Принц Виндишгрец и шеф полиции Надоши предстали перед судом как герои нации. Виндишгрец заявил: «Мне хорошо известно, что мои действия вступали в противоречие с уголовным кодексом, но перед лицом истории я невиновен. Я действовал в интересах великой Венгрии. Может быть, к суду привлекался премьер-министр Вильям Питт, когда он в свое время наводнил всю Европу фальшивыми ассигнациями, чтобы поставить на колени Францию якобинской диктатуры, врага своего народа? Нет! Нет, господа, британская общественность считала его не преступником, а честным человеком». Надоши тоже сделал громкое заявление: «У нас не должно быть никаких колебаний в отношении Франции. Именно она виновна в том, что Венгрия лишилась двух третей имперской территории».
Премьер Бетлен лестно отозвался о Виндишгреце: «Я знаю принца как человека чести и уверен, что он никогда не пошел бы на подделку денег в целях личного обогащения».
Неожиданно трудности возникли с Дезидериусом Рабой, секретарем принца. Он пытался дать показания, что в афере замешаны Телеки и Бетлен, но судья оборвал его: «Это ваши фантазии. Ни у кого из обвиняемых не хватило наглости их повторить». Правда, некоторые свидетели: граф Сиграи, маркграф Паллавичини, граф Янкович-Безан – также дали понять, что граф Бетлен был посвящен в акцию еще в 1923 году. Но суд их показания проигнорировал.
Виндишгрец был приговорен к четырем годам тюрьмы и денежному штрафу, эквивалентному 600 маркам. Такой же срок получил Надоши, Раба – полтора года тюрьмы. Суд отметил «высокий патриотизм» обвиняемых. Они – «жертвы катастрофического несчастья, следствием которого явилось расчленение Венгрии».
Принц Людвиг не успел толком познакомиться с тюремным режимом, как премьер-министр Бетлен распорядился поместить его в госпиталь ордена иезуитов, где «черный принц» ни в чем не нуждался. Газета «Форвертс» 27 мая 1926 года так прокомментировала приговор: «Что же дальше? Не пройдет, по-видимому, и года, как Хорти амнистирует приговоренных». Газета ошиблась лишь в сроках. Все осужденные, за исключением Виндишгреца и Надоши, в тот день, когда «Форвертс» опубликовала свое пророчество, уже находились на свободе. Двое основных обвиняемых присутствовали на рождественской мессе как свободные граждане, так как 22 декабря 1926 года Хорти амнистировал принца фон Виндишгреца и Эммериха Надоши. За «заслуги перед Венгрией» регент Хорти пожаловал принцу Людвигу Альбрехту фон Виндишгрецу чин майора…
«Общество 164» алхимика Франца Таузенда
В течение многих веков алхимики были заняты поиском так называемого «философского камня» для превращения неблагородных металлов в золото и серебро. Чудо свершилось в 1925 году, когда сорокалетний баварец Франц Таузенд заявил, что нашел «философский камень». К поразительному открытию бывший жестянщик шел очень долго. Как утверждает К. Гофман, посвятивший Таузенду целую главу своей книги об алхимии, он опробовал свои возможности в различных других «видах искусства». Баварец пытался получить морфий из поваренной соли, открыть новый способ переработки стали, изобрести препараты против тли, ящура и язв у животных. А еще он хотел придумать лак, придающий скрипкам звучание инструментов старинных итальянских мастеров. Свои эксперименты Таузенд проводил в амбаре на своем участке в Оберменцинге близ Мюнхена. Кроме того, Таузенд создал систему химических элементов, причем сто из них еще предстояло открыть. Результатом его химических изысканий стала книга, изданная в 1922 году под названием «180 элементов, их атомные веса и включение в гармонически-периодическую систему».
Франц Таузенд дал «единственно правильное» определение элемента: точно так же, как в учении о гармонии, где основной тон вместе с терцией и квинтой образует аккорд, элемент гармонически составлен из трех видов вещества. «Если мы открываем элемент в сегодняшнем смысле этого слова, – рассуждал изобретатель, – то нам просто удалось получить гармоническое сочетание трех видов вещества, которое совпадает с элементом».
Таузенд не скрывал, что его целью является трансмутация элементов. Первого же найденного им инвестора Таузенд обобрал на 100 тыс. марок. Вместо того чтобы тратить средства на химические опыты, он скупал дома, поместья, заброшенные замки, чтобы потом их выгодно перепродать. В апреле 1925 года, когда инвестор стал проявлять нетерпение, Таузенд сообщил ему, что совсем скоро начнется получение золота, ведь тайна «философского камня» им раскрыта. Но для того чтобы построить лаборатории для производства золота в промышленных масштабах, нужны дополнительные инвестиции. А что если сам президент Гинденбург станет гарантом предприятия? Через посредника, государственного секретаря Майснера, шефа президентской канцелярии Гинденбурга, аферист вышел на генерала Людендорфа.
Издатель фашистского листка «Фелькишер курир» Людендорф искал деньги для национал-социалистского движения. Алхимик Таузенд показался «герою мировой войны» посланцем свыше. Людендорф назначил эксперта-химика, чтобы подвергнуть процесс производства золота проверке.
Эксперимент проходил в ванной комнате гостиничного номера. Плавильный тигель Таузенд разогрел на электроплите. А потом на глазах изумленного наблюдателя из расплава свинца, к которому добавил 3 грамма оксида железа (то есть ржавчины), получил 0,3 грамма золота. Итак, показательная алхимическая трансмутация прошла с успехом, и эксперт доложил шефу: «Господин генерал, это невероятно, но он сварил золото!»
Людендорф привлек к «верному делу» несколько финансистов. Благодаря их вложениям Франц Таузенд основал «Общество 164» (в его системе элементов золото имело номер 164). Людендорф заключил с Таузендом соглашение, по которому все права на производство золота отходили к генералу. Алхимик должен был получить пять процентов от прибыли, акционеры и пайщики – двенадцать процентов, ассистенты – восемь, а три четверти прибыли Людендорф забирал себе и на нужды партии национал-социалистов.
Среди членов «Общества 164» были такие крупные промышленники, как Манесман и Шелер, финансовые тузы немецкого рейха, аристократы – князья Шенбург-Вальденбург, но были и простые люди, пенсионеры, которые доверили последние сбережения Таузенду, купив ценные бумаги нового предприятия. Более миллиона марок оказалось в распоряжении Франца Таузенда, «человека с удивительными глазами Христа».
В декабре 1926 года алхимик получил от Людендорфа карт-бланш. «Общество 164», переименованное позднее в «Исследовательское общество Таузенда», оборудовало несколько лабораторий по всему германскому рейху. Для того чтобы не вызывать ажиотажа, лаборатории носили нейтральные названия, например, «Северогерманское предприятие сплавов». Таузенд путешествовал от филиала к филиалу, проводил переговоры «на высшем уровне» и между делом скупал земельные участки и замки. Во время беседы с председателем совета управления казначейства, бывшим министром Ленце, он живо интересовался, куда надежнее всего поместить золото, которое будут производить его фабрики.
Генерал Эрих фон Людендорф
Затем Франц Таузенд отправился в Италию, где убеждал поучаствовать в проекте секретаря фашистского диктатора Муссолини. Он говорил, что благодаря промышленному производства золота Германия и Италия станут самыми мощными державами мира. Прежде чем принять соблазнительное предложение, итальянцы послали к нему с инспекцией профессора химии. Встреча состоялась в замке Эппау «барона» Таузенда в южном Тироле. Профессор настоял на пробном опыте. Франц колдовал, как его предшественники в далеком Средневековье. Но ученому удалось его разоблачить. «Невинный» кусочек свинца, который алхимик хотел добавить в расплав в последний момент, оказался сплавом свинца с золотом!
В начале 1929 года «исследовательское общество» вынуждено было признать себя несостоятельным. Никто не мог объяснить, куда девалось более миллиона золотых марок. Заброшенные фабричные установки, земельные участки для новых мастерских, полуразрушенные замки – все это свидетельствовало о расточительстве Таузенда. Вкладчики обвинили его в мошенничестве. Под фамилией жены алхимик скрылся в итальянском городке Аппиано. Правда, здесь ему не повезло. В январе 1929 года он попал в автомобильную аварию. Власти установили его личность и выслали Таузенда в Германию, где Франца поджидали разгневанные инвесторы.
Полтора года провел Таузенд в тюрьме как подследственный. Дело было щекотливым, ибо в него оказались втянуты влиятельные политики и промышленники. Алхимик настаивал на своей невиновности. Он умеет делать золото в промышленных масштабах и может это доказать. Следователь и прокурор вынуждены были разрешить ему продемонстрировать свое искусство.
Следственный эксперимент проходил в октябре 1929 года на главном монетном дворе Мюнхена в присутствии его директора, полицейских, прокурора, следователя и адвоката. Таузенда раздели, тщательно обыскали, от зубов до ногтей на ногах, даже выворачивали веки. Несмотря на это алхимик ухитрился изготовить золото, чем вызвал замешательство окружающих. Из свинцовой пробы весом 1,67 г он выплавил металлический шарик, который содержал 0,095 г чистого золота и 0,025 г серебра. Слухи об удачной трансмутации распространилась по городу. Директор монетного двора заявил репортерам, что он чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы этого кусочка золота, выплавленного Таузендом, вовсе не существовало.
