Ну, и что можно сажать на этот раз? Решил пока не связываться с дополнительными проблемами, а просто посадить пять имеющихся у меня картофелин, три луковицы и пару головок чеснока. И так уже высыхать начали. Вдобавок чуть подсеял лука–севка и чеснока. Для пробы. Что получится. И подробно объяснил девушкам, что это я тут посадил, и для чего. Сказал, что все из далеких стран. Что ещё никто не пробовал их выращивать тут. На самом деле, местные аналоги земных овощей тут имелись. Они, конечно, были совсем другими, но примерно соответствовали. Так что ничего странного и экстраординарного для девушек не происходило. Просто милорд, а теперь и их официальный отец, решил посадить для пробы что‑то съедобное. Может, вкусное, а может, и нет.
— Милые мои, есть их пока нельзя. Даже когда вырастут. На следующий приход весны, может быть. Но только чуть–чуть, для пробы. Когда‑нибудь их будет много, тогда и будем есть. Если понравится.
Так в хлопотах пролетели еще три дня. Успел открыть в Амхарской городской кассе взаимопомощи четыре счета — на себя на пятьсот золотых, на Мириан, Пеллия и Салаира каждому по сотне. А ещё мне нежданно предложили вложить средства в местное предприятие, что я и сделал, став собственником его части. Сделал, так сказать инвестирование средств в местную экономику.
Когда я по старой привычке зашел на постоялый двор пообедать, ко мне подошел хозяин двора Геркул. Мы уже как три дня съехали с номеров, и обедали и ночевали в своем новом доме. А тут я как раз подумывал положить ещё пять сотен золотых в другой банк, но уже с центральной конторой в Беруссе.
— Сэр, приятного аппетита. Что‑то Вас не видно несколько дней. Как съехали, так и потерялись. Не заходите даже пообедать. Может, переехали в другой постоялый двор?
— Да, дела вот, уважаемый Геркул. В дорогу собираюсь. Думаю, может съездить в столицу Империи. Здесь мимо проходил, и решил заодно пообедать у Вас. Как дела у Вас? Хорошо ли идет торговля? Много ли гостей нынче? Как здоровье? Как Ваша супруга и дети?
— Слава Всевышнему, все хорошо. И семья в порядке. Дела так, пока ничего. Что‑то тревожно в степях, и многие с баронств привозят свои семьи сюда.
— Что‑то загрустили Вы, уважаемый Геркул? Что‑то с делами не так?
— Да вот, развернуться не могу, уважаемый Коста. Тесноват двор‑то. Прикупил я кое‑что. Давно уже. Только средств не хватает. Ремонт сделать, пристроить склады, новые комнаты для гостей. Да и второй зал в таверне открыть надо. Народу‑то много, а мест не хватает. Хочу деньжат занять, только условия не очень подходящие. Нынче многие расширяться вздумали, поэтому на ссуды рост произошел. Чуть ли не две пятых от части ссуды просят, а это для меня дорого. И возврат уже поздней осенью.
— И сколько Вам не хватает, уважаемый Геркул?
— Да сотен пять не помешало бы.
— Знаете, у меня есть эти деньги. И я готов на приемлемых условиях предложить их Вам.
— Только, сэр, у меня не получится меньше чем через один приход весны вернуть их Вам. Может, вы вступите со мною в долю?
— В долю? Заманчиво? И какие будут условия?
— Сэр, мой двор можно продать сейчас за две тысячи с лишним золотых, где‑то за две пятьсот. Может, и на три тысячи потянет. Если Вы сейчас предложите пятьсот, то я готов уступить Вам, скажем, три десятых части. Больше не могу. Если захотите потом взять Вашу долю деньгами, то через пару приходов весны можно будет спокойно рассчитаться.
— Хорошо, так и сделаем.
И я стал собственником части постоялого двора «Сломанная подкова» с условием возврата этой доли через два года уже наличными средствами. Оформление всех бумаг взял на себя мой деловой партнер. Рискованное дело. Но тут я подумал о девушках. Если со мной что‑нибудь случится, то пусть хоть Мириан и Пеллия будут вспоминать обо мне. А то ведь не останусь даже ни у кого в памяти. А так, хоть по бумагам они будут числиться уже моими дочерями. И, может быть, даже кое–какое наследство останется. Чтобы не таскать ценные бумаги с собой, я положил их все на хранение в Архивную службу Амхары, сделав себе копии. И кое‑что дочерям. Даже завещание составил. Все честь по чести.
Тут прибежали Сулим и Шеркень. В последние дни пути наши не пересекались. Я не афишировал свои дела, а они крутились где‑то. По крайней мере, пока у нас не было совместных дел. Одно мы закончили, другие не появились.
— Сэр, мы тут слышали, что Вы уезжаете.
— Да, Шеркень, ненадолго. Хочу с Салаиром проехаться в южные края. Там, говорят, могут быть прибыльные дела.
— Да, на юге всегда было не спокойно. Не то, что в Амхаре. Хотя, за горами одни разбойники чего стоят. Не говоря уже о степняках.
Сулим знал, что говорил. По его словам, за годы наемничества он где только не успел побывать. И на севере, где сопровождал торговые караваны, и на юге, где даже участвовал в пограничных стычках.
— Сэр, а как же Мириан и Пеллия?
— Ну, они пока останутся дома.
Я попросил своего делового партнера присмотреть за девочками. Он тут же вызвал парочку своих дальних родственников — мужа и жену. Мужчина когда‑то служил в имперских войсках и вышел в отставку по ранению. А жена его родила аж пятерых. И теперь пара сыновей и три девочки, самому старшему из которых было всего тринадцать, осваивались в загородной фазенде, тем более, там было где останавливаться и родителям, и детишкам. Заработную плату семье обещали хорошую, до десяти серебрянок в день каждому взрослому и до трех детям, что было намного выше обычной платы, тем более детям, которые зачастую работали только за еду. Плюс бесплатное питание, с общего стола. Девушки сначала оторопели, но когда я привел довод, что теперь они уже официально мои дочки, и пора им привыкать к своему новому положению, успокоились. Ещё я строго настрого предупредил их, чтобы не зазнавались и вели себя как настоящие леди в моем понимании, то есть были воспитанными, аккуратными, доброжелательными и прочее, и прочее. И оставил целый список того, что я понимаю под этими прочими. К сожалению, я никогда толком не занимался воспитанием своих детей и там, так как в меру своих сил, возможностей и желания обеспечивал им хлеб насущный. И не преуспел даже в этом. Девушки уже взрослые, поэтому я просто предъявил им свои требования и видение, каким бы хотелось видеть мне своих подопечных.
— Сэр, я хочу попросить у Вас руки Пеллии!
— Что? Шеркень, а девушка сама знает об этом?
— Пока нет.
— Вот когда она сама скажет, что согласна выйти за Вас замуж, тогда и можно говорить об этом. Так как я уезжаю, поэтому оставим всё как есть. Будет, так сказать, проверка чувств. А вот, если к этому времени вы придете к согласию и проявите взаимные чувства друг к другу, то да, без вопросов. Счастье да любовь вам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
