class="p1">— Этого мало. Мне нужна твоя клятва, — сказал Кощей теплым голосом и коснулся ее лба ледяными костлявыми пальцами.
Отстраненно отметив это различие Кощея, Вера продолжала смотреть на него в упор.
— Ну что же ты, девонька, сомневаешься? Подруге своей этим не поможешь. Она у тебя вампирица. Крови хочет. За кровушку она теперь и родную сестру не пожалеет, — продолжал увещевать Кощей. — Просто дай мне руку, и мы закрепим нашу сделку.
Не отводя загипнотизированного взгляда от золотых глаз, она медленно, как во сне, подняла руку ладонью кверху. Будь, что будет. Вера сама виновата — не усмотрела за подругой, не сумела понять, куда все катится. Ей и ответ держать. И только странный звук прорывался через сгустившуюся тишину. К голым ногам настойчиво прижималось мягкое и теплое, шерстяное. Морок медленно таял.
— Мяу!
Привычный звук. Родной, знакомый. Его ли она слышала весной, когда звонкая капель срывалась с высоких крыш, а ошалевшие фамильяры искали себе пару?
Кот орал и орал, а она пыталась понять, не ее ли это полосатая кошка Зара буянит? И что надо делать в таких случаях? Голова шла кругом, мысли казались ужасно тяжелыми, сознание мутнело все сильнее с каждым мгновением. И только резкий толчок в спину спас Веру от стремительно наступающего обморока. Потом ее дернули назад, задвинули за чью-то спину.
С трудом удержав равновесие, Вера поняла, что мысли прояснились, сознание стало чище, а рука, протянутая Кощею, была крепко прижата к бедру и отчего-то слегка болела.
Между ней и Кощеем стояла молодая ведьма в темно-зеленом платье, ее темные глаза гневно сверкали, а рыжие локоны развевались от порывов наколдованного ветра. У ее ног крутилась и беспокойно мяукала пушистая черно-белая кошка, точно хотела что-то сказать. А Зара молчала, свернувшись в клубочек. Она спала.
— Меня зовут Веста Холод, — любезно сообщила ведьма Вере. — Этот лиходей наложил на наших котов мяучное заклинание.
— Что?.. Как…
— Чтобы не болтали зазря и нас ни предупредили. А ты — Вера Лаврова?
— Да…
— Он одурманил тебя темными чарами. Хотел утащить в свой чертог, — с каждым словом голос Весты звучал все злее.
— Я вам не мешаю, девицы? — деликатно поинтересовался Кощей.
— Мешаешь! — прорычала Веста. — Убирайся, откуда пришел!
Она снова задвинула Веру себе за спину и вскинула обе руки, накладывая Серую магию на самого Кощея, второго повелителя Нави. Тихий вздох, гневный вскрик, щелчок, а потом — дрожащая тишина. Только сердце колотилось и мурлыкали коты.
Кажется, это чародейство очень сильное и способно сразить подобную нечисть. Но что потом будет? Он явится отомстить? Один или с подкреплением из навок, чертей или еще кого?
Голова снова шла кругом, мысли стремительно уплывали в небытие. Веста быстро повернулась к девушке и встряхнула ее за плечи.
— Вера, не падай в обморок! Все же хорошо. Вот я и Кощея… прогнала…
Щелкнув пальцами, Вера зажгла свечи и снова посмотрела на спасительницу. На вид ей было восемнадцать или девятнадцать лет. Такая молодая ведьма и с Серой магией?
— Спасибо… Откуда ты знаешь мое имя?
— Я учусь вместе с Владой Лавровой. Твоей сестрой. Она почувствовала неладное и просила присмотреть за тобой.
— И ты чаропортировала в Чехию? — изумилась Вера.
— Нелегально.
— Но Влада… не любит меня…
— Сомневаюсь, — вздохнула Веста. — Она тебя совсем не знает, но пытается простить ваших родителей.
Вера сглотнула, вспомнив главный скелет в шкафу их маленькой семьи. В тяжелые годы смутного времени супруги Лавровы оставили младенца Владу на крыльце магического приюта, а через несколько лет зажили хорошо. Вместо того, чтобы забрать свою дочь, они зачали второго ребенка и забыли про первого окончательно. И вот теперь, вместо того, чтобы отказаться от семьи и справедливо презирать их всех, Влада решила позаботиться о ней…
На языке вертелся всего один вопрос, который Вера задала машинально:
— Почему она сама не пришла?
— Она не контролирует гнев и магию, — терпеливо объяснила Веста. — В таком состоянии она не только бы припугнула Бессмертного, но сровняла бы с землей весь замок. И… к тому же, она судима. С магической визой могли возникнуть проблемы.
— Понятно, — кивнула Вера, хотя из всех объяснений поняла только последнюю фразу. — Бежим отсюда?
— Да, только сначала исцелю твою подругу.
Прежде чем Вера успела предупредить о вампиризме Ады, Веста уже оказалась рядом с лежавшей на кровати девушкой и даже бесстрашно склонилась над ней. Та тихонько посапывала во сне, значит, не лишалась сознания, а уснула после долгого и отчаянного плача. Добрый знак.
Веста молча положила две ладони на ее грудь — появилось золотистое свечение. Две тонкие сверкающие искры быстро скользнули вверх, мимо шеи, губ и носа, к закрытым глазам, а потом пропали. Снова наступила тишина — удушливая, мучительная, пугающая. Громкое тиканье старых настенных часов еще больше нагнетало тревогу.
— Вот и все, — твердый голос Весты стал теплым и добрым, она легко встала на ноги. — Проснется Ада здоровой.
— Она — вампирица, — с трудом проговорила Вера непослушными губами.
Веста призадумалась.
— Вот как… Еве повезло чуть больше.
Сбиваясь и вздрагивая, Вера кое-как рассказала Весте о том, что с ними случилось в последние несколько дней. Та слушала очень внимательно, задумчиво кивала и не перебивала, а когда Вера замолчала, негромко произнесла:
— Вам очень повезло, что Влада почуяла неладное. Зачем ты вообще собралась идти за Кощеем?
— Как зачем? — Вера развела руками. — Спасти Аду.
— Ладно. У тебя и впрямь не было выбора.
Они обе помолчали и оглядели помещение. Прохладная полутьма, свет желтых свечей, красные занавески, колыхавшиеся от порывов ветра, и топот разыгравшихся котов по каменному полу. Веста сняла с плеч меховой платок и заботливо укутала им плечи Веры.
— Ложись спать и ничего не бойся. Завтра мы все чаропортируем в Китеж.
Вера всхлипнула, легла в свою постель и отвернулась лицом к стене. Ее охватило отчаяние по несбывшейся мечте. Она до последнего верила, что ей разрешат остаться в замке Гоуска! Но проклятые обстоятельства сложились на редкость глупо и гнусно, раздавив последние крохи ее надежд. Вернуться в Китеж и учиться по старославянским учебникам, не зная новых технологий! Обидно, больно, невыносимо.
Она уснула, полная противоречивых чувств и печали, а когда проснулась, наступило раннее утро. Холодный ветер продолжал яростно рвать занавески, на сером небе медленно багровел восход, а Веста сидела за столом, подперев рукой щеку, и с напряженным видом вглядывалась в какие-то бумаги.
— Доброе утро, — негромко поприветствовала ее Вера, спустив ноги с постели. В груди тяжелел камень предстоящей разлуки с Чехией, и оттого улыбаться совсем не хотелось. — Мы скоро чаропортируем?
Веста выпрямилась, подняла
