следовало бы. Я не привык, что объекты задают вопросы по поводу моей личной жизни и уж тем более не привык на них честно отвечать. А врать ей мне почему-то не хотелось, так что лучше бы Тее понять, что этот разговор не уместен и просто сменить тему. Например, на что-нибудь вроде скалящегося во все зубы детектива чтоб-его-разорвало-Парка и разговорчика с ним наедине.
Но она продолжала.
Упрямая.
– Поэтому он с тобой дрался?
– Да, – сухо отзывался, глядя на дорогу. – Он любит устраивать подобные проверки своим ученикам.
– Значит ты не единственный, кого он обучал.
– Нет. У Чарльза что-то вроде школы.
Тея продолжала смотреть на меня и мне всё больше и больше нравилось, как она раскрепощается в моём обществе (только в моём!). Не прячет глаза. И левую часть лица больше не прикрывает волосами. И во взгляде читается открытый интерес, словно она действительно хочет лучше узнать меня, но не потому что так надо, а просто… просто потому что я сам ей интересен.
Я никогда не смогу это прекратить.
– Расскажешь мне о ней? О школе? – неуверенно произнесла Тея, потирая ладони, будто ей холодно.
Я сдержанно вздохнул, сворачивая с главной дороги.
– Ты же знаешь, что я не могу, Тея. Не думаю, что даже имею на это права.
– Понимаю. Твой учитель показался мне… странным.
– Он и есть странный.
– Он очень странный.
– У вас с ним много общего, – улыбнулся я, и Тея ответила тем же.
Ну вот. Вновь я не свожу глаз с её губ. И ощущения, что рождаются во мне в эти моменты – намного больше, чем обычное физическое влечение. Её улыбка пленит меня. Завораживает.
Так что лучше бы ей вообще прекратить улыбаться.
– Так что сказал Парк? – как бы невзначай перевёл тему, паркуясь у высокого решетчатого забора.
Аритея вновь улыбнулась, и такой улыбки я ещё ни разу не видел на её лице. Она казалась загадочной и слегка смущённой. А меня точно толстой спицей проткнули!
«Что ты знаешь, Тея?»
– Прекрати это, – я покачал головой, глуша мотор.
– Что?
– Прекрати так улыбаться.
– Как?
– Так, что мне придётся аннулировать наш договор о неприкосновенности и вновь поцеловать тебя, чтобы мысли о всяких малосимпатичных детективах забыли, где вход в твою голову.
Ну вот. Тея прекратила улыбаться.
Тем лучше.
Только я всё равно хочу её поцеловать.
– Дэвид сказал, что ты – один из главных акционеров какой-то крупной компании в сфере компьютерных технологий.
«Дэвид?»
«ДЭВИД?!»
Секундочку. Как она его назвала?!
Посмотрел на себя в зеркало заднего вида: уж не перекосило ли меня?
– И что ещё сказал… Дэвид, чтобы втереться к тебе в доверие, Тея? – поинтересовался вполне спокойно. – Наверное, ты была очень удивлена.
– Нет. Я сделала вид, что ничуть не удивлена.
Я задержал внимательный взгляд на её лице.
Надо было рассказать ей самому. Но тогда вновь пришлось бы лгать по поводу того, для чего на самом деле была создана эта компания.
– Ты занимаешься благотворительностью, – робко улыбнулась Тея, и в её бездонных глазах было столько чувств, что я не сразу понял, насколько нелепо выгляжу, долго и молча глядя на неё.
А я говорил. Лучше бы ей не лезть во всё это.
Теперь придётся лгать. Отчасти.
– Да, занимаюсь иногда, – ответил я и вышел из авто. – Пойдём. У нас есть дело.
– У нас? – Тея показалась следом, и я не удержался: скользнул взглядом по её фигуре.
А у мелких Тима определённо есть вкус. Тот, кто выбирал для Теи одежду, очевидный фанат всего тесного и минималистического. Эти джинсы настолько узкие, а вырез свитера такой глубокий, что это практически не оставляет места для фантазии.
Эта девушка хрупкая и маленькая, но я бы не сказал, что её формы способны оставить равнодушными. По крайней мере – не меня.
И эмоции совершенно точно видны на моём лице. Потому что Тея напряглась, будто ожидая подвоха. Да, я просто пожираю её взглядом и нисколько не удивлюсь, если она захочет съездить сумочкой по моей наглой физиономии.
Я приблизился к ней, глядя в глаза, а Тея вжалась спиной в дверь авто. Облизала губы…
Облизала. Не прикусила. Не спрятала. Она облизала губы.
– Если ты собираешься меня поцеловать, – сообщила натянутым голоском, – то должна сказать: я против.
Я улыбнулся, коснувшись ладонью её левой щеки.
Говорит не то, что думает. Я же вижу.
Её кожа, несмотря на внешние повреждения, каждый раз удивляет своей мягкостью. Места, где огонь не пощадил её сравнимы с бархатом, немного неестественным, тёплым и удивительным на ощупь. Тея каждый раз вздрагивает, стоит мне её коснуться – эти шрамы делают её слишком неуверенной, в то время когда я их даже не замечаю.
И эта девушка понятия не имеет, что со мной делает.
Как и я не имею понятия: всё это часть плана по внедрению в доверие к объекту, или часть моих желаний.
Я не могу собой гордиться.
А Тим и заказчик определённо могут!
Я аккуратно обхватил её лицо ладонями и коснулся лба своим.
Дыхание Теи замерло. Глаза широко распахнуты, а губы слегка подрагивают.
«Идиот! Вновь её пугаешь!»
– Ты красивая, Тея, – прошептал я, касаясь пальцами мягкой кожи её напряжённой шеи. – Очень красивая. Просто поверь мне, ладно? Это не часть работы… То, что я говорю тебе сейчас. То, как сильно хочу поцеловать тебя…
Это не часть работы.
Это не часть работы!
Зачем я это сказал?!
Я только что вручил ей надежду!
Плечи Теи немного расслабились и она медленно выпустила воздух из лёгких, наконец продолжив дышать. А я с силой закрыл глаза, проклиная себя за слабость! Ненавидя себя за то, что однажды разобью этой девушке сердце, и это случится (!), потому что я вижу как меняется её взгляд, когда она на меня смотрит… Этот взгляд всё больше и больше наполняется теплом.
Я коснулся губами её щеки и невесомо поцеловал – лучшее, на что смог договориться с самим собой. Почти сделал шаг назад, как пальцы Теи вцепились в мою рубашку и сжали её в кулаке. На лице застыли испуг и неуверенность, в ясных серых глазах намешано столько чувств, что я не могу сказать, что именно сейчас испытывает эта девушка, которая по-прежнему является для меня рабочим объектом. И она не отпускает меня.
Я сволочь.
Я урод.
Я поцеловал её.
На этот раз не думая о том, как сильно могу её напугать.
Сильно, властно, с желанием. Её губы моментально поддались, я не стал сдерживаться и мой язык тут же скользнул в её рот,
