Игер вспомнил о фантастических рассказах, в которых сегодня в голову ученому приходит идея, на следующий день он ее реализует, а послезавтра начинается массовое производство – как раз вовремя, чтобы спасти землян от нашествия марсиан. Он всегда считал такие вещи чем-то вроде крупинки соли величиной с Большую Соляную Долину возле Солт-Лейк-Сити. В реальной жизни так не бывает.
Выходит, ящерам Земля представляется воплощением измышлений научных фантастов из дешевых журналов. Не прошло и года, а человеческие существа успели изобрести ракеты большого радиуса действия, базуки[26], реактивные двигатели, не говоря уже об атомной бомбе. И это – не считая многочисленных улучшений земного оружия, например танков. А отравляющие вещества, изобретенные еще перед Первой мировой войной, оказались для ящеров полнейшей неожиданностью.
– Значит, вы простите остальных пленников за то, что они сделали себе раскраску под цвет американского флага? – спросил Сэм.
– Я не пленник, а беженец, – с достоинством сообщил Страха, – Но я их прощаю. Я поспешил, когда осудил их, однако торопливость не приветствуется Расой. Пленные самцы могут носить любую раскраску, которую выберут тосевитские власти.
– Спасибо, капитан, – сказал Игер.
Для ящера Страха оказался очень гибким парнем. Если ты категорически отвергаешь спешку, то твоя жизнь на Земле будет трудной.
* * *
Иногда Теэрц чувствовал вину из-за того, что произошло с Токио. Миллионы разумных существ погибли только потому, что он предупредил представителей Расы о попытках ниппонских тосевитов создать атомную бомбу.
Впрочем, чувство вины никогда не мучило его долго. Во-первых, Большие Уроды были готовы без малейших колебаний уничтожить огромное количество самцов Расы. Во-вторых, ниппонцы обращались с ним так, что заслужили наказание.
Он больше не летал над восточным континентом. Его командиры понимали, что его жизнь закончится быстро – или слишком медленно, – если ниппонцы вновь его поймают. Теперь он отправлялся на боевые вылеты в другом районе Тосев-3. Местные Большие Уроды называли его Францией.
– Это самые стойкие Большие Уроды, которые ведут воздушные поединки, – сказал Элифрим, командир базы. – Конечно, наши друзья по другую сторону океана, которые сражаются с американцами, могут с этим поспорить, но не стоит обращать на них внимания. Самолеты дойчевитов – самые опасные из всех созданных тосевитами, а британцы изобрели радар еще до того, как мы высадились на их острове.
– Я не против того, чтобы встретиться с ними в воздухе, недосягаемый господин, – ответил Теэрц. – Ведь я смогу стрелять в ответ.
Он до сих пор не забыл о том, как находился в руках жестоких ниппонцев не в силах ответить на их издевательства. Никогда прежде он не ощущал такого одиночества и беспомощности.
– Лучше стрелять первым, – заметил Элифрим. – Послушай меня внимательно: если раньше, воюя с Большими Уродами, можно было не торопиться, то теперь необходимо действовать быстро. Кроме того, теперь придется чаще использовать пушку и реже ракеты.
– Почему, недосягаемый господин? – спросил Теэрц. – Ракеты имеют больший радиус действия. Если оружие у Больших Уродов стало лучше, пока я находился в плену у ниппонцев, значит, мне не следует сближаться с ними.
– Правильная тактика – при обычных обстоятельствах, – объяснил командир базы. – Но на Тосев-3 изменения происходят слишком стремительно, впрочем, ты, несомненно, уже успел это заметить. Проблема, командир полета, состоит в том, что наши запасы ракет вида воздух – воздух быстро идут на убыль, а мы пока не нашли способа производить их здесь. К счастью, у нас полно снарядов для пушек, которые делают заводы на наших кораблях и на фабриках тосевитов во Франции, Италии и США. Вот почему мы предпочитаем использовать пушки.
– Понимаю, – задумчиво проговорил Теэрц. – А насколько хороши снаряды, которые производятся на Тосев-3? Мне бы не хотелось ставить свою жизнь в зависимость от качества работы Больших Уродов.
– Сначала у нас возникли проблемы с системой контроля качества, – ответил Элифрим. («Интересно, сколько самцов из-за этого погибло?» – подумал Теэрц.) – Но нам удалось с этим разобраться и сбить несколько тосевитских самолетов снарядами, изготовленными тосевитами.
– Ну, уже кое-что, – удовлетворенно кивнул Теэрц.
Элифрим вытащил из ящика стола оболочку двух снарядов. Теэрц сразу же определил, какой из них сделан на Родине, а какой произвели здесь: один имел зеркальную, идеально гладкую поверхность, а другой остался матовым, кое-где Теэрц даже заметил царапины.
– Они выглядят примитивно, но их можно использовать, – сказал Элифрим, показывая на матовую оболочку. – Главное, их размеры соответствуют нашим.
– Как скажете, недосягаемый господин. – Теэрц не испытывал ни малейшего энтузиазма относительно использования этих снарядов, но у Расы не хватало своих, и другого выбора попросту не было. – А что говорят каптенармусы? – Оружейники отличались еще большей привередливостью, чем пилоты.
– В целом они удовлетворены, – ответил Элифрим, отводя глаза в сторону – верный знак того, что это не вся правда. Когда командир базы заговорил снова, он постарался придать своему голосу деловитость. – Еще вопросы, командир полета? Нет? Тогда ты свободен.
Теэрц с радостью покинул офис, освещенный единственной электрической лампочкой, оставшейся еще с тех времен, когда тосевиты контролировали базу, и вышел на солнечный свет. На улице оказалось холодновато на его вкус, но все же приятно. Он подошел к своему истребителю, чтобы взглянуть, как механики готовят его к вылету.
Старший оружейный мастер как раз снаряжал пушку.
– Добрый день, командир полета, – уважительно приветствовал его самец – у Теэрца был более высокий чин.
Однако каптенармус – важное звание, и самец держался соответственно.
– Добрый день, Инносс, – ответил Теэрц. Он заметил, что часть снарядов произведена Расой, тусклый блеск других говорил о том, что их сделали Большие Уроды. – Что ты думаешь о боеприпасах, которые делают для нас тосевиты?
– Ну, раз уж вы спросили, недосягаемый господин, то отвечу так: я о нем не слишком высокого мнения, – ответил Инносс и вынул из ящика тосевитский снаряд. – Все параметры соответствуют нашим, но кое-что мне не нравится. – Он взвесил снаряд в руке. – Вес правильный, но с балансом не все в порядке.
– А что, тосевиты производят одинаковые снаряды? – спросил Теэрц.
– Нет, – ответил каптенармус. – Они отличаются друг от друга. И неудивительно, ведь у Больших Уродов такое примитивное производство. Уже то, что нам удалось найти хоть что-то подходящее, настоящее чудо.
Теэрц почувствовал, как его охватывают подозрения.
– Если это не общая тенденция, то я уверен, что снаряды с нарушенной балансировкой окажутся с дефектом, – предсказал он. – Поверь мне, Инносс, я очень хорошо знаю Больших Уродов и их уловки. Могу поспорить на зуб, которым я прокусил оболочку своего яйца, когда вылуплялся, что какой-то изобретательный тосевит нашел способ обмануть нас.
– Я не знаю, как такое возможно, – с сомнением ответил Инносс. – Вес соответствует норме. Наверное, дело в каком-то недостатке процесса производства. Я видел видео, на котором снята их так называемая фабрика. – И он презрительно зашипел.
– Их оружие отстает от нашего, но оно не намного хуже, – возразил Теэрц. – Готов отдать свою недельную плату, Инносс, что внимательное изучение покажет: плохо сбалансированные снаряды никуда не годятся.
Каптенармус задумчиво посмотрел на него.
– Отлично, командир полета, я принимаю вашу ставку. Давайте посмотрим, что нам скажет вот этот. – И он понес снаряд в мастерскую.
Теэрц задумался о том, как он потратит свой выигрыш. Размышления не заняли слишком много времени: «Куплю себе имбиря!» Просто поразительно, как легко здесь приобрести замечательное зелье. У каждого второго Большого Урода, убиравшего казармы или приносившего еду, имелся запас имбиря. Элифрим периодически ловил любителей наркотика и публично их наказывал, но большинство ускользало от возмездия.
Теэрц продолжал осматривать свой истребитель, когда Инносс вернулся. Каптенармус заговорил четко и по уставу:
– Недосягаемый господин, я должен вам недельную плату. Я уже организовал соответствующий перевод. – Теперь он говорил гораздо уважительнее, чем раньше; до сих пор Теэрц был для него лишь одним из множества офицеров.
– И что же придумали Большие Уроды? – поинтересовался Теэрц, стараясь скрыть облегчение.
Он повысил свой престиж, но только сейчас сообразил, как много мог потерять, если бы ошибся.
– Я просветил три снаряда; один наш, один тосевитский с правильным балансом и еще один с нарушенным балансом, – ответил Инносс. – Первые два оказались практически идентичными; как вы и говорили, Большие Уроды умеют хорошо работать – когда хотят. Но третий… – Он помолчал, словно до сих пор не мог поверить собственным выводам.
