Нет. Броненосцы восстанавливали разрушенные древние геодезические линии и с безупречной симметрией создавали новые. Это был монументальный труд, охватывающий всю звездную систему Медины. Они воссоздавали ритуал пробуждения Древней Звезды с потрясающей точностью, а Империум даже не знал об этом.
Хаос действовал с логикой и четкостью. Это больше всего испугало собравшихся здесь военачальников.
В первый раз Кхмер смягчился.
— И что это означает?
— Позвольте мне пояснить точнее. Старые Короли, или, говоря правильнее, Старый Король – это эмбрион звезды в стазисе. Аридун на центральной оси системы. Там и находится Старый Король. Он помещен там в соответствии с астрономическими и магнитными свойствами. Мы полагаем, что об этом говорят древние легенды, повествующие, что звезды пробудят Старого Короля из его сна. Древние геодезисты Терры сказали бы, что магнитные поля и движение полюсов должны сорвать стазисное поле будущей звезды, — ответил Гурион.
— И Старый Король будет, так сказать, активирован… — произнес флотский офицер, достаточно громко, чтобы все услышали.
— Возможно. Возможно нет. Единственный способ узнать это – направить экспедиционные силы на планету, — заявил Гурион.
— И что будет, если он активирован? Что тогда? – спросил Кхмер.
— Хотя мы точно не знаем, в какой форме сейчас существует эта звезда, вероятнее всего, Великий Враг не будет активировать ее в системе Медины. Она не имеет стратегического значения. Согласно известным нам источникам, эта звезда находится внутри некоего сосуда или контейнера. Пока мы не знаем, что это, и можем лишь гадать. Когда стазисное поле снято, вероятно, этот контейнер можно транспортировать и использовать где-либо в другом месте.
— Я не понимаю вас, — упрямо сказал Кхмер.
— Позвольте пояснить в терминах, понятных вам. Это звезда внутри сосуда. Можете считать, что это такая бомба. Только эта бомба, когда взорвется, способна уничтожить целую звездную систему, и высвободить столько энергии, что может создать разрыв в варпе, — сказал Гурион. – Это как пример, конечно. Мы не узнаем, пока не пошлем экспедицию на Аридун.
— Исключено. Я не пошлю солдат на бесполезную смерть. Вы сами сказали, что Старый Король, возможно, уже пробужден, — прервал его Кхмер. – Это не изменит нашу стратегию по укреплению Звезд Бастиона.
— Логично, лорд-маршал, логично, — согласился Гурион. – Поэтому я уже направил мою последнюю оперативную группу на Аридун.
Кхмер скрипнул зубами, готовясь снова заговорить, но Гурион прервал его жестом механической руки.
— Как я уже сказал, инквизитор Ободайя Росс и его оперативная группа направляются на Аридун. После того, как они высадятся, в течение сорока восьми часов они должны будут связаться с нами по дальней вокс-связи.
— И что тогда? – спросил Кхмер.
— Если они смогут связаться с Верховным Командованием, мы направим все имеющиеся в нашем распоряжении силы на освобождение Аридуна. Я задействую для этого мои инквизиторские полномочия. Если же они не смогут с нами связаться… тогда можете продолжать свое отступление дальше, лорд-маршал.
Кровеносные сосуды на шее Кхмера над твердым форменным воротником вздулись как шланги. Покрытая шрамами кожа его лица стала напряженно-красной. Лорд-маршал медленно кивнул.
— Великолепно сыграно, инквизитор.
Гурион приветствовал собравшихся командиров кантиканским салютом, прижав механический кулак к груди в жесте солидарности.
— Это ваш шанс отомстить врагу за ваши родные миры. Готовьте флот и Гвардию к быстрому развертыванию. У вас сорок восемь часов.
Выходя из зала, Гурион остановился у бронированных дверей, обернулся и обратился к собравшимся в последний раз.
— Это наш час, господа. Если мы потерпим неудачу, за нее нас и запомнят, невзирая на все прежние победы и триумфы, за которые вы платили кровью.
ГЛАВА 23
СВЕДЕНИЯ орбитальной разведки Аридуна оказались точными. Планета была пуста.
Не было никаких признаков жизни, по крайней мере, в человеческом смысле. Стратосферный челнок летел на малой высоте над саваннами южного пояса к столице Аридуна, чтобы избежать обнаружения радарами и разведать обстановку в городе. Лабиринты улиц были пусты, и, хотя уже начинался рассвет, на горизонте не было видно света.
Разведка обнаружила другое – пылающие костры, извергавшие клубы дыма и пепла, среди тысячекилометровых зарослей папоротников и гинкго, окружавших столицу Аридуна.
Костры были огромными, некоторые до шестидесяти или семидесяти метров в высоту. Они были похожи на газовые туманности, почерневшие и распухшие, увенчанные короной пламени. Стратосферник изменил курс, чтобы провести наблюдение с более близкого расстояния.
Когда они пролетели сквозь громадные столбы дыма, Росс приказал пилоту-сервитору пустить в кабину атмосферный воздух. Едкий, резкий запах горящей плоти и волос, проникший в кабину, подтвердил подозрения Росса. Это были трупы аридунцев, их собрали в кучи на этих полях и подожгли. Запах был настолько всепроникающим, что капитана Прадала стошнило три раза, прежде чем кабина была снова загерметизирована и система вентиляции челнока очистила воздух.
Но маслянистый запах все равно вцеплялся им в горло.
— Я видел, как Великий Враг совершал такое и раньше, но не в таких масштабах, — признался Росс. На рудниках Хелмс Аутрич культ ювентистов истребил почти всех. Они отчаянно пытались не позволить людям связаться с Империумом. И это безумие обошлось почти в тридцать тысяч жизней.
— Как это мерзко, — сказала Мадлен, глядя в иллюминатор, пламя отбрасывало танцующие тени на ее лицо.
— Угу, — апатично произнес Росс.
— Что-то грызет вас изнутри, Росс. Вы выглядите мрачным.
— Если это насчет Селемины, то я в порядке.
— Я ничего не говорила о Селемине… — сказала Мадлен, так, что это утверждение повисло в воздухе.
— Мадлен, не начинайте. Селемина и я, мы работали вместе. Мы были инквизиторами. В лучшем случае мы сотрудничали бы еще несколько лет, возможно, даже десятилетий. Но со временем служба в Инквизиции заставила бы наши пути разойтись. По идеологическим причинам, или из-за разных характеров, мы, в конце концов, пошли бы разными дорогами. Из-за Селемины это случилось гораздо скорее… и гораздо более прискорбным образом.
— Очень бесстрастный взгляд, Росс. Не похоже вас.
— Потому что сейчас не время рыдать, уткнувшись в колени, образно выражаясь.
В действительности же Росс чувствовал себя вовсе не так хорошо. В основном он сохранял ясный ум, но иногда Селемина и Сильверстайн словно преследовали его. Иногда ему казалось, что они говорят с ним, но он напоминал себе, что этого не может быть. Он не мог позволить себе терять ясность ума, и только стойкость и сила духа инквизитора позволяли ему продолжать исполнять свой долг. И стимуляторы. Он принимал эндорфиновые таблетки, инъекции допамина, и уже несколько месяцев не питался нормально. Он едва узнавал в зеркале свое лицо с почерневшими впадинами вокруг глаз и бледными худыми щеками.
Сигнал системы внутренней связи вывел Росса из его раздумий.
— Подготовка к посадке через 600 секунд, — объявил пилот-сервитор своим монотонным голосом.
Пора.
Росс повел Мадлен к трапу, где капитан Прадал уже пристегивал вокс-передатчик ремнями к своему рюкзаку. Его лазган висел на ремне через плечо, а болт-пистолет из арсенала челнока – в кобуре, пристегнутой к бедру.
— Вы выглядите готовым начать войну, капитан, — улыбнулся Росс.
— Я готов ее закончить, инквизитор. Вы думаете, что это действительно конец игры? – спросил молодой офицер, взваливая на плечи свое громоздкое снаряжение.
— Не сомневаюсь в этом, — ответил Росс, помогая капитану надеть лямки тяжелого рюкзака. – Как только мы высадимся, челнок вернется на орбиту. Я не хочу, чтобы он выдал наше присутствие. Или мы свяжемся с Верховным Командованием и дадим сигнал к наступлению, или погибнем здесь.
Капитан Прадал удовлетворенно кивнул. Подпрыгнув, чтобы проверить, как закреплено снаряжение, он надел свое форменное белое кепи.
— По крайней мере, я погибну, сражаясь за родной мир.
Он тяжело зашагал к трапу под тяжестью вокс-аппаратуры и прочего снаряжения. Подсумки с боеприпасами, магнокуляры, респираторы и фляги с водой висели на его спине и бедрах.
— Вы уверены, что готовы к этому, Мадлен? Это ваш последний шанс, предложение увезти вас с планеты еще в силе. Пока не поздно остаться на борту челнока, — сказал Росс.
Ксено-археолог сменила свой пышный наряд на более соответствующую одежду. Сюртук из керамического поливолокна складками ниспадал с ее узких плеч, поблескивая матово-зеленым, как рыбья чешуя. Тонкий кольчужный шарф с капюшоном защищал ее шею и голову, как чепец.
