В министерских интригах Центрального аппарата МВД, слава богу, я был дока по еще прошлой своей ипостаси. Но хотелось подстраховаться с учетом разницы эпох. Мало ли! Впрочем, рупь за сто, все эти министерские изощрения вряд ли изменились как-то существенно. Ибо они, эти изощрения, сродни законам физики. Они остаются неизменными, переходя из века в век. А вот своих начальственных собеседников, я, похоже, переоценил и совершенно напрасно рассматриваю их как реальных экспертов в текущих игрищах. Не того полета они птицы. И тех нюансов, о которых я им в данный момент вещаю, они просто не просекают.
– Трое! – отвлек меня высоких мыслей Дергачев, – Их там трое тебя дожидаются. Те, двое, которых ты уже видел и плюс еще полковник. Он сюда позже них от нашего генерала сегодня приехал. И, что интересно, до его приезда они тебя к себе не требовали! Даже не заикались о тебе.
Эвон, как! – мысленно присвистнул я. Генерал, это значит, начальник нашего областного УВД, других милицейских генералов по табеле в области нет. Стало быть, московский полкан ездил к нему согласовывать мой арест. Но, на хера бы ему согласовывать, если, допустим, у него на меня фактура есть?! Даже не убойная фактура, а хотя бы просто основания? Будь они у него, тогда мнение местного генерала его интересовало бы, как зайца триппер. Еще бы и поизгалялся над местечковым лампасником в своё полковничье удовольствие. И уж коли он сам сюда меня ломать приехал, а своим хлопцам этот процесс не доверил, то, скорее всего, генерал ему меня за его красивые столичные глаза не отдал! Ровно потому, что мой арест самому нашему генералу, как острый нож в его упитанное седалище.
– Отлично! – вырвалось у меня, – А скажите мне, Василий Петрович, что там у них в их план-задании написано? Старший группы обязан был его генералу предъявить. И, товарищ подполковник, вы только не говорите, что начальник УВД с вами этой формулировкой не поделился! – торопливо упредил я неизбежное и обязательное вранье Дергачева о том, что он не в курсе таких тайн. Потому, как сначала соврав, потом он уже в этом вранье сопливому летёхе не признается никогда. А мне сейчас очень важно знать правду.
Охеревший от такого общения с подчиненным ему лейтенантом начальник РОВД оглянулся на своего заместителя. Но Захарченко в ответ лишь растерянно пожал плечами.
– Василий Петрович, вы мне только скажите, там, в этом план-задании, говорится об оказании практической помощи в раскрытии серии разбоев с убийствами? Или о проведении проверки? – продолжал нахально упорствовать я, помятуя о нетерпеливо ожидающих меня министерских фискалах.
– Оказание практической помощи, – нехотя выдавил из себя подполковник Дергачев.
– А командировка у них до какого числа выписана? – с прежней беспардонностью наседал я на свое грозное руководство. – И кем она подписана? Начальником Главка или заместителем министра? Это важно, Василий Петрович!
– На десять суток у них командировка. И в план-задании тот же срок указан! Кто командировку им подписал, мы не в курсе, да и не все ли равно? – глядя на меня с пристальным прищуром, опередил начальника капитан Захарченко, – Да и какая тебе нахер разница, Корнеев, на сколько их сюда прислали, и чего им там понаписали?
– Большая разница, Виталий Николаевич! Очень большая! – задумался я ненадолго. – И ещё у меня вопрос! – я строго, как на нерадивых школьников, посмотрел на своих строгих, но местечково наивных повелителей, – Тот, который третий, он кто по должности? Это тоже очень важно! – подстегнул я товарищей начальников, увидев, как они опять начали тупить и недоуменно переглядываться.
– Заместителем начальника отдела в Главке розыска МВД он служит, – уже почти спокойно поведал Дергачев, – Полковник Мелентьев. Аркадий Семенович.
– Ну так это же отлично! – моментально повеселел я, поскольку кое-что для себя осознал после получения выданной мне информации.
Повеселел я потому, что почти окончательно понял и этому понятому обрадовался, и поверил. Поверил, что никто меня сегодня в чулан не затолкает, а потом в столицу не этапирует. По этому делу, во всяком случае.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Чего это ты решил, что отлично? – даже привстал с места взволнованный Дергачев, – Ты куда, Корнеев?! – проревел он мне вслед. – А ну стой, я кому сказал!!
– Я потом всё объясню, Василий Петрович! – уже открывая дверь из кабинета, обернулся я, – Думаю, через час-полтора они от меня отстанут и я вам сразу всё объясню! А сейчас всем нам лучше бы не нарываться! Я и так слишком надолго пропал по пути из своего кабинета к нашим московским товарищам.
Дальше я почти бегом поспешил в служебный кабинет Алексея ибн Константиновича. То есть, майора Данилина. Пролетев мимо капитальной Валентины Викторовны и искрящей глазами, на манер электросварки, Антонины, я без стука ворвался на Голгофу внутренних органов.
Отступление
Скажи мне, Виталий, ты чего-нибудь понимаешь в происходящем? – перестав хватать ртом воздух, повернулся к своему самому доверенному человеку в Октябрьском РОВД, подполковник Дергачев. – Скажи мне пожалуйста, кто он, этот наглый п#здюк? И еще, скажи мне, что это сейчас здесь было, а, Виталий?
За все время их совместной службы на протяжении почти двенадцати лет, капитан Захарченко таким своего шефа и наставника еще не видел. С тех самых пор, когда он из ППС сопливым сержантом перешел стажироваться к инспектору уголовного розыска лейтенанту Дергачеву. С давних времён, уверенный и жесткий наставник ни разу и ни в одной критической ситуации не показал ученику своей растерянности. Такой, которую подполковник сейчас буквально излучал своими глазами, лицом и даже своей, еще совсем недавно, казалось-бы монолитной фигурой.
– Да хрен его знает, Петрович! – Захарченко резко встал и сходив к холодильнику, принес из него бутылку с газированной минералкой, – У меня у самого в голове мысли путаются! – он наполнил два стакана водой и один протянул шефу, – Херня какая-то! Полная херня! Ну не может же такого быть!
Дождавшись, когда подполковник сделает первый глоток, Виталий жадно, одним махом осушил свой стакан.
– Откуда этот щенок знает то, чего мы с тобой не знаем, а? – подпол продолжал пытливо всматриваться в лицо своего не просто заместителя, но и верного товарища. – Да что там не знаем, мы этого и знать здесь, на своих должностях не можем! А он, словно помощник министра, рассуждает так запросто и между делом! Виталий, где мы и где МВД СССР, сука!! – увесистый кулак подполковника грохнул по столу и соприкоснувшиеся стакан с бутылкой зазвенели, – А ведь мы с тобой, друг мой, давно уже не лейтенанты, как этот вот, Корнеев! Мать его за ногу! Да и должности у нас с тобой, ну не как у него, у засранца сопливого! Скажи мне, что ты про него знаешь? Он вроде бы из Советского к нам пришел? Так? И ты заметь, там тоже на их территории масштабные события накануне прогремели! До сих пор от них область вздрагивает.
– Да, из Советского он. – соглашаясь, кивнул Захарченко, – Но только маловероятно, что пацан к тем делам отношение имеет, слишком уж там всё круто было! А следак он грамотный и, как мужик, говорят, не гнилой. Во всяком случае, пока у меня такая информация по нему, – не торопясь вспоминал зам по опер райотдела. – При пожаре, ты сам помнишь, Петрович, он повел себя грамотно, – взглянул на шефа Виталий, – Но это всё херня, тут другое вылезло! Мне Тютюнник уже все уши прожужжал, что парня в розыск надо забирать! Говорит, что Гриненко с Гусаровым его по этому поводу уже задрочили! А я тебе скажу, Петрович, что Гусаров и Гриненко, это самые толковые опера в нашем розыске! – капитан твёрдым взглядом, о котором Дергачев давно имел своё осознанное понимание, упёрся в своего старшего товарища.
– Вась, ты вообще помнишь такое, чтобы тёртые опера вот так за какого-то следака хлопотали?! Чтобы в розыск его переманить?! – Виталий обратился к своему другу-паровозу, тащившему его за собой по служебным ступенькам наверх. Через все райотделы и подразделения.
