Она сказала: «Я над этим подумаю».
Я сказал ей: «Мой принцип таков: «Прыгайте, пока не успели подумать», — но я не могу помочь, поэтому думайте. Если я еще буду рядом в то время, когда вы все обдумаете, я буду готов помочь вам».
Но я сказал Антонию и Уттаму и тот, и другой — мои саньясины, и одни из тех немногих, кто действительно близки ко мне — помочь их Другу. Я сказал, чтобы они совершили все приготовления относительно его жены и ее детей, чтобы не попасть впросак, но духовно ее муж не должен больше страдать. Даже если ему придется все оставить жене, пусть будет так. Для него достаточно меня одного.
Я видел человека и видел его красоту. У него была очень простая, детская черта, такой же аромат вы чувствуете, когда впервые идет дождь и земля радуется — аромат и радость. Он был счастлив стать саньясином.
Только вчера я получил послание, говорящее, что он постоянно спит, просто из-за страха перед женой. Он не хочет просыпаться. В тот момент, когда он просыпается, он снова принимает снотворное. Я сказал, чтобы Антоний передал ему: «Этот сон не поможет. Он может даже убить его, но это не поможет ни ему, ни его жене. Он должен встретиться с правдой».
Очень немногие встречаются с действительностью, то, что пни называют любовью, имеет биологическое качество — и девяносто девять процентов любви — и есть биология. Дружба на девяносто девять процентов — психология; дружелюбие — на девяносто девять процентов духовно. Только один процент в любви остается для дружбы; только один процент в дружбе остается для дружелюбия. И только один процент остается в дружелюбии для того, что не имеет названия. На самом деле, Унанишады назвали это так: «Таттвамаси искусство». Тат… как я назвал это? Нет, я никак не буду это называть. Все названия предали человека. Все названия без исключения доказали, что являются для человека врагами, поэтому я не хочу никак это называть.
Я просто покажу пальцем на эту… а дам ли я ей имя, или нет, все равно его нет. Она без названия. Все имена — это наши изобретения. Когда же мы поймем простую вещь? Роза — это роза; как бы вы ее ни называли, не имеет никакого значения, потому что само слово «роза» не является именем. Она просто есть. Когда вы отбросите между собой и существованием язык, неожиданно произойдет взрыв… экстаз!
Любовь может помочь, поэтому я не против любви. Это было бы, как будто я против лестницы. Нет, лестница это хорошо, но ходите осторожно, особенно по старой. И помните: любовь - это самое старое. С нее упали Адам и Ева, но не было необходимости падать, я имею в виду. Если они это выбрали — иногда человек выбирает падение, тогда это ваш выбор. Но падать, исходя из свободы это одно, а падать в качестве наказания — это совершенно иное.
Если бы мне пришлось написать Библию опять… я бы не совершил такой глупости, верьте мне. Я говорю, если бы я писал Библию, тогда я бы дал Адаму и Еве пасть, но не в наказание, а как выбор, из-за их собственной свободы.
Сколько времени?
«Пять минут девятого, Ошо».
Это хорошо, потому что я даже еще не начал. На начало необходимо много времени.
Любовь — это хорошо, просто хорошо, но не достаточно, не достаточно, чтобы дать вам крылья. Для этого необходима дружба, а любовь этого не допускает Так называемая любовь, я имею в виду, очень против дружбы. Она очень боится дружбы, потому что все, что выше, опасно, а дружба находится выше.
Когда вы наслаждаетесь дружбой мужчины или женщины, тогда вы впервые узнаете, что любовь — это мошенничество, обман. Тогда вы узнаете, сколько времени было потеряно. Но дружба это всего лишь мост. Человек должен пройти по нему; он не должен жить на этом мосту. Этот мост ведет к дружелюбию.
Дружелюбие это чистый аромат. Если любовь это корень, а дружба — цветок, тогда дружелюбие - это аромат, невидимый глазу. Вы не можете даже прикоснуться к нему, вы не можете держать его в руках, особенно если вы хотите удержать его в сжатом кулаке. Да, он может быть у вас на открытой ладони, но не в кулаке.
Дружелюбие — это почти то, что в прошлом мистики называли молитвой. Я не хочу называть это молитвой по простой причине, что это слово ассоциируется не с теми людьми. Это прекрасное слово, но нахождение в плохой компании портит, от вас начинает пахнуть вашим окружением. В то мгновение, когда вы говорите «молитва», каждый напрягается, пугается, становится внимательным — как будто генерал призвал солдат к вниманию, и все они неожиданно превратились в статуи.
Что происходит, когда кто-то упоминает такое слово, как «молитва», «бог» или «небеса»? Почему вы закрываетесь? Я не осуждаю вас, я просто говорю или просто доношу до вашего сведения что эти прекрасные слова были бесконечно испачканы так называемыми «святыми». Они совершили такое не святое дело, что я не могу простить их.
Иисус говорит: «Простите врагов своих», что я могу сделать -но он не говорит: «Простите священников ваших». А если бы он и сказал, я бы сказал ему: «Замолчи! Я не могу простить священников. Я не могу ни простить их, ни забыть их, потому что если я их забуду, то кто разрушит их? А если я прощу их. тогда кто же исправит то, что они сделали с человечеством? Нет, Иисус, нет! Врагов я могу понять да, они должны быть прощены, они не понимают, что делают. По священники? Пожалуйста, не говорите, что они не понимают, что делают. Они прекрасно понимают, что делают. Поэтому я не могу ни простить, ни забыть. Я должен бороться до последнего вздоха».
Любовь забирает вас, это шаг, но это любовь, только если она ведет вас к дружбе. Если ома не ведет вас к дружбе, тогда это похоть, не любовь. Если она ведет вас к дружбе, будьте ей благодарны, но не позволяйте ей покушаться на вашу свободу. Да, она помогла, но это не означает, что теперь она должна мешать вам. Не несите лодку на своих плечах просто потому, что она перевезла вас на другой берег.
Не будьте глупыми! Я имею в виду, извини меня, Девагит, это слово я оставил для тебя, я имею в виду, не будьте идиотами. Но я забываю. Снова и снова я употребляю неправильное слово, «глупы», для других, когда это особое слово для Девагита. Особенно в этом Ноевом Ковчеге — это мое название этой комнаты.
Любовь это хорошо. Перейдите ее, потому что она может привести вас к чему-то лучшему к дружбе А когда два любящих человека становятся друзьями, это редкое явление. Человеку хочется плакать просто от радости, или праздновать, или, если он музыкант, играть на гитаре, или, если он поэт, тогда писать хайку, рубаи. Но если человек не музыкант и не поэт, он все равно может танцевать, может рисовать, может тихо сидеть и смотреть на небо. Что еще можно сделать? Существование уже все сделало.
От любви к дружбе и от дружбы к дружелюбию, можно сказать, что это вся моя религия. Дружба - это снова «корабль», отношение, определенная зависимость… очень тонкая, более тонкая, чем любовь, но она есть; и со всеми ровностями и болезнями любви. Они подошли к очень тонкой форме. Но дружелюбие - это свобода от другого, поэтому здесь нет вопроса об отношениях.
Любовь может быть к кому-то, так же и дружба. Дружелюбие — это только открытие вашего сердца существованию. Неожиданно, в какое-то мгновение, вы можете открыть его мужчине, женщине, дереву, звезде… в начале вы не можете открыть его всему существованию. Конечно, в конце вам придется открыть ваше сердце всему одновременно, никому в частности. Это мгновение… давайте называть его просто мгновение.
Давайте забудем слова просветление, бытие Будды, сознание Христа, давайте просто называть это
МГНОВЕНИЕ
напишите это заглавными буквами
Это было так хорошо. Я знаю, что время есть, но оно так прекрасно, а от того, что прекрасно, нельзя требовать большего. Большее разрушает.
БЕСЕДА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Хорошо. Я цитировал Бертрана Рассела эта цитата поможет как гвоздь. Он сказал: «Рано или поздно всем понадобится психоаналитик, потому что так тяжел» найти, чтобы кто-то выслушал вас, был внимателен к вам».
Внимание — это такая потребность, что если вас слушают даже не лучшие люди, вы рады хотя бы тому, что вас слушают внимательно. Слушающий может заткнуть уши ватой, это другое дело. Пи один психоаналитик не может слушать всю эту ерунду целыми днями. Более того, ему самому надо, чтобы кто-нибудь выслушал его.
Вы будете удивлены, узнав, что все психоаналитики ходят друг к другу. Конечно, они не берут друг у друга деньги, из-за профессиональной этики, но существует огромная необходимость освободиться от груза, просто сказать все, что приходит на ум и не копить это, потому что это накопление будет потом мучить вас.
Я процитировал Бертрана Рассела как связь. Я назвал это гвоздем только, чтобы продолжить свой рассказ. Сам Бертран Рассел, хотя и прожил долгую жизнь, никогда не знал, что такое жизнь. Но иногда слова тех, кто не познал, могут быть использованы теми, кто может видеть. Они могут употребить эти слова в подходящем контексте.
