«…в дополнительном наставлении, данном Биллингсу, сказано: «В 1764 году сержант Андреев, с последнего из медвежьих островов, усмотрел в великой отдалённости, полагаемый им величайшим, остров, куда и отправились льдом на собаках, но не доезжая того вёрст за 20, наехали на свежие следы превосходящего числа, на оленях и в санях, неизвестных народов, и будучи малолюдны, возвратились на Колыму. Больше о сей земле, или великом острове, нет никаких сведений».
«Экспедиция, продолжавшаяся пять лет и сделавшая три поездки в Ледовитое море, хотя и не достигла предположенной ей Правительством цели, но не была и вовсе безуспешна. Медвежьи острова с великой верностью геодезически описаны, и море исследовано к северу и к востоку от них, сколько обстоятельства позволили, показание сержанта Андреева о северной земле, обитаемой оленными народами, приняло вид басни…» [40].
Остров в Чукотском море был открыт в 1849 году командой корабля Её Величества «Геральд», во время поисков злосчастной экспедиции Джона Франклина. Капитан «Геральда» Келлет высадился 6 августа 1849 года на небольшом острове, который назвал в честь своего корабля. К северу и востоку от него капитан увидел ещё ряд островов и протяжённую землю за ними. Самый восточный из островов назвали Пловер, в честь второго корабля экспедиции, а землю, которую так и не посетил Келлет, назвали его именем. Одно время считали, что эти земли – часть большого полярного континента.
В 1855 году эти места посетил американский корабль «Винсенс». Джон Роджерс, его капитан, высадился на Геральде, но Земли Келлета не увидел.
В 1867 году капитан американского китобойного судна «Найл» Томас Лонг прошёл вдоль южного берега Земли Келлета и назвал её Землёй Врангеля, пролив, которым прошел «Найл», назвали проливом Лонга.
В 1881 году американский таможенный корабль «Корвин» (капитан Калвин Хупер) был отправлен в Чукотское море на поиски двух пропавших китобоев и «Жаннетты» Джорджа Де-Лонга. Члены команды «Корвина» стали первыми, кто высадился на острове Врангеля. 12 августа 1881 года был поднят американский флаг [265], а остров объявлен американской территорией и назван Новой Колумбией. Спустя две недели его посетил другой американский поисковый корабль – «Роджерс» под командованием капитана Р. Берри. Эта экспедиция провела здесь 19 дней и впервые составила карту острова. Так был развеян миф об Арктическом континенте к северу от Чукотки. В течение 30 лет после этого визита на острове никто не появлялся.
В 1911 году остров посетил ледокольный транспорт «Вайгач», входивший в состав русской Гидрографической экспедиции. Именно этот первый и единственный визит русских дал повод царскому правительству впоследствии предъявить свои права на остров Врангеля.
Таким образом, к моменту высадки на берег остатков команды «Карлука» остров фактически оставался ничейной землёй. Пребывание канадцев на острове никак не повлияло на его политический статус. Британский флаг был поднят над островом, но, по словам участников экспедиции, это было приурочено ко Дню Доминиона (1 июля 1914 года). Сам Бартлетт никогда не делал заявлений о принадлежности острова Канаде, поскольку ни он, ни другие члены экспедиции не имели таких полномочий – но за них это сделал Стефанссон.
Несмотря на трагические события, развернувшиеся во время экспедиции «Карлука» и последующей зимовки, двое из выживших на острове Врангеля членов команды – Джек Хэдли и Фред Маурер – позже захотели вернуться на остров. Хэдли полагал, что ресурсы острова позволят организовать там постоянную колонию. Эта идея захватила Стефанссона. Он предвидел будущее стратегическое значение Арктики, считал, что она вскоре станет вторым Средиземным морем и тогда остров Врангеля будет важным звеном в трансполярном авиационном сообщении. Здесь можно будет установить радио и метеостанцию, чтобы обеспечивать прогнозами погоды Канаду и Аляску. Стефанссон понимал, что хозяйственное освоение – это единственный путь завладеть островом. Однако официальной поддержки канадских властей этот план не получил – возможно, определённую роль сыграли неудачи предыдущей экспедиции и скверный характер Стефанссона. Кроме того, остров находился в восточном полушарии, ближе к Азии, чем к Америке, британцы на нём никогда не высаживались, а команда «Карлука» не имела на этот счёт никаких полномочий. Таким образом, каких-либо юридических оснований для объявления острова частью Канады не существовало. Тем не менее, Стефанссон нашёл частные средства, чтобы отправить трёх американцев и одного канадца на год на остров. Хэдли к этому времени умер от гриппа, и помимо Маурера в состав экспедиции вошли Лорн Найт, который провёл четыре года в Арктике со Стефанссоном, и два двадцатилетних молодых человека – секретарь Стефанссона Милтон Гэл и студент-геолог из университета Торонто Алан Крауфорд. Последний, как канадский гражданин, был формальным руководителем экспедиции. Стефанссон дал ему секретное указание – поднять над островом британский флаг. Во что бы то ни стало, даже если для этого придётся идти по льдам к острову, и не важно, будут ли там другие люди и какого они будут подданства [237].
Гостеприимная Арктика Ады Блэк-Джэк
Одним из наиболее важных результатов Канадской арктической экспедиции Стефанссон считал введение в обиход нового метода полярных исследований. Метод заключался в том, чтобы не брать с собой, подобно прежним экспедициям, запас продовольствия на весь срок и не делать промежуточные склады по пути, а полагаться на собственные силы и жить тем, что путешественники сами смогут взять у Арктики. А значит, менялась роль экспедиционного судна – оно использовалось лишь для заброски исследователей в район работ. Подход был не вполне оригинален – Стефанссон сам называет своим предшественником Джона Рэ, который первым из европейцев стал практиковать эскимосские методы выживания в Арктике [276]. Рэ комфортно перезимовал неподалеку от тех мест, где погибла целиком злосчастная экспедиция Франклина, причём он имел в точности такое же оружие. Опыт и доктора Рэ, и самого Стефанссона оказался весьма успешным, не случайно Стефанссон назвал свою книгу «Гостеприимная Арктика» [120]. Он широко продвигал свою идею, выступая разрушителем героического мифа об Арктике, как о месте опасном и враждебном человеку. Он считал, что, имея ружье, любой физически здоровый человек сможет выжить в любой части Арктики, в том числе и среди дрейфующих льдов.
Впрочем, не все полярные исследователи разделяли оптимизм Стефанссона. Слово Амундсену [5]:
«“Белокурые эскимосы” Стефанссона являются лишь забавным измышлением фантазии. “Гостеприимная Арктика” же, напротив, является весьма опасным искажением условий действительности. <…>
В россказнях Стефанссона имеется как раз столько правды, чтобы придать им отпечаток правдоподобия. <…>
Я, разумеется, лично знаком с большинством людей, хорошо изучивших условия Арктики. Я говорил со многими из них по поводу стефанссоновской “Гостеприимной Арктики”. Одно упоминание названия этой книги является вернейшим средством услышать от них целый ряд отборных бранных слов. Они по собственному опыту знают, что это за чушь.
<…>я считаю долгом, опираясь на авторитет и многолетний опыт, выступить для пользы полярного исследования и прямо заявить, что россказни Стефанссона в “Гостеприимной Арктике” – сплошная ерунда».
В своей книге «Моя жизнь» Амундсен, как бы невзначай, ставит Стефанссона в один ряд с безумцем, пытавшимся покорить полюс с помощью подвесной канатной дороги, проведённой через льды от Шпицбергена. Впрочем, возможно, здесь сказалась неприязнь Амундсена к конкуренту – несмотря на антагонизм, сходных черт в противоречивых биографиях и в характерах двух выдающихся исследователей можно найти немало.
Теперь четвёрка первых колонистов острова Врангеля должна была доказать теорию Стефанссона на практике. Они вполне соответствовали требованиям Стефанссона – все четверо были молоды, сильны, энергичны, а двое к тому же прошли через весьма серьёзные испытания. Но предприятие не было просто экспериментом – Стефанссон надеялся извлечь из него политические дивиденды, а также в будущем получить прибыль из эксплуатации ресурсов острова.
Стефанссон не слишком вникал в тонкости подготовки экспедиции, однако дал колонистам два совета: взять с собой эскимосских женщин, чтобы они шили водонепроницаемую одежду из шкур, и купить умиак – большую эскимосскую лодку для охоты на моржей и тюленей. Однако они выполнили эти заветы лишь частично – вместо лёгкой лодки решили воспользоваться судовой плоскодонкой и завербовали только одну эскимоску – 23-летнюю Аду Блэк-Джэк. Она нанялась в экспедицию за 50 долларов в месяц, чтобы оплачивать лечение больного туберкулёзом сына. Муж её бросил без средств к существованию, и ей пришлось перебиваться случайными заработками, оставив ребёнка в приюте. Ада надеялась, что, кроме неё, на острове будут жить другие эскимосы, но никто не захотел отправляться в столь опасное путешествие.
