфус и ударил дробовиком Амелию Эрхарт [50].
Все сняли штаны.
– Пс-с-ст! – прошептал Лэнс.
– Что еще?
– Почему только штаны?
– Потому что так смешнее.
Лэнс окинул взглядом комнату, где столпилась вся история Соединенных Штатов в лицах… без штанов.
– Я понимаю, о чем вы. – Лэнс открыл баночку и нюхнул.
– Еще пожелания? – саркастически осведомился Руфус.
– Заставьте их играть в «твистер».
Томас Джефферсон, Джон Адаме и Эндрю Джексон переплелись телами, изогнувшись в неестественных направлениях. Руфус крутанул игрушечное колесо.
– Левая рука, синий!
– Не могу достать, – пожаловался Джефферсон. Руфус приподнял дробовик. Джефферсон достал синий.
– Нашел! – сказал Слай Макгро и выпихнул вперед Джима Дэйвенпорта. – Он на заднем дворе жарил гамбургеры.
– Джим! – с криком бросилась к нему Марта.
– Так вот он, дерьмосос, убийца нашего брата! – Руфус подошел и приставил дробовик к животу Джима. – Скажи «прощай», дерьмосос.
– Кто-то идет! – прервал его Уилли Макгро, выглядывая из окна. – Поднимаются по ступенькам!
Руфус обвел дробовиком зал.
– Чтоб мне ни звука. Ведите себя так, будто все нормально. – Он повернулся к братьям. – Быстро! Прячьтесь за дверью!
Снаружи раздались голоса: к двери подходили опоздавшие гости.
– Надо было сначала надеть костюмы, – говорил Коулмэн. – Все остальные уже будут одеты. Не люблю бросаться в глаза.
– Мы уже и так опоздали, – сказал Серж с костюмной коробкой в руках. – Наденем в ванной, когда соблюдем все правила приличия.
– Но Амброз уже свой надел, – сказал Коулмэн, указывая на Жана Пола Гетти [51].
Макгро сгрудились за дверью. Все молчали. На веранде послышались шаги. Потом раздался стук. Руфус жестом приказал Джиму ответить.
– Дверь открыта. Входите.
– Извини, что опоздали… – Серж остановился и завертел головой. – Вы что, все с ума посходили?
– Блин! – сказал Коулмэн. – И я еще думал, что умею оттягиваться по полной!..
Дверь медленно и со скрипом закрылась. Серж обернулся.
– Вы кто? – спросил Серж.
– Заткнись! – прокричал Руфус, наводя на него дробовик. – Что в коробке?
– Мой костюм. Показать?
– Нет!
– А классный, между прочим.
Руфус мотнул дробовиком:
– Иди туда, к остальным. И снимай штаны.
Серж начал расстегивать молнию.
– Вы, конечно, понимаете, что это означает войну.
Руфус плюхнулся в кресло у двери с бутылкой виски, позаимствованной из бара Джима.
– Неплохая вечеринка!.. Эй! А кто вам разрешил бросить «твистер»?
Серж подошел к стене. Слай Макгро, Галантный Громила, навел на него маузер.
– Добрый вечер, – сказал Слай.
– Добрый, – отозвался Серж.
– Как вам этот квартал? – спросил Слай.
– Замечательно! Отличный парк, поблизости хорошие школы, дороги в приличном состоянии, а главное – соседи.
– Да, – подхватил Слай. – Возможно, когда-нибудь я приеду сюда жить насовсем.
– Хороший выбор, – одобрил Серж. – В наше время нужно тщательно выбирать, где селишься. Флориду совсем загадили. Наше счастье – наше проклятие. Замечательная погода, прекрасные пляжи, бурно развивающаяся инфраструктура. Но культура стала транзитной. Возьмите любую улицу: из жителей практически никто здесь не вырос. Кажется, что это общины, а на самом деле – скопления домов… – Серж поднял руки, переплетя пальцы. – Нет ткани общества.
– Позвольте не согласиться, – возразил Слай. – Такие проблемы не только во Флориде. Подобное происходит по всей стране, хоть на Среднем Западе, хоть в самой Новой Англии. Родители перестали воспитывать детей, вот проблема. Переложили ответственность на индустрию развлечений.
– Вы правы насчет родителей, но это не умаляет истинности моих слов о Флориде. – сказал Серж. – У нас особое стечение экономических и социальных факторов, убивающих сами корни общины.
– Города разлагаются везде, – парировал Слай. – Мы наблюдаем приход так называемого нового эгоизма. Люди утратили стыд.
– И опять-таки вынужден не согласиться, – сказал Серж. – Я говорю исключительно о функции демографических тенденций. Все остальное не подлежит систематизации.
– Что ж, если ограничиваться некоей тропической диаспорой, то спорить не буду. Но я хочу сказать, что патология повсеместна. Странные и дикие преступления совершают не только во Флориде. Если говорить о действительно систематическом подходе, нам нужна эмпирика.
– Какая эмпирика? Принуждение людей раздеваться ниже пояса и играть в «твистер»?
– Я так и знал, что вы воспользуетесь в споре нечестным трюком.
– Вы двое, заткнитесь там! – заорал Руфус. – Устроили кофейные посиделки!
Коулмэн подошел к телевизору и включил его.
– Ты что делаешь? – спросил Руфус.
Коулмэн указал на телевизор.
– Смотрю телик.
– Ты видишь, что у меня в руках?
Коулмэн кивнул.
– Выключай!
Коулмэн снова потянулся к телевизору, но вдруг замер.
– Эй! Это же Амброз!
Все посмотрели на экран. И действительно, лицо на экране принадлежало гостю в костюме Пола Гетто. Хотя снимок был двадцатилетней давности, сомнений не оставалось: это Амброз. Потом фотография сменилась изображением Блейна Криза, который стоял перед самым большим домом на Бэйшор-бульваре. Криз театрально поведал о похищении Амброза Таррингтона-третьего, о баснословном богатстве и корпоративных интригах. По приблизительным подсчетам Криза, состояние Таррингтона составляло шестьдесят миллионов долларов.
– Шестьдесят миллионов! – воскликнул Руфус.
– Шестьдесят миллионов! – воскликнул Амброз.
В телевизоре Криз прошелся перед камерой по дорожке, ведущей в особняк.
– Хотя в семидесятых Амброз регулярно появлялся в торговой палате, в последние годы о нем было известно очень мало, разве только что он вел таинственную отшельническую жизнь за стенами этого Бэйшорского особняка…
Из дверей выскочил дворецкий и закричал, чтобы Криз покинул чужую собственность.
– …Но даже эта роскошь не смогла защитить его от безжалостных похитителей… Оставайтесь с нами и смотрите программу «Самые разыскиваемые лица Флориды…» Жаклин?
Руфус переглянулся с братьями.
– К чертям грабежи. Хватаем этого старпера. Он стоит уйму денег!
Слай показал на экран.
– Руфус! Смотри! Нас показывают!
Программа «Самые разыскиваемые лица Флориды» началась с захватывающего сюжета о трио десперадос, направляющихся на юг. Фотографии в профиль и анфас: Руфус, Уилли и Слай – под новым прозвищем банды «Ночь трех собак» [52].
