— Хватит! Наслушались! По горло сыты! — ревели возмущенные каплюжники. — Пусть другой говорит! Эй, оглобля, покажись народу! Вылазь вперед! Ты хоть в какого-нибудь Бога веруешь?
Решив, что последний вопрос относится уже ко мне, я не стал чиниться и смело шагнул вперед. Кроме этой смелости, надо признаться, за душой у меня в данный момент больше ничего не было.
— Верую! — объявил я, и вся аудитория удовлетворенно загудела.
А что я мог еще сказать? Что религия есть прибежище слабых? Или что она — опиум для народа? Вспомнив про опиум, я вспомнил кое-что еще и уж тут-то действительно призадумался. Вот что нужно этим людям — не религия, а именно опиум!
— Как хоть зовут твоего Бога?
— Имя Бога не произносится всуе. Узнают его только наиболее достойные, да и то в самом конце этого собрания.
На самом деле мне просто было нечего сказать им. Ну не придумал я еще имя для Бога! Искренне каюсь.
— А выглядит он как? Здоровущий? Мордатый? Рук сколько? Мужик он или баба?
— А никак не выглядит! — Я скосил глаза на туго набитый мешок Хавра, вместе с другими нашими вещами находившийся под присмотром пары копейщиков. — Истинный Бог определенного облика иметь как раз и не должен. Бог во мне! В них! — Я указал пальцем на Хавра и ничего не понимавшую Ирлеф. — Если уверуете, он и в вас тоже будет. Он войдет в ваши тела, вы сами станете богоравными.
Каплюжники взволнованно загудели, стараясь переварить эту весьма необычную для них мысль.
— Как же тогда такой не имеющий облика Бог может принимать подношения? — попытался уесть меня жрец.
— Бог, которому я служу, не нуждается в подношениях. Зачем пиво и всякие побрякушки могучему и бессмертному существу? Он владеет всеми благами мира и щедро раздает их своим последователям.
— Что же, интересно, он подарил тебе? — Жрец перешел в атаку. — Эту драную одежонку? Набитый сучьями мешок? Меч, которым не зарубишь и ягненка?
— Несчастный! — патетически воскликнул я. — Тебя заботят только мешки да одежонка. Нашел о чем говорить. Мне мой Бог подарил силу! — Я так встряхнул обоих копейщиков, охранявших наше имущество, что они кувырком улетели в толпу. — Подарил здоровье и неуязвимость! — Пришлось театральным жестом разорвать на груди рубашку, чтобы продемонстрировать народу отметины от оружия, которым пытались поразить мое сердце. — А еще он подарил мне счастье! — Последнее заявление, увы, было чисто голословным.
— А нам? — вопрошала публика. — Что он подарит нам?
— Все, что угодно! — успокоил я страждущих. — Если мой Бог снизойдет к вам, вы получите силу и ясный ум, новое знание и веселые забавы. Он порождает в человеке любовь и отвращает смерть, указывает правильный путь и умножает блага, исцеляет больных и награждает достойных, разоблачает ложь и поощряет правду, воодушевляет воинов и дает отдохновение уставшим.
— Не верьте ему, земляки! — заверещал жрец. — Не бывает таких богов! Даже Важлак всего этого не мог! Пусть докажет!
— Докажи! Докажи! — Старейшины, сплошь обвешанные оружием, повскакали с мест. Дело могло принять нежелательный оборот.
— Прежде чем вам будут дарованы земные и небесные блага, вы все должны уверовать в истинного и единого Бога Мозголома! — торжественно заявил я.
— Уверовали! Уже уверовали в Бога Мозголома! Давай побыстрее, что обещал!
«Простите меня, ребята, — подумал я, развязывая мешок Хавра. — Сами напросились. Сегодня вы искренне уверовали в нового Бога, а завтра с утра убедитесь, насколько его имя соответствует действительности».
— Для приобщения к Богу каждый из вас обязан отведать кусочек его плоти, — сказал я и ножом, отобранным у ближайшего каплюжника, очистил бурую ветку от коры. — Подходите по одному. Становитесь на колени. Открывайте рты. Жуйте. Бейте земные поклоны. Можно и не так сильно. Потом отходите в сторону и ожидайте. Благодать снизойдет на вас.
Скоро я понял, что мозголома может на всех не хватить. Пришлось даже отпихнуть жреца, мигом забывшего о своем Важлаке и уже алчно раскрывавшего пасть.
— Нынче приобщаются только старейшины! Простому народу придется подождать. Служителям предыдущего культа и государственным преступникам в приобщении отказано!
К счастью, очередь старейшин иссякла прежде, чем опустел мешок. На площади перед храмом наступила тишина. Каплюжники, отведавшие мозголома, ждали обещанной благодати, с трепетом вслушиваясь в свои новые ощущения. На лицах остальных был написан немой вопрос: что же сейчас будет? Мастеровые, чинившие эшафот, для лучшего обзора даже на виселицу забрались.
— Ой, хорошо! — выдохнул вдруг один из старейшин. — Снизошла благодать! Чую, прибывают силы.
— А у меня в штанах прибывает! — похвалился дед с бородой по пояс. — Где тут у вас бабы гулящие обитают?
— Ну и дела! — Кто-то отбросил костыль. — Ноги слушаются! Хоть в пляс пускайся!
— Слава Богу Мозголому! — дружно загалдели остальные. — Счастье-то какое привалило! Дождались наконец истинной веры!
— Ну как? — воззвал я к толпе. — Снизошла благодать? Чувствуете себя богами? Получили, что хотели?
Громовое: «Да!» и «Почти!» — заглушило отдельные «Нет».
— А коль так, — продолжал я, — ступайте по пути, который указывает вам Бог!
Тут я совершил ошибку. Или меня подвело весьма приблизительное знание языка. А может, меня не так поняли. Только вместо того, чтобы разойтись по домам (именно это я и имел в виду), приобщившиеся к Богу Мозголому каплюжники направились туда, куда их гнало затуманенное сознание и расторможенные инстинкты. Одни искали баб, другие пиво, третьи просто мерились силой, выясняли отношения и вспоминали старые долги. Как ни печально, но я оказался прав почти во всем — Бог Мозголом даровал людям силу, возбудил страсть, вернул здоровье и освежил память. Правда, всего на пару часов.
— Завтра у них будут болеть не только мозги, но и зубы, — сказал Хавр. — Пора сматываться.
— Пожалуй, ты прав, — согласился я. — Пророком такого Бога, как Мозголом, нельзя оставаться больше одного дня.
Хавр подобрал свое ружье, и мы, увлекая за собой Ирлеф, бросились наутек. На самой окраине глинобитно-камышовой столицы каплюжников мы настигли жрецов. Быстро бежать им мешала увесистая цепь.
— Отвечайте, проходимцы, кто есть в этом мире истинный Бог! — строго спросил Хавр. — Важлак или Мозголом?
— Мозголом! — униженно залепетали жрецы. — Нет в мире Бога, кроме Мозголома.
— Эх, дурачье! — Хавр сплюнул. — Легко же вы от своей веры отступились. Пропадите вы пропадом вместе со своей цепью!
Впрочем, затем он передумал и, сменив гнев на милость, выстрелом травила в упор уничтожил замок, соединявший концы цепи. Я тем временем вкратце объяснил Ирлеф суть происходившего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
