Джойс отнесла косилку в сарайчик за кинозалом. Из того конца сада непрерывно слышалась тихая музыка. Джойс пообедала в одиночестве и вышла, чтобы снова взяться за работу в саду, и краем глаза заметила темную размытую фигуру Роберта, видимо собравшегося на кухню, где она оставила ему салат на обед.
К тому времени, как Джойс закончила с клумбами и вернулась в дом, чтобы сварить себе честно заслуженную чашечку кофе, был уже поздний вечер и в саду пролегли длинные тени. Роберта нигде не было видно. Она обошла все комнаты, но не нашла его. Джойс решилась на короткий осторожный звонок Конраду, подтвердив время следующего свидания, и вернулась в сад, присела на тиковую скамейку в маленькой беседке допивать кофе с печеньем. Почти стемнело, и она, оставив кофе на скамейке, подобрала лопату, чтобы отнести ее в садовый сарай.
У двери Робертова кинозала она задержалась. Как ни странно, мужа, кажется, там не было. По крайней мере, оттуда не было слышно звуков прокручивавшегося фильма. Она припала ухом к двери и прислушалась. Если только он не смотрит немой фильм… Джойс решилась. Пора им серьезно поговорить. Так продолжаться не может. Она уже вошла в вестибюль. Роберт устроил маленькую прихожую, где за стеклом выставил кадры из фильмов. Разумеется, из очень старых фильмов, в основном двадцатых и тридцатых годов. Отсюда внутренняя дверь вела в сам кинозал с его архивами. Она предназначалась не столько для того, чтобы заглушать звук, сколько отсекать проникающий снаружи свет.
Джойс очень тихо отворила внутреннюю дверь и заглянула в зал. Да, фильм идет, но, как видно, немой. Она увидела, что это — один из франкенштейновской серии. Странно, что нет звука. Как видно, Роберт его зачем-то выключил. Джойс пока не видела его, глаза еще не привыкли к темноте. Она смотрела прямо на экран, и ей вдруг стало дурно, сердце неудержимо забилось. Что это: она нездорова или переутомилась, работая в саду?
Да, шла «Невеста». Эльза Ланчестер в неимоверном гриме изображала любовницу монстра, а истеричный Колин Клайв уставился в лицо холодно усмехавшемуся Эрнесту Тезигеру — оба были в белых хирургических халатах. А вот и сам Карлофф, неуклюже расхаживающий по лаборатории. Карлофф ли? Изображение на экране казалось нечетким, колебалось и туманилось. У Джойс перехватило дыхание. Она, не веря своим глазам, уставилась на светящийся прямоугольник экрана. Это невозможно, но среди других актеров она видела лицо Роберта! Невозможно, но так и есть. На экране продолжалась беззвучная пантомима.
Наверно, она заболела. Так не бывает. Она надавила острым носком туфли на другую ступню. Больно, конечно, она вовсе не спит. Просто она попала в кошмар. Она отчаянно искала глазами выключатель и не могла найти. Отраженный свет экрана вспышками играл на полу и пирамидах коробок с пленками. Сегодня Роберт не задернул их занавесками, как делал обычно.
Вдруг громыхнула музыка — так внезапно, что едва не сбила ее с ног.
Теперь луч с экрана падал на фигуру Роберта, ссутулившегося в кресле у задней стены и, очевидно, совершенно поглощенного драмой. Джойс шагнула к нему и окаменела. Это был не Роберт: кто-то намного выше ростом и массивнее, в толстом меховом пальто. Когда свет от экрана пробежал по неровному черепу и ужасным чертам чудовища, сыгранного Карлоффом, Джойс завопила. Блеснули винты в шее и металлические заклепки на черепе, ухмыляющаяся рожа обратилась к ней. Тогда Джойс вышла из оцепенения и осознала, что из ее горла вырываются крики. В руке у нее все еще была лопата, Джойс забыла оставить ее снаружи.
Она быстро шагнула вперед и ударила лопатой чудовище в кресле. Она била снова и снова, а музыка грохотала в ушах — в фильме подходил момент кульминации. Преодолевая тошноту и дрожь, Джойс наконец отыскала выключатель в тот самый миг, когда докрутилась катушка пленки. Музыка продолжала звучать, пока Джойс не выдернула вилку из розетки. Молчание ударило по ушам. Она обернулась к скорчившейся фигуре существа, смотревшего фильм. Реки крови, кровавые кляксы на лопате в ее руках. Лицо почти неузнаваемо. Джойс упала на колени, узнав изувеченные останки того, кто прежде был Робертом. Должно быть, она потеряла сознание — когда ощущение реальности вернулось, ее наручные часы показывали на два часа больше.
Джойс трясло. С величайшим трудом она поднялась на ноги. Нет, не мираж, ужасная действительность. Мозг ее снова начал работать. Она заставила себя взглянуть на дело своих рук. Могла ли эта ужасная ошибка быть следствием оптического обмана? Может быть, блики сотен коробок создали лицо ее мужа на экране? А изображение Карлоффа наложилось на черты Роберта? Конечно, такое невозможно. Однако что сделано, то сделано. Мелькнула мысль вызвать полицию. Но как им объяснить? Никто бы ей не поверил. Ее ждут, самое малое, годы тюрьмы и крушение всех надежд на будущее с Конрадом. Она решилась и заставила себя двигаться.
Ключи лежали на обычном месте, рядом с проектором. Джойс вышла наружу, уже точно зная, что делать. Выключила свет, заперла дверь и хорошенько обмыла лопату из садового шланга. Джойс где-то читала, что холодная вода уничтожает все следы крови. Только не горячая. Это было бы фатальной ошибкой. Когда лопата стала совершенно чистой, она вытерла ее куском мешковины и несколько раз воткнула в землю, прежде чем отнести в сарай. Сарай она заперла. Сад был полностью скрыт высокими изгородями, а луна светила ярко.
Вернувшись в дом, Джойс заперла и заложила засовом переднюю дверь и налила себе в столовой бренди. Подкрепившись, вернулась в сад, достала из сарая большой кусок брезента и взяла лопату Роберта — гораздо большую, чем та, которой пользовалась сама. Такая как раз подходила для предстоящей работы. Она уже заперла заднюю дверь в дом и боковую калитку. Никто ей не помешает, вся ночь в ее распоряжении. Земля в выбранном ею месте, футах в восьми от изгороди, была совсем рыхлой.
Они с Робертом давно задумали сделать там каменную террасу. Придется соблюдать осторожность. К счастью, все родственники Роберта уже умерли, но друзья и соседи, конечно, станут расспрашивать. Естественно, возникнут проблемы, но разрешимые. А со временем, когда воспоминания поблекнут, все решат, что Роберт ушел, поссорившись с ней, или нашел другую женщину. Они с Конрадом еще молоды и, выждав приличный срок, смогут пожениться.
Тяжело дыша, она направилась к самой отдаленной части сада. Безмятежно сияла луна, и при ее свете Джойс принялась рыть как сумасшедшая.
V
Ясным солнечным утром Джойс прошла по тропинке проверить машину. Через час она должна была встретиться с Конрадом, они собрались на две недели в Котсволдс. Она сказала ему, что Роберт уехал по делам, — такое случалось часто, и он не задавал вопросов. Она уже позвонила подрядчику насчет новой террасы. Они с Робертом не раз обсуждали проект, так что ее обращение выглядело естественно — подрядчик уже знал об их планах.
Брезент вместе с тем, что в него было завернуто, лежал на глубине добрых восьми футов. К счастью, земля подавалась легко, и к утру Джойс успела закончить дело. За несколько недель земля осядет, а рабочие появятся только через месяц: у них много заказов. Джойс вернулась еще раз взглянуть на дом, а потом свернула в сад убедиться, что и там все в порядке.
Проходя мимо места, где лежал Роберт, она заметила, что холмик немного выступает над землей. Она притоптала его ногой в элегантной туфельке и с легким сердцем побежала к воротам.
— Лучше умереть! — сказала она.
НЭНСИ КИЛПАТРИК
В мире чудовищ
Нэнси Килпатрик родилась в Филадельфии, штат Пенсильвания, однако в настоящее время живет в Торонто со своим мужем-канадцем. Ее считают одним из крупнейших североамериканских специалистов по вампирам. Килпатрик часто выступает по радио и телевидению и обожает читать вслух свои произведения на публичных выступлениях в Торонто и его окрестностях.
Рассказы писательницы публиковались в таких антологиях и малотиражных журналах, как «Лучшее за год. Ужасы» («The Year's Best Horror Stories»), «Порт смерти» («Deathport»), «Шоу уродов» («Freak Show»), «Фобии 2» («Phobias 2»), «Книга мертвецов 4» («Book of the Dead 4»), «Западу 3» («Xanadu 3»), «Затмение чувств» («Eclipse of the Senses»), «Северные полеты» («Northern Frights»), «Дети ночи» («Children of the Night»), «Сверхъестественные истории» («Eldritch Tales»), «Клык» («Fang»), «Узники ночи» («Prisoners of the Night»), «The Vampire's Crypt», «Bloodreams», «Nightmist», «International Vampire» и многих других. Нэнси Килпатрик входила в число финалистов премии Брэма Стокера и премии «Аврора», а в 1992 году стала лауреатом премии Артура Эллиса за лучший криминальный рассказ. Среди романов автора новые версии «Дракулы» («Dracula»), «Доктора Джекилла и мистера Хайда» («Dr Jekyll and Mr Hyde»), «Падения дома Ашеров» («The Fall of the House of Usher») и «Франкенштейна» («Frankenstein»), написанные для серии «Темные наклонности» («The Darker Passions») и выпущенные издательством «Masquerade Books» под псевдонимом Амаранта Найт. Кроме того, Килпатрик подготовила антологию вампирской эротики «Любовь кусается» («Love Bites»). В 1994 году ограниченным тиражом вышел ее сборник «Секс и одинокий вампир» («Sex and the Single Vampire»).
