В комнату вошёл слуга. Ригор оторвался от письма и спросил:
– Скажи мне, где госпожа Эстела?
– Её нет, ваша милость, – ответил слуга.
– Как нет, так, где же она?
– Госпожа покинула замок, и просила передать вам, что будет ждать вас ровно через год в женском монастыре святой Клары, в местечке Виши, что южнее замка Мулен.
Ригор растерялся.
– Завтрак готов… оруженосец ожидает вас во внутреннем дворе… – сказал слуга, давая понять, что визит рыцаря подошёл к концу.
– Где моя одежда и доспехи? – резко спросил Ригор.
– Они в полном порядке, сударь, – заверил слуга. – Я помогу вам облачиться. Не пристало Чёрному Рыцарю носить одежду с чужого плеча… – добавил он и покосился на наряд гостя.
Он этих слов Ригор отчего-то ощутил себя потерянным. Франсуаза была для него почти что потерна, а Дама в серебряной маске упорхнула прямо из-под носа.
«А что я хотел? На что я рассчитывал? – мысленно корил себя Ригор. – Разумеется, она должна сделать попытку и вернуть утраченную красоту…»
… Ригор наскоро позавтракал, облачился в доспехи и, снова ощутив себя Чёрным Рыцарем, покинул Исуар.
Сначала Ригор хотел догнать Эстелу, но затем трезво рассудил, что она могла отправиться по одной из горных троп, о которых он и понятия не имеет и после длительных раздумий он всё же решил вернуться в Тьер.
Встреча с Франсуазой не принесла радости. Баронесса бросилась в объятия своего возлюбленного, рассчитывая услышать, что он избавил её от падчерицы.
Но, увы, чувства рыцаря изменились, его сердце более занимала Эстела, Дама в серебряной маске, несмотря на свою безобразную внешность. Ригор и сам не знал, как это случилось, поэтому не решился рассказать всю правду баронессе.
Он холодно отстранился от неё и произнёс:
– Увы, сударыня, я не смог выполнить ваш приказ, потому что опоздал. Дама в серебряной маске покинула Исуар в неизвестном направлении. Думаю, она туда больше не вернётся.
Франсуаза удивлённо воззрилась на своего любовника.
– Как?.. Неужели она отважилась отправиться в Мулен к своему родственнику? – недоумевала она.
– Не знаю. Ничего не могу вам сказать… – солгал Ригор. – Возможно, ей надоело заточение, и она решила вернуться к жизни.
Баронесса всплеснула руками, ей было недосуг, что любовник разговаривает с ней несколько холодно. В данный момент её волновала лишь падчерица.
– А, если она отправилась в Клермон-Ферран? – волновалась она.
– Возможно…
– Я должна опередить её… – выпалила на одном дыхании баронесса. – Да, но что я скажу графу Клермонскому?.. – переживала она. – Ведь барон ещё жив!
– Вашими стараниями, сударыня, ему недолго осталось. – Саркастически заметил Ригор.
Баронесса встрепенулась.
– Что ты хочешь этим сказать? – высокомерно спросила она. – И что вообще ты себе позволяешь?
– Ровным счётом ничего, баронесса. И потому я тотчас покидаю Тьер.
Баронесса хотела что-то сказать, найти слова, которые вернули бы любовника, но не нашлась.
– Ты очень переменился… Чем это вызвано, позволь спросить? – наступала она.
Ригор пожал плечами.
– Ничем… Просто я решил, что не хочу становиться бароном. Мне суждено скитаться в образе Чёрного Рыцаря по землям Бургундии, Клермона и Окситании[79]… – сказал он и изящно по-милански поклонился. – Прощайте, ваше сиятельство. Да хранит вас Господь! – Сказал он и покинул Тьер.
Глава 14
Горы Шен-де-Пюи плавно сменились предгорьем Савойских Альп. Тропа петляла среди валунов, то резко спускалась вниз, то вздымалась вверх. Лошадь Ригора двигалась размеренным шагом. Солнце стояло в зените и, несмотря на глубокую осень, дарило путникам своё тепло.
Карл, крепко ухватившись за стремя, плёлся подле лошади, размышляя: не пора ли сделать привал и утолить голод? Вдали послышался шум воды – это река Изер несла свои холодные обильные воды, а затем, утихая, устремлялась в небольшую горную долину Тарантез.
Ригор, прекрасно изучивший привычки своего оруженосца, догадался: ещё немного и Карл непременно начнёт ныть, жаловаться на усталость и голод. Впрочем, местечко было живописным, и странствующий рыцарь сам был не прочь сделать передышку после утомительной дороги по горной местности.
– Сейчас найдём переправу или брод, а уж на том берегу реки непременно отдохнём, – пообещал он оруженосцу. Тот сразу же взбодрился и начал передвигаться куда быстрее.
Наконец, странники достигли реки. В долине её воды теряли прежнее буйство, текли спокойно, раскинувшись от берега до берега примерно на четверть лье.
– М-да… – задумчиво произнёс Ригор, охватывая взором близлежащую местность. Вброд ему явно переправляться не хотелось – увы, не жаркое лето. Так и лихорадку получить недолго. – Будем двигаться вдоль реки, наверняка, где-нибудь есть мост…
Карл кивнул и поспешил за своим господином. Они двигались вниз по течению Изера, вскоре Ригор заметил мост. Около него кто-то стоял… Но, затем куда-то исчез.
Наконец, странники достигли моста и уже намеревались миновать его, как из кустов появились двое: рыцарь весьма потрёпанного вида, восседавшей на старой кривоногой кляче и оруженосец, подстать своему хозяину, весь грязный и взлохмаченный, зато вооружённый увесистой дубинкой.
Эта парочка перегородила путь Ригору и Карлу. Потрёпанный рыцарь, выставив вперёд копьё, громогласно заявил:
– Если желаете переправиться на тот берег, господа, то вам придётся уплатить специальную подать.
Ригор удивлённо воззрился на этого оборванного наглеца. Мало того, что животное, на котором он восседал, с большим трудом можно было назвать лошадью (скорее старым мулом), его одеяние давно выцвело от времени и постоянного пребывания под открытым небом. Герб на щите облупился, так что родовую принадлежность сего храбреца определить не представлялось возможным; шлем почернел, а местами позеленел.
– И какую же? – поинтересовался Ригор, давясь от смеха, рассматривая самодеятельных таможенников.
– Один серебряный су! – выкрикнул грязный оруженосец, а для пущей важности и устрашения странников, поиграл дубинкой.
Ригор молча взирал на «противников». Оружие рыцаря оставляло желать лучшего, вероятно, его копьём и мечом пользовались ещё во времена Роббера II Благочестивого.
– Так что? Будите платить пошлину? Или хотите иметь дело с моим мечом? – угрожающе возопил неизвестный рыцарь.
Тут не выдержал Карл и обратился к Ригору:
– Господин, давайте наваляем им так, чтобы впредь неповадно было вымогать деньги у приличных людей.
Ригор охотно согласился.
– Подай мне копьё и сними коронель. Битва предстоит настоящая, увы, здесь не турнир. А перед нами – не благородные рыцари, а разбойники.
