— Чертовски часто. Это меня убивает, уж вы мне поверьте. Высокое давление. Это проклятие всей моей жизни.
— А у меня, похоже, слишком низкое. Забавно, правда?
Они синхронными движениями принялись за суп: ложка в тарелку — ложка в рот и так далее.
— Вам еще повезло, — резюмировала соседка, опустошив тарелку. — Низкое давление — это еще не самое плохое. Я бы предпочла иметь низкое давление вместо высокого. Но вы еще молоды. А молодость — это всегда хорошо. А он толковый врач, этот доктор Миллз, правда? Вы спали, когда он проводил обход. Вы быстро заснули.
«Черт, — выругалась про себя Брайони. — Черт подери!» Она пропустила обход, и теперь придется торчать здесь всю ночь. Единственный выход — уйти самовольно. Может, ей удастся убедить Макриди написать справку: уход в силу преданности долгу. Когда подошла сестра, чтобы забрать поднос, Брайони попросила ее пригласить старшую по смене.
— Старшая сестра придет только к семи утра, — услышала она в ответ. — Вы можете поговорить с начальницей ночной смены, когда она подойдет — примерно без четверти девять.
Начальница ночной смены оказалась медленно передвигающейся, мясистой женщиной африканского происхождения. Она величественно прошествовала к койке Брайони и, прежде чем заговорить, немного помолчала, разглядывая пациентку.
— Вы хотели поговорить с начальницей смены?
— Да. Прошу вас, разрешить мне уйти.
На лице дамы не отразилось никакой реакции. Она размеренным шагом прошла в изножье кровати, взяла висевшую там доску с результатами анализов и снова подошла к Брайони.
— Намерены выйти на работу? — уточнила она.
— Да. Очень срочное дело.
— Если будете продолжать в том же духе, то точно будете участвовать в одном мероприятии, не терпящем отлагательства. Вы не против, если я прочту вашу историю болезни?
Брайони кивнула.
— Это значит «да»?
— Да, да, пожалуйста.
— Тут сказано: мисс Брайони Уильямс, возраст двадцать девять лет. В целом здоровая молодая женщина, единственная клиническая проблема — значительная анемия, вероятно вызванная коротким менструальным циклом и сильными кровотечениями. Состояние осложняется плохим питанием, нерегулярным сном и хроническим переутомлением на работе. Уровень гемоглобина на тридцать процентов ниже нормы. В моменты стресса может наступать острая нехватка кислорода, связанная с резким повышением кровяного давления. Хотите, чтобы я вам перевела это на обычный язык, мисс Уильямс?
— Нет, спасибо, думаю, суть я уловила.
— Уверена, что так. И что вы собираетесь предпринимать в связи с этим? Вот в чем суть. Я не жажду удерживать вас здесь, в отделении, против вашей воли. Нам нужны койки для других пациентов. Но если вы сейчас уйдете, то как скоро вы вернетесь к нам? Вот в чем суть. Похоже, вы проявляете немного здравого смысла, когда речь идет о вашем здоровье. Имейте в виду: у вас всего одно тело. И надо проявлять к нему хоть немного уважения. Вы понимаете, о чем я говорю?
Брайони покосилась на свои руки, инстинктивно вцепившиеся в край линялого одеяла.
— Я ничего не могу поделать с работой, — произнесла она. — Это действительно очень срочно.
— Вы думаете, вы единственная, у кого тяжелая работа, мэм? Каждую ночь к нам поступают жертвы автокатастроф, падений с большой высоты, сердечных приступов, маленькие дети с ожогами, начиная с третьей степени. Вы видите, чтобы я падала с ног от изнеможения? Я слежу за собой так же, как за остальными. Вовсе незачем работать на износ. Вы понимаете, о чем я говорю?
Она вставила в рот Брайони термометр и взяла ее за запястье.
— Сейчас гораздо лучше. Пульс вернулся к норме. Анемия, вызванная особенностями менструального цикла, в наши дни распространенное явление. Вы принимаете лекарства?
Брайони отрицательно покачала головой.
— Нет времени для отдыха? Некоторые лекарства помогают преодолевать подобные проблемы. При нашей больнице есть клинический центр планирования семьи. Открыт в субботу, во второй половине дня, так что вы уже пропустили прием на этой неделе. Но утром врач выпишет вам лекарства. — Сестра вынула термометр и встряхнула его. — Температура нормальная. Самое время сделать счастливое лицо. — Внезапно она широко улыбнулась. — Счастливое лицо, так. Чувствуете разницу?
Брайони рассмеялась. Начальница ночной смены что-то написала в ее листке и еще мгновение пристально изучала ее.
— Вы выглядите получше, когда улыбаетесь, знаете об этом? И какую же срочную работу вы выполняете?
— Я инспектор полиции.
Медсестра медленно кивнула:
— Ну ладно, утром можете идти на работу, но только после того, как поговорите с доктором.
Глава 40
Когда девушки пришли в участок, там не было ни инспектора Уильямс, ни инспектора Пелгрейва. Нелл спросила, где их можно найти, и услышала в ответ, что инспектор Уильямс заболела, а инспектор Пелгрейв уехал в Плимут, так что с ней будет говорить новый человек, — это оказался молодой полицейский, который, судя по всему, не принимал ее историю всерьез. Несмотря на то что криминалисты нашли свидетельства проникновения в ее спальню незнакомца через окно в потолке, инспектор Латем, очевидно, не был уверен, что это тот же самый человек, которого разыскивают в связи с последними убийствами. Он легко убедил близнецов, что в дом мог вломиться обыкновенный урод, какой-нибудь накачанный наркотиками хиппи, заметивший Нелл в толпе и положивший на нее глаз.
Инспектор Латем был явно очарован попытками Риты флиртовать с ним, так что быстренько завершил разговор с Нелл и отправил ее к специалистам по установлению личности, которые должны были составить портрет ночного визитера.
Нелл была озадачена двумя представленными ей изображениями. Одно из них, возможно, имело отдаленное сходство с лицом того человека, однако ей казалось, что портрет вообще ни на кого не походит. Это был всего лишь рисунок. Ее сбивали с толку десятки глаз, носов, бровей, губ и подбородков, среди которых ей приходилось выбирать варианты. Получившееся в результате лицо было странным, смешанным, каким-то ненастоящим. Она никак не могла уловить его в целом. И оно совсем не походило на второй портрет. Глаза были совсем другие.
Нет. Это не тот человек. Он снова ускользнул из ее памяти, и что теперь будет с ней и с близнецами?
Сегодня вечером они опять останутся одни в квартире, и единственным утешением должно служить обещание, что патрульная машина подъедет к дому, когда в понедельник Нелл будет возвращаться с работы — чтобы «успокоить» ее, как сказал инспектор Латем. На окно в потолке повесили здоровенный замок, но ей все равно было не по себе.
Джули предложила сходить днем на драму «Дочери Райана», чтобы слегка отвлечься от проблем. Но Нелл это не пошло на пользу. История переносила ее в другое место и в другое время, но была полна напряжения, которое сочеталось с внутренним состоянием девушки, которое она пыталась преодолеть, а музыка проникала в самую душу, обнажая чувства, что было в данный момент совершенно излишним, так что к середине фильма Нелл поняла, что не может больше вынести этого. Судя по всему, Джули и Рита были полностью захвачены картиной, но если бы она решила уйти, то наверняка последовали бы за ней. Она почувствовала себя в ловушке, наблюдая, как Сара Майлз в разорванной белой ночной рубашке бежит по холмам, в темноте, на встречу с возлюбленным.
— Мне нужно в туалет, — прошептала Нелл на ухо Джули.
Затем встала и осторожно двинулась вдоль ряда, постоянно извиняясь перед теми, кому приходилось поднимать с пола сумки и подбирать колени, чтобы освободить ей дорогу. Когда девушка оказалась в проходе, свет, отраженный от экрана, стал на мгновение таким ярким, что в его мерцании она увидела, куда идти. Несколькими рядами дальше еще кто-то прокладывал себе путь к выходу, а потом направился к табличке с надписью «Выход». Это был высокий мужчина в коротком пальто. Когда Нелл приблизилась к нему, он остановился и придержал занавес, прикрывающий дверь, пропуская ее вперед. «Нет!» — воскликнул голос в ее голове.
Она развернулась к экрану, который теперь был заполнен яростными волнами. Завывал ветер, вода вздымалась и шумно падала вниз, раздавались отчаянные возгласы людей. Что-то должно было вот-вот произойти. Что-то ужасное. Нелл заметила другой выход — в противоположном конце зала — и поспешила к нему, стремительно вырвавшись в яркий дневной свет, даже не успев задуматься о том, что делает. Она вышла из кинотеатра с заднего хода и оказалась перед глухой стеной, тянувшейся вдоль узкой улочки. «Беги!» — подсказывал ей внутренний голос.
Легкие Нелл уже работали почти на пределе, словно пытаясь вытолкнуть ее вперед, заставить мчаться, не разбирая дороги. Справа, на углу здания, как ей показалось, кто-то стоял — высокая фигура с поднятыми вверх руками, словно бы махавшая кому-то. Девушка бросилась в противоположную сторону, затем свернула налево, по направлению к Эросу, порхавшему высоко на островке над оживленным потоком машин. Нелл едва увернулась от автобуса и двух такси, пока пересекала дорогу на перекрестке, удирая в сторону Трафальгарской площади. Когда в конце улицы она свернула, перед ней взметнулась ввысь Колонна Нельсона с вечно замершими на страже огромными черными львами.
