-Вот оно что? — лицо разведчика моментально посуровело. — То-то я вижу ты, пан Юзеф, какой-то чудаковатый. Вроде наш, а пальцы дрожат.
-Пальцы дрожат, потому что горе большое.
-Сочувствую. Война, — коротко ответил офицер. Ему не хотелось распространяться на эту тему, бередить свои личные семейные раны. Война забрала в 41 году его отца, а в 42 -м под Сталинградом — старшего брата. Для сердечных переживаний у него сегодня не было времени. Впереди выполнение ответственнейшего задания. — И он выполнит его. — Киселев вдруг напрягся от неожиданно появившейся мысли: — О существовании их группы знает посторонний свидетель. Это Юзеф. — 'Никто не должен знать о существовании их группы, кроме тех лиц, кто должен это знать', — он вспомнил одну из фраз подполковника Старостина, инструктировавшего его пред вылетом. — Ничего себе вводная задача, — подумал он,— ее надо решать. — Но эта мысль быстро отодвинулась на второй план. Острая боль пронзила его ногу, он случайно задел рану автоматом. — Проклятье, — скривился Киселев от боли, — надо же подставиться в конце боя. Это когда он бежал ко второму сараю, где стояла машина. — Вспомнив о ране, он почувствовал, что боль в ноге усиливается. Он провел рукой по лбу. Лоб был горячим. У него появилась температура. — Это плохо, очень плохо.
-Вам дренна, пан офицер?
-Что? Что вы сказали?
-Вам худо, пан офицер?
-Да, мне худо. Но об этом потом. Лучше скажите, — Киселев сжал зубы, боль не утихала, — до Кампиноса сколько еще ехать?
-Километра два, пан офицер. Что с вами? — Юзеф с тревогой посмотрел на русского офицера. — Вам нужна помощь?
-В селе могут быть немцы или партизаны? — Киселев оставил без ответа вопросы связного.
-Хто яго ведае. Каратели везде сейчас лазят. Могут быть и партизаны.
-Тогда не будем испытывать судьбу. На сегодня хватит приключений на наши задницы. Видите впереди подлесок густой?
-Бачу, пан офицер
-Загоняйте туда машину. Дальше пойдем пешком.
-Пешком?
-Да, своим ходом, пан Юзеф. Делайте, что я вам приказал. Не злите меня.
-Добже, добже, — Юзеф притормозил машину и свернул вправо в подлесок. Подминая мелкий кустарник, он проехал мимо густого ельника и, найдя небольшой разрыв между елей, нырнул глубже в лес и остановился. С дороги машины не было видно.
Раскрасневшиеся, возбужденные от прошедшего боя, дорожной встряски и усталости, с горящими глазами разведчики, спрыгнув с кузова, обступили Константина. Они ждали, что скажет им их командир.
Тот открыл дверь, но не стал выходить, сидя коротко приказал: — Десять минут оправиться. Сирень, сделай каждому по бутерброду, по дороге съедим. Медведь, подойдешь ко мне. Все, время пошло. — Затем Киселев развернул карту района Кампиновской пущи и вновь обратился к связному:
— Юзеф, показывай, где твой тайник.
-Зараз, пан офицер, забачу. — Связной достал из грудного кармана маленькую складную лупу, открыл ее и внимательно посмотрел на карту. — Вот ручей. До него идти с километр. Вот лесная партизанская дорога. Вот село Граница. От села с километр на север, в гуще букового леса находится сторожка лесника. Туды наш шлях, пан офицер.
-Все ясно. Ты пойдешь с нами, Юзеф. Представишь нас брату. Дальше тебе лучше остаться у партизан. В Лешно возвращаться нельзя. Бери свой бутерброд. — Возле кабины стояла Сирень и предлагала хлеб с тушенкой.
-Дзенькую барзо, пани, — улыбнулся девушке Юзеф, аккуратно приняв предложенное угощение, и с огромным аппетитом стал есть...
В этот раз Михаил помогал идти командиру, был его опорой и поддержкой в буквальном смысле слова. Следопыт шел впереди. Он словно рысь, мягко и бесшумно ступая, прокладывал дорогу группе. За ним тяжело дыша, двигался связной Юзеф, опираясь на подобранную палку. Замыкала движение Сирень. Группа продвигалась медленно, временами останавливалась для отдыха, командир не мог быстро идти, да и вероятность напороться на лесных братьев была велика. Особенно замедлилось движение, когда они прошли ручей и вышли к лесной дороге. Следопыт поднял правую руку вверх, дал команду всем лечь. Группа замерла, притаились. Вскоре послышалось движение нескольких подвод. Это был продотряд. Вооруженные поляки везли мешки с зерном и корзины с овощами. Шли они шумно, никого не боялись, громко разговаривали. Видно немцев поблизости не было. Здесь в глухой пуще партизаны были как у себя дома.
— То, не наши, — тихо шепнул Юзеф Следопыту. — Это 'аковцы', партизаны из Армии Крайовой. Бачыте, у них эмблема в виде крючка на красной полоске. Перейдем на другую сторону дороги, там будет уже зона 'аловцев', партизан Армии Людова. Можно будет идти смелее.
-Спасибо, пан Юзеф, — поблагодарил того Степан за информацию. — Вы хорошо держитесь для новичка после боя в Лешно.
-Дзенькую барзо, пан. Что я пережил, никому не пажадаешь. Жив остался — гэта уже добра.
-Тогда пошли дальше. — Следопыт поднялся, быстро сориентировал компас с картой и рукой подал команду продолжить движение.
Через полчаса группа осторожно без задержек вышла к домику лесника.
-Мы пришли, — утвердительно произнес связной и хотел выйти из кустарника, скрывавшего их от часового.
-Подождите, — остановил его Следопыт, задержав за рукав пиджака.— Вы знаете этого часового? Возьмите бинокль, посмотрите.
Юзеф приставил к глазам бинокль, подвел резкость, присмотрелся. — Не, пан, не знаю. Хтосьти чужой. Но в доме мой брат. Пойдемте.
-Когда вы были последний раз у брата?
-Тыдзень назад.
-За неделю могло многое произойти, пан Юзеф. Мы проверим, что это за люди.
Следопыт посмотрел на командира. Тот махнул головой, мол, действуй. Разведчик бесшумно подкрался к часовому и когда тот показал свою спину, в одно мгновение оказался возле него. Правой рукой обхватил сверху часового и слегка придавил к себе, а другой сажал рот, чтобы тот не вскрикнул и большим пальцем надавил на сонную артерию и тихо уложил у своих ног. Два прыжка и он уже на пороге дома. В этот момент открылась дверь. Выходящий партизан сходу наткнулся на Следопыта. Это было для него настолько неожиданным явлением, что он, приоткрыв рот, хлопая глазами от удивления, не мог произнести ни одного слова. Степан приложил палец к губам и тихо прошептал: — Тс-с-с, — после чего провел рукой по шее поляка. Партизан безвольно осунулось к его ногам. Степан отодвинул его от двери и махнул рукой Юзефу.
-Теперь ваш выход, маэстро, — добродушно заулыбался сибиряк, когда к нему подошел Юзеф в сопровождении Михаила. — Я открываю дверь. Вы заходите. Если там нет брата или будут подозрительные люди, вы падаете на пол. Дальше наше дело. Вы поняли меня?
