— Вы думаете? — усмехнулся крючконосый, наполнив бокал.
— Я уверен. И самое главное, что женщина при этом тоже счастлива, потому что она все это делает для любимого человека, а не потому, что он ей хорошо заплатил.
Мой собеседник отхлебнул большой глоток джина.
— У нас с вами, видимо, разная философия. Вы хотите уверить меня в том, что эти проститутки с третьего этажа будут когда-нибудь счастливы оттого, что варят вам борщ?
— Не знаю. Может быть, и будут. Как сказала одна моя знакомая, главное — не стать проституткой в душе.
— Бросьте вы! Вы сами, наверное, в это не до конца верите. Я думаю, эти меркантильные сучки счастливы только тогда, когда они одеты и обуты во все лучшее, когда они живут в роскошных домах. Именно за это они и трахаются. И им глубоко наплевать на эти чувства, о которых вы говорили.
Последние слова мой собеседник произнес с эмоциональным накалом в голосе, после чего, схватив бокал с джином и несколько секунд посмотрев на дно, разом осушил его. Поскольку тоника он не добавлял, лицо его сморщилось, и он зажмурил глаза. В эти несколько секунд я просунул руку под низ столешницы. Все было сделано, как условлено. Мне оставалось только нажать кнопку. После этого я откинулся на спинку дивана и произнес:
— Неделю назад я был в Германии и отыскал там одну девушку. У нее было все: шикарный двухэтажный дом недалеко от Франкфурта, роскошь, деньги. Человек, который ей все это предоставил, по-моему, искренне был привязан к ней. Однако несмотря на то, что все это ее радовало, счастливой ее назвать повернется язык только что у сумасшедшего.
— Что вы имеете в виду? — каким-то отстраненным голосом спросил меня Анатолий Исаевич.
— Потому что кукла не может быть счастлива по определению.
Крючконосый порывистым жестом налил себе «Гордонс» и, не добавляя тоника, снова выпил. Несколько секунд он молчал, а потом произнес бодрым тоном:
— Кукла? Я не совсем вас понимаю.
— Дело в том, что эту девушку, кстати, бывшую проститутку, подвергли обработке новым наркотическим препаратом. Он стимулирует сексуальную активность и одновременно под его воздействием деградируется личность. Женщина перестает интересоваться всем, кроме секса и того человека, кто несет ей эту радость. Она жила в том доме практически взаперти. Никто не знал о ее существовании, кроме хозяина-немца по фамилии Бауэр и еще одной полуграмотной турчанки-домработницы. Она не носила практически никакой одежды. Она ничего не помнила из своей прошлой жизни, поскольку препарат вызвал амнезию. Единственное, чего она хотела, это чтобы пришел хозяин и занялся с ней сексом. Она была готова ублажать его, исполнять различные прихоти.
— Какая волнующая история! — задумчиво произнес Анатолий Исаевич.
— Да уж. Честно говоря, меня она взволновала до глубины души. Достаточно было посмотреть на эту женщину. Кстати, работала она проституткой именно в нашем клубе.
— Что вы говорите?! — сделал удивленное лицо крючконосый. — Как же она попала туда?
— А вот в этом мне и предстояло разобраться. Дело в том, что в нашем городе существует группа людей, которые занимаются изготовлением подобных кукол, если, конечно, можно так выразиться, и поставляют их богатым заграничным дядям за бешеные деньги. Препарат изобрел наш соотечественник, некий химик, фамилию которого удалось выяснить сегодня. Это некто Семенов.
— Откуда вы знаете, что именно он?
— Он это сам подтвердил, когда к нему нагрянула милиция. Этому господину, видимо, мало было поставлять свой препарат группе, работающей с девочками. Он решил подзаработать на молодежи, продавая им на дискотеках препарат для повышения сексуальной активности. У него нашли большое количество этого самого химического вещества.
— Черт! Надо же! — сквозь улыбку на его лице проступила ярость.
Он громко поставил бокал с джином на стол.
— Жадность всегда губит дураков! Кстати, а как вы нашли эту девушку?
— Случайно. По визитке господина Бауэра. Так получилось, что бандиты, переправлявшие девушку за границу, сработали неаккуратно. Точнее сказать, совершили маленькую оплошность. Они подчистили все, чтобы не нашли никаких следов. Они старались не светиться в клубе; парень, обрабатывавший девушку, наверняка появлялся с ней не в самых людных местах. Они обыскали ее квартиру и ликвидировали все возможные улики, по которым можно было определить связи Натальи Костенко вне работы. Но все они предвидеть не могли. А Наталья забыла визитку у своего бывшего мужа. Вот по ней мы и нашли господина Бауэра.
— Так, — вдруг категорично произнес Анатолий Исаевич. — А зачем вы мне все это, собственно, так подробно рассказываете?
— А потому, что вы очень заинтересованный слушатель и весьма живо реагируете на мой рассказ. Итак, девушку отыскали… Она, правда, в плохом состоянии, к ней не вернулась память, но врачи все же надеются на положительный результат в своем лечении. Бауэр уже дал показания, химик оказался более упорным, но и он скоро заговорит. Осталось решить две задачи: арестовать преступников, непосредственно занимавшихся переправкой живого товара за рубеж, и найти главного организатора акции.
— Так за чем же дело стало? — усмехнулся мой собеседник.
— Когда я думал над этим вопросом, я вдруг решил для себя, что если есть в клубе диспетчер, который руководит работой этой группы, то, учитывая осторожный стиль их работы, он должен быть наименее подозреваемым. Я проверил списки. Среди постоянных членов клуба вы практически единственный, кто не приводил с собой гостей. Кроме этого, всем в клубе известно, что вы практически не посещали третий этаж. Но при этом вы регулярно собираете информацию оттуда. Ваши беседы с постояльцами клуба, которых вы просили рассказать о впечатлениях от общения с проститутками, вызывали лишь усмешку у тех, с кем вы беседовали. Похоже, что в этих беседах вы выбирали ту проститутку, о которой члены клуба отзывались положительно, исходя из тех критериев, по которым вы вообще отбирали женщин. Далее вы засылали на третий этаж своих подручных, молодых людей, и уже на практике проверяли, насколько она хороша и насколько она устраивает клиента. При этом подручные использовали для проникновения в клуб других постоянных его членов. Последний раз член вашей группы под именем Вадима Скворцова проник в клуб при помощи господина Литовченко, известного своими антиженскими настроениями.
— Все это крайне интересно, — с усмешкой заметил Анатолий Исаевич. — Но боюсь, что это всего лишь плод вашей фантазии. Я не имею к этому никакого отношения.
— Я думаю, что химик в своих показаниях укажет на вас.
— Он бы указал. Если бы вы его взяли. Но вы его не взяли, иначе здесь были бы не вы, доморощенный частный детектив, а менты.
— А я ничего и не собираюсь доказывать. Я подумал, что доказать вашу причастность будет действительно крайне сложно. У вас адвокаты, защитники, деньги, денег у вас немало, судя по прибылям от вашей деятельности.
— Тогда в чем же дело? — все с той же усмешкой спросил крючконосый, вставая с дивана и направляясь к выходу.
— Дело в том, что я приговорил вас сам.
— Не понял…
— А то, что вас сделают счастливым и очень сексуальным. Именно по тому рецепту и с помощью того препарата, которым вы обрабатывали девушек.
Я нажал на кнопку звонка. В комнату вошли двое охранников Путилина. Один из них был Саша. Я посмотрел на него, он кивнул мне головой и, вынув из кармана пачку одноразовых шприцов, бросил ее на столик. Потом из другого кармана он вынул пузырек с белым порошком.
— Так вот, Анатолий Исаевич, — сказал я, наливая себе джин. — Я не знаю, испробовано ли действие препарата на мужчинах. Если нет, то вы будете первым. Но две недели мы ждать не будем. Постараемся уложиться в три дня, используя большую концентрацию вещества.
— Вы с ума сошли! Вы не можете это сделать!
— Почему?
— Потому что это преступление, и вы не пойдете на него.
— Преступление? — удивился я. — В чем? Вы будете довольны жизнью и счастливы.
— Вы с ума сошли! — заорал крючконосый и решительно направился к двери.
Но ему навстречу с угрожающим видом шагнул второй охранник.
— Я требую вызвать сюда администрацию. Позовите Путилина!
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Путилин и пальцем не пошевельнет, чтобы вас спасти. Более того, когда вы станете совершеннейшим дебилом и законченным наркоманом, вас еще демонстративно будут водить по залу ресторана, чтобы другим было неповадно. Александр, — кивнул я охраннику, — начинай.
Тот спокойно взял один из шприцов, надел на него иголку и несколько раз качнул поршнем, проверяя работу шприца.
— Прекратить! — что есть мочи заорал крючконосый. — Я требую прекратить! Вы же здравые люди, я согласен все вам рассказать. Только не это, я прошу вас, только не это…
