вольно жить нам.
Снаряды падали в метре, но ни один осколок не попал на людей. На ногах стояли единицы. Как я понял все, кто был в сознании, являлись существами. Когда она допела, я услышал тишину, а девушка тихонько выдохнула и покачнулась.
— Зоя, ты как?
Ее волосы слиплись, со лба катил пот. Выложилась. Потратив море энергии, чтобы сохранить жизнь неизвестным людям.
— Устала, очень устала.
Я подхватил ее на руки и загрузил в кузов на сидение. Пусть отдохнёт.
Глава 28
— Устала, очень устала.
Анубис подхватил меня и пристроил на сидении, что-то бурча, что девки не должны защищать профессиональных вояк.
Тихо свистели соловьи, большая часть колонны мирно спала. Оставшиеся, явно жители Нави, стали подтягиваться к организатору безобразия, то есть ко мне, попутно укладывая людей в более удобные позы.
— Ведьма!
Меня! Отвечать не хотелось — просто сил не было, хотя они постепенно возвращались, по капельке вливаясь в тонкий ручеек. Потому на столь лестное обращение я просто кивнула.
— Ну ты и устроила! Спасибо!
Опять кивнула.
— А через сколько очнуться?
Пожала плечами. Ну не знаю, я вкладывала силы в щит, а не в сон. Тем более, спать посреди маршрута — не самая лучшая идея.
Сообразив, что собеседник из меня как с могилой без некроманта, он отстал. Переключился на Анубиса.
— Ну, какой план дальше?
— План выжить, но мы даже не знаем куда двигалась колонна, гражданские.
— Трое, кто точно знал маршрут, спят снами праведников. Нужно создать полог, иначе все повторится.
Синхронисты, блин. Пять видимых мне голов повернулись в мою сторону.
— Леший может помочь?
— Ты в этой роще лешего будешь искать лет двести еще.
— Сколько у меня есть времени?
— В принципе темнеть начинает. Попробую, только дух переведу.
Началась суета. Разворачивали технику, загружали людей, потом пытались сообразить, хватит ли водителей на технику. Оставаться здесь, даже с учетом условной невидимости, будет не так просто. Потому придется изобретать велосипед. Ни одного мало-мальски путного заклинания я не знаю, а мобильный не работает. Приеду — выучу песни на все случае жизни.
— Водителей хватает, так что нам нужно перебраться в ставку.
— Я не смогу продержать полог сколько нам необходимо, но могу провести тропой. Мне нужно чем-то закрепиться на крыше грузовика.
— Сделаем.
— И сильно не трясти. Если я свалюсь, то вы останетесь на тропе.
Неизвестный мне майор только кивнул. Именно он сумел всех организовать в том бедламе, что я натворила.
— Когда?
— В последнюю минуту заката.
— Ты что задумала?
Анубис дождался, когда майор отойдет и принялся на меня, такую маленькую, рычать.
— Нам нужно провести всю колонну. Я проведу.
— И как планируешь?
— Есть небольшая идея.
— Выдержишь?
— А какой выбор? Я вот не в курсе, когда основная часть колонны очнется.
Я умудрилась даже поспать, меня не трогали. Через пару часов разбудили, покормили и отстали. В какой-то мере мне это даже понравилось. Окончательно меня разбудили перед закатом. Оставалось полчаса. Честно говоря, я практически ничего не знала о том, что происходит. Представляла, что идут бои, слышала, смотрела в каналах, но никогда об этом глубоко не задумывалась, не проникалась. На самом деле, местным — эта война была нахрен не нужна. Они здесь ничего больно хорошего не видели. Конечно, они пускали в свои дома бандеровцев, но как иначе? Когда ты тут живешь, у тебя семья и родные — куда ты денешься? Ну не пустишь ты их, а завтра тебя и твою семью порвут, и чего? Понимание правильности помощи Донбассу пришло сейчас, здесь, в этой роще. А моя задача здесь — не то расследование, что веду. Сейчас важны эти мальчики, что спят в машинах. Солдаты, которые беззащитно спят. Я хочу, чтобы они вернулись домой. Я хочу, чтобы моя земля прирастала именно такими, лучшими из лучших. Значит, мне просто нужно вытащить их всех.
Колонна была уже построена, водителей собрали около машины, в которой я спала. Пора.
— По сторонам не смотреть. Вперед, с тропы не сходить.
Народ побежал к своим местам. Оборотни вообще были очень покладистые, сказано — сделано. А вот бог смерти что-то подозревал.
— Ты уже знаешь, что сделаешь?
— Знаю. Очень надеюсь, что получится.
Я взобралась на крышу «покемона». Солнце уже находилось в дымке, оставались последние мгновения до наступления темноты.
Налей еще вина, мой венценосный брат,
Смотри — восходит полная луна
В бокале плещет влага хмельного серебра,
Один глоток — и нам пора
Умчаться в вихре по Дороге Сна
Серый туман слился с работой двигателей первого в колонне. Последний луч света образовал дорогу, по краям которой полз туман. Серо-голубой, похожий на картинку, туман все густел и густел. Где-то в его недрах завыл во
По Дороге Сна — пришпорь коня, здесь трава сверкнула сталью,
Кровью — алый цвет на конце клинка
Это для тебя и для меня — два клинка для тех, что стали
Призраками ветра на века.
Машины набрали скорость. Гладкая, как зеркало, дорога из луча. Стеной высился туман, сквозь который уже можно было разглядеть Навь. Со всех слетел налет человечности. Шакал взвыл из кабины, зло, с диким остервенением. Прекрасно понимая где он и какова цена ошибки. Красные глаза из тумана и волчий оскал. Похолодало изо рта, вырывался пар.
Так выпьем же еще — есть время до утра,
А впереди дорога так длинна
Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра,
И ветер свеж, и ночь темна,
И нами выбран путь — Дорога Сна
По Дороге Сна — тихий звон подков, лег плащом туман на плечи,
Стал короной иней на челе
Острием дождя, тенью облаков — стали мы с тобою легче,
Чем перо у сокола в крыле
Туман закрылся за машиной, на которой стояла. Он, прямо как в песне, казался моим плащом. Лицо заледенело, ресницы покрылись инеем, а в глаз бил последний луч солнца:
— Гоните!
Так выпьем же еще, мой молодой король,
Лихая доля нам отведена
Не счастье, не любовь, не жалость и не боль —
Одна луна, метель одна,
И вьется впереди Дорога Сна
Дорога превратилась в гонку — скорость на максимум. Для военных машин получился танковый биатлон, с гонкой на КАМАЗах. Мы бежали по этой огненной дороге, вьющейся в зимнем тумане. А я отсчитывала слова, как мгновения. Где-то впереди на границе видимости забрезжил выход.
По Дороге Сна — мимо мира людей, что нам до Адама и Евы,
Что нам до того, как живет земля?
Только никогда, мой
