— Какие мы неприветливые сегодня, — она подошла ближе и убрала рукой волосы с его лица, — А ты не изменился — всё так же хорош, Княже.
— Прости, — он отвёл её руку и опустил взор, — Ты, как всегда, прекрасна и восхитительна, подобно миллиону весенних рассветов. Только, наши чары уже не действуют друг на друга. Зачем тревожить те раны, что всё ещё отдают болью? Зачем бередить душу воспоминанием былого, когда я уже переболел тобою? Я не умею притворяться — я действительно любил тебя, обожал, сходил с ума. И только я знаю, каких усилий мне стоило отпустить тебя к другому, когда ты попросила меня. Ни одной женщины объятия не могли утолить эту боль, ни какая выпивка не могла заглушить этот хмель. Я не жил, а существовал. Я губил себя своими же руками, пока с ужасом и отвращением не осознал этого, — с горечью промолвил он — Потом я узрел свет чистейшей из душ и, подобно фениксу, возродился к новой жизни и обрёл смысл своего существования. Но, — напомнил он, — ты не ответила на мой вопрос.
— А, так ты о девушке, — Кали улыбнулась своей самой ослепительной улыбкой — Это такая темноволосая, темноглазая, с короткой стрижкой… Сама маленькая, а глазища — огромные. Нет, не видела. Зачем она тебе? Не нужно много ума, чтобы вскружить голову малолетке. Сколько их, таких, было у тебя? Чем же эта от них отличается? — она попыталась обнять его за плечи, — Но, может быть, тебе будет интересно — на городской площади собираются сжечь ведьму. Советую пойти посмотреть, — бросила она, — весьма занятное зрелище.
— Я не узнаю тебя, Богиня, — отшатнулся Джон от её, леденящего душу, взгляда, — Неужели это говорит та, кого я когда-то боготворил? — он замотал головой, стараясь прогнать пугающую догадку.
— А сейчас у тебя другое божество? — полюбопытствовала она колко.
— На пепелище прежних поклонений, я побоюсь язычником прослыть, — продекламировал он, отступив.
Джон бежал узенькими улочками к городской площади, а из глаз его по щекам стекали обжигающие слёзы.
Пробравшись сквозь толпу зевак, он разглядел в пламени костра Маргариту.
— НЕ-ЕТ!!! — из его груди вырвался не то крик, не то вой, — Этого не может быть…
Но, нечто дивное видят люди…
Услышав перешёптывания вокруг, Джон поднял голову и присмотрелся. И, что же он увидел?
Огонь не причинял вреда Маргарите, её тело оставалось невредимым.
— Ну, конечно же! — Джон хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся, — Огонь — стихия Маргариты. Молодец, искорка моя. Но… она же может задохнуться от дыма. Ты убиваешь её! КАЛИ!!! Что ты им наговорила? Какую ещё ложь ты им внушила? Зачем? В голове не укладывается…
По мановению его руки замерло даже пламя костра… У него было несколько секунд… Метко метнув нож, разрезавший верёвки, которыми была связана девушка, Джон в один прыжок оказался на эшафоте, чтобы поддержать Маргариту.
Девушка пришла в себя в объятиях любимого. Прижавшись к нему сильнее, Маргарита посмотрела на парня своими огромными глазами:
— Жан… Ты здесь?…Что случилось? Где мы?
Он улыбнулся:
— Разве могу я оставить тебя на растерзание толпе? Теперь тебе нечего бояться, ведь я с тобой.
Но, тут взбунтовалась толпа:
— Юноша, отдай нам ведьму. Она должна умереть! — требовали люди.
— Что? Кто? — девушка вопросительно посмотрела на Джона, — Я ведь не ведьма! Ты же не веришь им? Ты же не отдашь им меня?
— Ну, вот ещё, глупости! — спокойно отмахнулся тот, — Разумеется, ты не ведьма. Чтобы причинить зло тебе, им сначала нужно будет убить меня.
— Вот вам и доказательство, — обратилась к собравшимся Кали, — она околдовала его. Неужели вы не видите, что он одержим этой девкой?
Он принял свой Облик и обрёл Атрибуты:
— Добрые горожане, знаете ли вы, кто я?! — он окинул собравшихся суровым взглядом тёмных глаз.
— Да, о, Владыка Смерти, — был покорный ответ.
— Я не приму этой жертвы! Эта девушка не умрёт, — закричал он настолько громко, чтобы каждый услышал его, — Или вам не терпится ощутить мою разрушительную ауру в действии?! Не вынуждайте же меня.
— Кто она тебе, что ты так стараешься ради неё? — вопрошала рыжая, — И, что ты в ней нашел?
— В ней я нашел себя. Перед Богом и людьми она — жена мне, — он подошёл к девушке и нанёс на её волосы красный порошок, — Этот синдур (традиционный порошок красного цвета, изготовляемый из оксида свинца либо киновари и используемый в индуизме как отличительный знак замужних женщин), можно купить на любом базаре, в любой лавке, но, нанесенный на пробор девушке, он становится бесценным. Кто посмеет её тронуть, будет иметь дело со мной.
— Это ты из-за этой девчонки? — Кали испытующе посмотрела на него, — Ты её так любишь? — она перевела пристальный взгляд на Маргариту, — Так, вот ты какая, Женщина — Дитя? — Джон, ты мне нужен, подойди, — поманила она парня.
— Он — вам не игрушка! — неожиданно выкрикнула Маргарита и тут же прикрыла рот рукой, испугавшись того, что так дерзко сорвалось с её языка, — Не он ли, так преданный вам, предан вами был?
— Это не тебе судить! — вспыхнула рыжая, — А, ты, никак, ревнуешь? — она самодовольно улыбнулась, — Тебе ли тягаться со мной? Или ты считаешь, что достаточно сильна?
— Это вызов? Хорошо, я принимаю его, — девушка гордо вскинула голову.
— Марго, нет! Не надо! — Джон попытался остановить её.
— Не беспокойся, — подняла руку Маргарита, — я с ней по-девичьи поболтаю… — глаза девушки горели праведным гневом, — Так, это вы с помощью чар пытались погубить меня. Меня не запугать лже-пророчествами — я верю в себя и верю в Джона, и я своими глазами видела то, во что верить. Солнце, защитник мой, дай мне силу! Обрати оружие врагов моих против них же самих! — золотое сияние окутало девушку, и перед Кали она предстала во всем великолепии своего Облика и со всей неустрашимостью и присутствием духа, — Если вам нужна была я, то, зачем впутывать всех этих людей? Зачем морочить им головы? Снимите заклятие, отпустите их — пусть уходят. Если есть претензии ко мне — выскажите их открыто, мне в лицо.
Кали кивнула и отступила на несколько шагов. Маргарита медленно сошла по ступеням эшафота — смущенная и растерянная толпа расступилась перед ней, давая дорогу.
У ног девушки в землю возился, упавший с неба, пылающий меч — люди отступили подалее, Кали с интересом наблюдала, что же будет вслед за тем. Маргарита в смятении посмотрела по сторонам, но, всё же, приблизилась ещё и протянула руку — пламя не пекло, а лишь приятно согревало. Закрыв глаза, она сомкнула пальцы на рукояти и вытащила оружие, подняв его над головой обеими руками.
