взаправду имперцы. Мы уже приготовились стоять от радости на головах – и тут колонна резко свернула по Доходной дороге, взяв курс отнюдь не на ворота, а на вражеский стан. Значит, быть битве, решили мы. Но навстречу колонне вылетели гонцы, и после короткого совещания новый армейский корпус двинулся прямо в лагерь, где разводили костры, чтобы приготовить им завтрак. Все утро и половину дня они строились полк за полком, ставили шатры, складывали щиты и копья, разгружали повозки, выстраивались в очередь за миской бобов с беконом. Мы насчитали их что-то около двадцати тысяч – плюс-минус несколько сотен. Они пришли в первый день.
На следующие сутки явились еще восемь тысяч. Двое суток спустя – дюжина тысяч. Через день после дюжины – еще девятитысячное войско, в основном – кавалерия. И еще через пять дней – двадцать одна тысяча воинов. Вся равнина между Девятью ключами и Старым замком была уставлена их повозками с припасами, а луга, где женщины из Города обычно устраивали большую стирку, превратились в выпасы для тягловых быков.
Семьдесят плюс сорок – это сто десять. Сто десять тысяч человек. На одного нашего горожанина у них приходилось по хорошо экипированному солдату.
– Ты был прав, – сказал Нико. – Они чего-то ждали. Теперь видно чего.
– В этом нет никакого смысла, – пробормотал я.
Все еще чего-то не хватало. Ну или кого-то. Или произошло что-то еще, что-то более важное, чем прибытие семидесяти тысяч вражеских воинов, и мы это пропустили. Видимо, они взяли Классис.
– Классис был спален дотла, – напомнил я ему.
– Очевидно, не совсем дотла, – возразил он. – Там хранится все снаряжение на всю Империю. Очевидно, в Классисе они и запаслись – где же еще.
– А как насчет излишков? – предположил кто-то. – Мы продаем уйму армейского барахла.
– «Уйму» – громко сказано, – резко заметил Артавасдус. – И новейшее снаряжение туда не попадает.
– Тогда, может быть, они научились делать копии наших вещей, – сказал Глицерий, молодой младший лейтенант, которого я недавно повысил. – Отсюда не подлинник не разглядеть – слишком далеко.
– Или клерки снабжения из Классиса торговали со складов втихаря, – предположил Гензерик. – Они всегда были кучкой мошенников – верно же?
– Совершенно верно, – откликнулся я. – Но масштабы… Семьдесят тысяч полных комплектов.
– Капля в море, – заверил меня Гензерик. – Когда я бывал в Классисе – каких только сказок не наслушался об их потерях. Заходишь на склад с заверенным прошением на двадцать комплектов болтов третьего размера, а тебе говорят – извините, столько дать не сможем, только бочками на тысячу штук каждая или никак. Думаю, такая же чехарда творилась и с кольчугами, и с оружием…
– Возможно, – протянул я. – Возможно, хоть мне и верится с трудом. Но про эти их абсурдные проволочки и отговорки – верно подмечено, мы этой дорогой ходили…
Пускай парни высказываются – это полезно, но факт – увы, не демократическое явление. Если что-то неправда – это неправда, даже если все голосуют за обратное. Я был совершенно, на тысячу процентов, уверен, что знаю, откуда у врага столько нашего добра, но сейчас не лучшее было время, чтобы говорить такие вещи вслух.
* * *
Айхма, однако, всегда предпочитает правду, какой бы дерьмовой та ни была.
– Все очевидно, разве нет? – спросила она. – Они разжились там же, где и в первый раз. Поснимали с трупов.
– Эта мысль приходила мне в голову, – сказал я.
– Конечно. Вот почему никто не торопится нас выручать. Все они мертвы.
– Говори потише.
Ее глаза расширились, и она понизила голос:
– Это все объясняет. Вот почему они выжидали. Не хотели начинать штурм, пока не убедятся, что никто не придет к нам на помощь.
Очевидно, она чувствовала себя лучше.
– Я не уверен.
– Ты просто обманываешь себя.
– Может, и так, – не стал отрицать я. – Но семьдесят тысяч – это много. Откуда они все взялись? И выходит, даже больше семидесяти тысяч, – быстро добавил я, прежде чем она успела перебить: – Если они действительно уничтожили все наши силы в провинциях, они не могли не понести потерь. Это попросту неизбежно. Тысяч пятьдесят как минимум они бы как пить дать недосчитались. Итого, с гипотетическими потерями – сто двадцать тысяч компетентных бойцов, играючи одолевающих имперских солдат. Не слишком ли много? Откуда они все пришли?
Айхма нахмурилась.
– Оттуда же, откуда взялось то сорокатысячное войско, которое разгромило Приска. Неизвестно как, но мы все знаем, что это произошло. Тайна просто стала масштабнее – вот и все.
Иногда она ужасно невыносима.
– Это ничего не объясняет, – проворчал я. – Откуда они, кто они такие. Если это не оживленные магией мифические солдаты из драконьих зубов.
Она выразительно посмотрела на меня.
– Конечно. Но сейчас у нас нет никакой возможности узнать ответ, если только ты не припрятал в рукаве какие-то детали.
– Ничего я не припрятал.
– Ну вот и славно. Философ Салонин считал, что природу и происхождение всего мира можно постичь, хорошо изучив одну-единственную песчинку. А я на жизнь трудом зарабатываю, так что у меня на это ни времени нет, ни терпения. Если узнаешь что-то новое – скажи мне, и я посмотрю, что можно сделать.
23
Я провел встречу с верховодами Синих и Зеленых. Никто мне не сказал, но в конце прошлого сезона Арраск и Бронеллий сходились на арене в одной из тех приватных схваток, что столь любимы букмекерами: человек по десять с обеих Тем делают ставки, исход поединка определяется, когда один из борцов уже не может стоять на своих двоих. Победил Бронеллий. Все думали, что он убил Арраска, но доктор Фалькс вытащил его с того света, тем самым немного опозорив – ты либо мертв и почитаем, либо жив, и все над тобой потешаются. Обычай, и такой, который лучше было б уничтожить, как говорится.
Само собой, встреча получилась напряженная. Что Арраск, что Бронеллий смотрели только на меня, боясь и на секунду встретиться взглядами. На самом деле нам многое удалось решить, поскольку каждый старался показаться разумнее другого. Тем не менее, сложно держаться спокойно в одном помещении с парой высококлассных убийц: одно неосторожное слово…
Вошел клерк, чьего имени я не знал. Я давал строжайший приказ меня не беспокоить – бедняга весь трясся.
– Что такое? – нервно спросил я.
– Прибыла делегация.
Что за чушь.
– Корабли зашли в залив?
– Нет, ваша милость. Это вражеская делегация. У них белый флаг.
Вы, наверное, помните, что, когда я попытался с ними поговорить, они начали стрелять.
– Ты шутишь.
– Нет, ваша милость.
Я вскочил.
– Джентльмены, предлагаю
