СОГЛАСНО сложной геометрии экваториальных линий, и, если их математические расчеты были верны, Старый Король Медины должен быть захоронен в главном комплексе гробниц, глубоко в недрах центрального зиккурата Ангкоры.
— Как минимум еще двенадцать километров к северо-востоку, если мы не найдем более короткого пути в этом лабиринте улиц и лестниц, — сказал капитан Прадал, глядя на ауспекс.
Сверившись с картой, Росс пальцем отследил маршрут. Это была старая карта, они позаимствовали ее из личной коллекции Мадлен. С того времени, когда она создавалась, многие галереи и ступенчатые лабиринты Ангкоры уже обрушились. Даже по осторожным оценкам, им предстоит еще полдня пути.
Росс снял брезентовый рюкзак и помассировал шею, расслабляя уставшие мышцы.
— Выпейте воды и поешьте, пока есть возможность, нам предстоит долгий путь.
С вздохом облегчения, капитан Прадал присел в тени мавзолея и расстегнул ремни своего снаряжения, держа его под рукой. Он вытянул ноги и начал разворачивать упаковку сухого пайка.
— За нами следят, — сказала Мадлен, присоединяясь к остальным в нише под балюстрадой. Она повернулась и навела осколочный карабин на гирлянды каменных цветов, украшавшие фронтоны.
Росс поднял взгляд от карты и тихо выругался.
— Я так и думал. Я заметил это уже некоторое время назад, но не хотел беспокоить вас, пока это не подтвердится.
Росс окинул взглядом силуэты гробниц Ангкоры. Город мертвых хранил молчание, не выдавая своих тайн. Только сейчас Росс заметил, что даже летающие ящерицы с кожаными крыльями, гнездившиеся здесь, больше не порхали в небе.
— Что будем делать? – вздохнула Мадлен, явно испуганная.
— Устроим засаду, — уверенно сказал капитан Прадал. – Займем выгодную позицию и заманим его туда.
— Да, обычную засаду с приманкой. Должно получиться, — сказал Росс. Осторожно он свернул карту в пластиковый футляр и спрятал в карман рюкзака.
— ЭТО подойдет, — сказал Росс.
Выбранное место засады было не идеальным, но должно было подойти. Это была ступенчатая колонна, по крайней мере, так называл ее Росс. Мадлен сказала, что на древнем терранском языке она называется гопурам. Ее основание представляло собой прямоугольную плиту из песчаника, весом более пятидесяти тонн. Постройка суживалась кверху, каждый ее ступенчатый ярус был меньше предыдущего, уступами поднимаясь к небу. На барельефах, украшающих каждый ярус, были изображены певчие птицы, колесницы и рогатые животные, символизирующие небесные сады мертвых, напоминание о том, что Ангкора была кладбищем с древних времен.
Певчих птиц и рогатых животных на Аридуне не было уже несколько тысяч лет.
— Что бы это ни было, оно приближается, — прошептала Мадлен, не оглядываясь.
Росс едва заметно кивнул. Он тоже краем глаза заметил движение – мелькнула огромная, очень быстро двигавшаяся тень, а когда Росс повернулся, ее уже не было. Их преследователь терял осторожность – или же становился смелее.
— Я тоже заметил противника, уже несколько раз, — сказал Прадал. Взбираясь на зиккурат, он остановился и сверился с положением тройных солнц на небе. Скоро должны были наступить сумерки, одно солнце уже клонилось к горизонту, похожее на янтарное кольцо, второе образовало гелиодоническую дугу над первым, окрашивая небо из темно-синего в черный цвет. Военная подготовка подсказывала Прадалу, что сумерки – самое подходящее время для атаки, когда с убыванием света разум все больше настраивается на отдых.
— Не смотрите вниз, но, кажется, оно крадется у основания зиккурата, — сказала Мадлен, быстро преодолев последние несколько ступеней до гробницы на вершине гопурама.
Если сказанное Мадлен было правдой, это означало, что противник больше не прячется; теперь он преследует их открыто. Это значило, что ему нет необходимости прятаться, возможно, он даже намеренно хочет внушить им страх, то показываясь, то исчезая. Росс скрипнул зубами, сопротивляясь желанию посмотреть вниз.
— Прадал, следить за северным направлением, Мадлен – за южным. Я слежу за восточным. Солнца садятся на западе, так что держимся к ним спиной, — приказал Росс.
Вершина гопурама представляла собой плоский квадрат со стороной около двадцати метров. Инквизитор и его спутники сели спиной к спине, держа оружие наготове. С этой позиции открывался прекрасный вид на Ангкору; заходящие солнца разогнали зияющие тени. Лучи солнечного света на камнях потемнели, став тускло-багровыми.
Враг не стал ждать, пока наступит темнота.
Росс услышал шаги, приглушенные, и явно угрожающие. Скрип каменной крошки и песка под тяжелыми подошвами.
— Он идет, северное направление, — сказал Прадал, переключая лазган на максимальную мощность выстрела.
Росс повернулся туда, откуда должен был появиться противник. Он почувствовал знакомый прилив адреналина.
Нарочито медленные шаги звучали как боевые барабаны. Росс вспомнил, что каннибалы Тонга использовали боевые барабаны, чтобы нанести психологический удар врагу. Глубокий, почти ритуальный ритм, который должен был «вселить страх в животы врагов». Росс подумал, что эти медленные шаги нацелены на то же самое – сейчас он определенно чувствовал страх.
— Святой Трон, я ненавижу это. Как я это ненавижу, — прошипела Мадлен сквозь зубы.
Шаги прекратились.
Прадал снял с пояса осколочную гранату, готовясь выдернуть чеку и метнуть ее.
На край зиккурата вылез Вандус Барк. Он выглядел ужасно. Его бронекостюм почернел от пепла, а лицо было покрыто синяками и ссадинами. В бронированных перчатках он держал вокс-локатор, показания которого привели его сюда.
— Росс! Скотина! Когда я перехватил вокс-сигнал, я понял, что это ты! – инквизитор дрожал, трясся.
Росс поднялся на ноги и положил руку на тяжелый наплечник Барка.
— Посмотри на себя, Вандус. Успокойся, ты выглядишь просто ужасно.
Барк стряхнул руку Росса и покачал головой.
— Не сейчас, не сейчас. За вами охотятся.
— Охотятся? Кто? – спросил капитан Прадал, все еще целясь из лазгана в северном направлении.
— Я сказал не сейчас! – раздраженно огрызнулся Барк.
Его дыхание было тяжелым и неровным; вся левая сторона его лица дергалась в нервном тике. Росс понял, что это латентная стадия шока. Что-то испугало имперского инквизитора, испугало настолько, что даже его мощные ментальные способности и тренировки не помогли преодолеть ужас. Страх в животе, как сказали бы каннибалы Тонга.
— Барк, ты должен объяснить, что происходит. Информированность перед операцией – главный принцип Инквизиции. Успокойся, дружище, дыши глубже, — сказал Росс.
— Росс, я в здравом уме, — процедил Барк сквозь сжатые зубы. – Тут недалеко меня ждет машина. Мы должны выбраться отсюда, ты не понимаешь… Мы должны идти – если машина еще там…
Россу этого совсем не хотелось. Мысль о путешествии ночью по городу мертвых выглядела отнюдь не привлекательно. Он взглянул на горизонт. Солнца уже превратились в подернутые дымкой полумесяцы, их последние лучи окрашивали город в темно-багровые тона.
Но вдруг он увидел его снова. Силуэт гиганта мелькнул над крышами, освещенный лучами заката, словно в театре теней. Он был там, а спустя долю секунды его там уже не было.
На этот раз они все его видели. Мадлен сдавленно выдохнула.
Росс передумал.
— Ладно, Вандус, веди нас к твоей машине.
«И быстрее, пока не настала ночь», подумал он.
МАШИНА Барка, к счастью, оказалась на месте, спрятанная в тени гробницы-лотоса.
Это был «Кентавр», легкий бронированный тягач. Его широкий, угловатый корпус был покрашен в желтовато-коричневый кантиканский камуфляж. На лобовой броне красовалась большая эмблема частей тыла и снабжения Кантиканской Колониальной Гвардии – конь, вставший на дыбы, сабля и шестеренка.
Забравшись в открытый кузов «Кентавра», бойцы оперативной группы устроились среди аккуратно уложенных ящиков с боеприпасами и частей разобранного 75-мм миномета.
Барк втиснулся на место водителя, согнувшись, чтобы можно было глядеть в узкую смотровую щель.
— Ты в состоянии вести? – спросил Росс.
— Ох, пожалуйста…
Барк включил зажигание. Наконец с металлическим лязгом и ревом мотор завелся, и «Кентавр» двинулся вперед, понемногу набирая скорость.
Недостаточно быстро.
Их преследователь вырвался из теней. Он был огромен. От бронированных колонн ног, до вздымающейся громады торса, он источал свирепую мощь. Его броня была темно-красная, настолько, что казалась почти черной. В покрытых броней руках он держал двуручный цепной меч, с ревом изрыгавший дым из выхлопной трубы у рукояти.
Капитан Прадал закричал. В первый раз Росс слышал, чтобы обученный солдат вопил в таком паническом ужасе, почти жалобно. Это был ужасный звук, и Росс не хотел бы снова испытать этот органический страх. Он оглянулся, чтобы посмотреть, что увидел Прадал, и застыл.
