— Ты читала завещание моей тети?
— Нет. Мама позвонила мне и дала телефонный номер адвоката. Она сказала, что у него есть для меня замечательные новости, от которых я приду в восторг.
Джаред с улыбкой повернулся к ней:
— Это похоже на Викторию.
В его голосе ясно слышались любовь и восхищение, отчего в Аликс шевельнулось чувство, похожее на ревность. Она попыталась подавить неприятное ощущение, но в голове вдруг мелькнула догадка, что, возможно, Джаред отворачивается от нее из-за Виктории. Разве не о том же упомянула Иззи, впервые войдя в изумрудную спальню? Поморщившись, Аликс отмахнулась от этой мысли.
— Как я понимаю, адвокат не сказал тебе о Валентине, — продолжал Джаред.
— Ты как-то уже упоминал это имя, но я ничего не знаю о ней.
— Мой дед… — Джаред внезапно оборвал себя на полуслове. — Ты, конечно, видела портрет в спальне тети Адди? То есть в твоей спальне?
— Капитана Калеба? Должно быть, это твой прадед или даже прапрадед.
— Пятикратный прадед. Хочешь услышать его историю?
— Еще как.
Они сидели под искривленным деревом, у освещенной солнцем поляны, где когда-то стоял старый дом Кингсли. Кругом царила тишина.
— Валентина Монтгомери не была местной уроженкой, — начал Джаред. — Она приехала сюда в начале 1800-х годов навестить старую тетю, которая вышла замуж за морского капитана с Нантакета. Тетя овдовела, здоровье ее расстроилось, и Валентина осталась ухаживать за ней. — Джаред рассказал, что молодой красавец, капитан Калеб Кингсли находился в море, когда прибыла Валентина. Он совершал одно из четырех путешествий в Китай, принесших ему широкую известность. Покупая там самые изысканные редкости, он привозил их на остров и с немалой выгодой для себя поставлял в торговые лавки по всему восточному побережью. — Он обладал хорошим вкусом, — объяснил Джаред. — Это выделяло его из среды торговцев и в конечном счете принесло ему богатство. — По словам Джареда, другие моряки, приезжавшие в Китай, привозили в Америку самые дешевые товары, чтобы получить как можно больше прибыли. Калеб же превыше всего ценил красоту, и в итоге к тридцати трем годам успел нажить весьма значительное состояние. На острове, где имелось немало вдов, он считался крайне выгодной партией, желанной добычей. — Калеб с Валентиной полюбили друг друга и собирались пожениться, — продолжал Джаред, — но капитан внезапно решил отправиться в свое последнее плавание.
— Кажется, тогда морские путешествия длились годами? — заметила Аликс.
— Приблизительно от трех до семи лет.
— Значит, они договорились подождать до его возвращения?
— Да. — Джаред улыбнулся. — Но не во всем им хватило терпения ждать. Уезжая, Калеб не знал, что Валентина носит его ребенка.
— О Господи, — вздохнула Аликс. — Что же она сделала?
Джаред не мог признаться, что слышал эту историю от деда несчетное множество раз, и всегда Калеб говорил о ней с волнением и гневом.
— Валентина вышла замуж за Оубеда Кингсли, кузена Калеба. Почему, никто точно не знает, вероятно, она хотела дать своему ребенку имя Кингсли. А может быть, став замужней женщиной, она смогла остаться на острове и растить здесь свое дитя. Или…
— Или что?
— Возможно, ее вынудили шантажом или угрозами. Видишь ли, Валентина владела рецептом «Мыла Кингсли». Она нашла способ варить мягкое прозрачное мыло на глицериновой основе, тогда как в те времена для изготовления мыла использовали щелок.
— При одной мысли об этом у меня начинает саднить кожу.
— Валентина и раньше варила мыло, продавая его в лавке Оубеда. Женившись на ней, кузен Калеба поставил производство мыла на поток и начал сбывать его большими партиями на материке. Что бы о нем ни говорили, он обладал отменной деловой хваткой.
Аликс уловила в голосе Джареда презрительную усмешку. Казалось, он рассказывал не о делах давно прошедших дней, а о совсем недавних событиях.
— Оубеду просто нужен был товар на продажу, — произнесла она, взглядом приглашая Джареда продолжить рассказ. Судя по всему, история Валентины должна была завершиться трагедией. Впрочем, вынужденное замужество без любви, лишь для того, чтобы дать ребенку имя, уже трагедия. — Мыло… — начала было Аликс, но нерешительно замолчала. Ей снова вспомнилась книга ее матери, в которой шла речь о мыльной империи. Прозрачное мыло с запахом дикого жасмина принесло семейству баснословное состояние. Однако Виктория писала роман от лица второй жены мыльного фабриканта. — Что же случилось с Валентиной?
— Мы не знаем, — признался Джаред. — Она произвела на свет сына, названного Джаредом Монтгомери-Кингсли и…
— Джареда Первого?
— Да.
— Что произошло, когда капитан Калеб вернулся и обнаружил свою невесту замужем за Оубедом?
— Калеб не вернулся. Он остановился в одном южноамериканском порту, его судно требовало ремонта, который грозил затянуться на несколько месяцев, когда в тот же порт на другом корабле прибыл его брат Томас.
— «…Моряки с Нантакета правят океанами».
— Верно. — Лицо Джареда оставалось серьезным. — Томас Кингсли, возвращаясь домой, зашел в гавань, чтобы увидеться с братом. Они обменялись новостями, Калеб узнал, что Валентина родила сына через полгода после свадьбы, и понял, кто отец ребенка. Он догадывался, почему его возлюбленная стала женой Оубеда. Стремясь как можно быстрее добраться до дома, Калеб уговорил младшего брата уступить ему судно. Корабль Томаса был намного быстроходнее, не нуждался в ремонте и мог отплыть немедленно. Калеб написал завещание, оставив все свое имущество Валентине и сыну, а затем отправился домой на корабле брата. Но налетела буря, и судно пошло ко дну со всей командой на борту. Прошло около года, прежде чем Томас вернулся на Нантакет. Он привел корабль Калеба, полный драгоценных товаров из Китая, принадлежавших Валентине и ее сыну. Они переехали отсюда в новый дом на Кингсли-лейн, а год спустя Валентина пропала. Бесследно исчезла. Оубед заявил, что она сбежала, бросив его и ребенка. Однако никто не видел, как Валентина покидала остров. Среди жителей города были и те, кто сомневался, что Валентина могла сбежать, но причин не верить покинутому мужу у них не было. Все жалели Оубеда, а по прошествии нескольких лет он женился снова.
— Значит, состояние Калеба досталось мальчику.
— Да. Вдобавок второй брак Оубеда оказался бездетным, поэтому «Мыло Кингсли» также досталось сыну Валентины. Он стал необычайно богатым молодым человеком.
— Но лишился родителей, — возразила Аликс. — Выходит, не слишком богатым.
