— Может, объяснишься? Не хочу показаться грубияном, но мне казалось, я хорошо тебя знаю.
— Личные мотивы.
— То есть что-то между тобой и Клэем?
Она кивнула.
— Я с уважением отношусь к личным мотивам, — сказал Дюк. — Надеюсь, тебе это известно. Но, как и у тебя, у меня нет человека ближе, чем Клэй. И я обязан ему помочь.
— Ты не можешь ничем помочь. Разве что…
— Разве что?
Нелл посмотрела на Дюка. Он всегда ей нравился. Да, распутник, выражаясь несколько старомодно, но и добродетели ему не чужды — и прежде всего верность. Клэй ведь тоже верный, так?… Она мгновенно приняла решение.
— Как ты думаешь, что произошло? — спросила Нелл.
— Ошибка, вот что.
Об этом она и сама знала. Следующее слово застряло у нее в горле и с трудом вышло наружу:
— Умышленная?
— Умышленная ошибка? С чьей стороны?
— Я у тебя спрашиваю, Дюк.
— Не понимаю, с чего ты это взяла. Невиновные люди порой оказываются в тюрьме.
— Такое объяснение уже не пройдет. Разве ты не понимаешь? Пленка изменила весь расклад. Это была целенаправленная утайка.
Дюк опустил глаза и принялся сосредоточенно размешивать кофе. В комнате царила абсолютная тишина, не считая позвякивания ложечки и далеких ударов по теннисным мячам. Нелл решила уже, что разговор окончен, когда Дюк, не отрываясь от кругов пенки в своей чашке, вдруг сказал:
— И за этой утайкой стоял Бобби Райс?
Нелл такого не говорила, но разум ее тотчас откликнулся, сопоставив все факты и подозрения.
— Это правда, Дюк? Клэй тебе рассказывал?
Он наконец поднял глаза. Их взгляды встретились.
— Мы с Клэем это не обсуждали.
— Он защищает память о Бобби? Да?
— Нелл, тебе лучше обо всем этом забыть. Я искренне надеюсь, что ты сама скоро поймешь.
Мысли ее скакали во все стороны, одновременно производя десятки операций: сложение, вычитание, перестановки. Убийца Джонни был белый, не негр, значит, не Бобби. Следовательно, если Бобби утаил доказательства и управлял опознанием, делал он это для кого-то другого. И кто этот другой? Убийца? Ничего иного ей в голову не приходило. Убийца. Кто он? Сам Клэй? Ее естество восставало против такой мысли, она просто не могла в это поверить. Но может ли естество ошибаться? Однако если это не Клэй, то… кто-то, кто близок к нему, или к Бобби, или к ним обоим. Она начала понимать, какой груз лежит на плечах Клэя, а может, лежал все это время.
— Клэй знает, кто убийца? Знает и знал всегда?
— Я же говорю: мы с ним не обсуждали этот вопрос.
Нелл не верила ему. И более того:
— Ты ведь тоже знаешь.
— Знаю что?
— Кто убийца.
Лицо Дюка налилось краской. Сначала на щеках проступили красные пятна, затем побагровели кончики ушей.
— Ты говоришь глупости.
— Отвечай.
— Перестань, пожалуйста. От этого зависит очень многое.
Очень многое зависит от того, перестанет ли она?
— Например?
Дюк замер, как будто пытался про себя выстроить слова в нужном порядке. В этот момент дверь открылась и в кухню зашла Минди с ракеткой на плече. Волосы ее пропитались потом, кожа сверкала.
— Привет, малыш, — прощебетала она. — Когда мы будем… Ой, извините.
Дюк представил дам.
Вернувшись к машине, Нелл увидела, как Кирк паркует свой джип. Ее он, кажется, не заметил и зашагал к своему дому — быстро, но чуть прихрамывая. Зашел он в боковую дверь, на ходу вытягивая из кармана телефон.
В «Фуди и компанию» она приехала в двадцать пять минут первого, но Ли Энн там не оказалось. Нелл села за столик возле искусственного садика, заказала чай со льдом и принялась ждать. Без четверти час она позвонила Ли Энн на мобильный, но никто не ответил. В час она позвонила еще раз и оставила сообщение в голосовой почте:
«Прождала тебя до часа. Интересно будет узнать, чего я лишилась. Перезвони».
Глава 28
Нелл вышла из ресторана и поехала домой. Уже в районе Верховья ей показалось, что зазвонил телефон. Ли Энн? Копошась в сумке, Нелл случайно перемахнула через среднюю линию, и со всех сторон ей сердито загудели. Но телефон не звонил, и пропущенных вызовов не оказалось. Отлично, теперь у нее начались слуховые галлюцинации.
Нелл свернула на Сэндхилл-уэй. «Миаты» на подъездной дорожке не было, зато перед домом стоял седан с наклейкой университета Вандербилт на бампере. Нелл рассмотрела всех четырех пассажирок, но Норы среди них не было. Одна девушка — миниатюрная симпатичная брюнетка — вышла из машины навстречу ей.
— Миссис Жарро?
— Айнс? — догадалась Нелл.
— Да, — слегка удивившись, сказала девушка. — Мы просто проезжали мимо, у нас каникулы. Нора дома?
— Сейчас ее нет, но я могла бы… — Она набрала номер Джо Дона на мобильном. После трех гудков включился автоответчик. — Нора? К тебе заходила Айнс. Вот… — Нелл нажала «отбой». Айнс ловила каждое ее движение; глаза у нее были огромные и очень выразительные. — Может, зайдете в дом? Все вместе. Перекусите, выпьете чаю?
— Спасибо, миссис Жарро, но…
— Нелл. Называйте меня так, пожалуйста.
— Это очень любезно с вашей стороны, но мы бы хотели уже сегодня вечером попасть в Майами.
— Сегодня вечером? — Нелл перевела взгляд на машину. Одна девушка таращилась на дом, вторая накручивала локон на палец, третья сидела с закрытыми глазами.
— Ну, скажем так, до рассвета, — уточнила Айнс. — Я просто хотела узнать, как дела у Норы.
— А вы с ней так и не связались?
— Она не… не перезвонила мне.
— И вы за нее волнуетесь, да?
— Ну, не то чтобы волнуюсь… — Айнс быстро глянула на машину, вероятно, пытаясь сообразить, как поскорее закончить этот разговор, не проявив себя невежей, и снова отправиться в путь.
— А я волнуюсь, — сказала Нелл. — И мне кажется, вы тоже. К тому же вы могли бы мне помочь — рассказать все, чего я не знаю.
Айнс покачала головой.
— Мне неизвестно, что там случилось в университете, — продолжала Нелл. — Но здесь, дома, у Норы тоже начались неприятности, и я боюсь, как бы это… — Она сглотнула, ненавидя себя за этот приступ откровенности, но не остановилась: —…как бы это не оказалось для нее чересчур.
— Неприятности? Здесь, дома?
Обсуждение столь интимных проблем с незнакомкой претило натуре Нелл, но что ей оставалось? Выбора не было.
— Я не знаю, что вам известно о биологическом отце Норы. Его убили, и следствие допустило ошибку, и, похоже, невиновный человек сел в тюрьму…
Айнс молчала. Ее большие темные глаза становились все больше и темнее.
— О боже, — наконец-то вымолвила она. — Это я виновата…
— В чем?
— Ну, в том, что Нора… — Она стала лихорадочно искать подходящее слово, но не находила.
— Я вас не понимаю, — сказала Нелл.
Айнс опять покосилась на седан. Теперь за ними следили все три девушки. Айнс сделала глубокий вдох.
— Я учусь на геолога, — сказала она. — И я обнаружила… Нет, надо с самого начала. — Еще один глубокий вдох. — В прошлом году, однажды вечером, мы вышли погулять… Ну, просто прогуляться, понимаете? И Нора упомянула о своем отце. Ну, что его убили и так далее, как вы сами сказали. Она, в общем-то, не особо переживала по этому поводу. Мы, кажется, говорили о разводах — у меня родители развелись, и я рассказывала, с чего все началось… Потом Нора сказала, что ее отец был геологом. Ну, потому что я тоже занимаюсь геологией…
— Я поняла.
— А осенью, в прошлом семестре, я писала реферат о Ново-Мадридском разломе и нашла его статью на эту тему. Ну, доктора Блэнтона. Не в Интернете — нет, журнальную статью, в библиотеке. Так вот, я показала ее Норе, объяснила кое-какие моменты. И после этого она стала относиться к этому серьезней…
— К геологии?
— Нет, скорее к поиску отцовских статей. Я нашла три или четыре, все — очень сухие, научные, никакого личного отношения. Но в одной он выражает благодарность своему отцу — кажется, за то, что тот помог ему собрать первую коллекцию камней. И тогда Нора зациклилась на этой идее…
— Какой идее?
— Найти его.
— Найти моего… то есть отца Джонни?
— Ага. Деда Норы. Она поехала в Новый Орлеан, провела там пару дней. — Айнс нервно покусала губу. — И когда вернулась, ее нельзя было узнать.
— То есть?
Из машины донесся еле слышный звук — как будто кто-то постучал ногтем по лобовому стеклу. Айнс обернулась. Одна из девушек проговорила что-то.
— То есть? — чуть громче повторила Нелл. Она уже готова была добавить: «На карту поставлена человеческая жизнь!» — но это уточнение показалось ей слишком выспренним и притянутым за уши.
Айнс вздохнула.
— Нору больше ничто не радовало. Она все время сидела у себя в комнате. Стала отставать в учебе. Ну, вы сами знаете.
