— Что он делал в полиции, Юля? Что ты там делала?
— Подавала в розыск, — объяснила девушка. — Надо же хоть что-нибудь делать. Я им описала Артура, предупредила, что человек без памяти. А крошка им знаете, что заявил? Чтобы не лезли не в свое дело, не слушали истеричку… Он сказал, что я просто ревную мужика, который обещал жениться и убежал. Я думала, убью его прямо там, на глазах у полиции.
— Эрнест, зачем ты это сказал? — спросил Натан Валерьянович и из комнаты вылетел глобус с вмятиной на экваторе, как раз в районе Карибского моря.
— Короче, я ему всыпала, — призналась Юля. — Извините, конечно! Вы можете воспитывать его по-другому — я не могу. Взгляните, что он здесь натворил, — Юля бегом преодолела участок обстрела и заняла позицию, недосягаемую для вылетающих из детской предметов. — Вы только посмотрите, во что эта «звезда тенниса» превратила комнату. Объясните ему, если он не прекратит, я еще раз ему всыплю.
Натан Валерьянович с порога обозрел разгром, засучил рукава, поднял мальчика с пола и за шиворот вынес в холл. Ребенок стиснул зубы от ярости, но не произнес и звука, только по дороге хватался за предметы, до которых мог дотянуться. Предметы падали на пол, усугубляя бардак. На пол полетела клетка с Сарой Исааковной и памятный сувенир, который Юле вручили в день окончания колледжа.
— Послушай меня, Эрнест, — сказал Натан Валерьянович. — Послушай внимательно, потому что вряд ли я когда-нибудь повторю тебе то, что скажу сейчас. — Заплаканные глаза крошки-графа остекленели от гнева. — У нас сложилась очень непростая ситуация. Я говорю, у нас, потому что ты — парень из нашей команды, хочется тебе этого или нет. Ты один из нас, и наши неприятности — это твои неприятности. Понимаешь меня, малыш? — мальчик нахмурился. — Сейчас мы уставшие, заведенные, расстроенные. Если ты в такой непростой ситуации сможешь преодолеть обиды и взять себя в руки, я обещаю, что с этого дня начну серьезно думать о том, что ты сможешь владеть дольменом. Ты понял меня, Эрнест? Я только начну думать на эту тему. И не могу обещать, что решение будет скорым. — Малыш кивнул, но хмуриться не перестал. — Если ты не сможешь взять себя в руки и помочь нам, тебя никто не осудит. Только в этом случае, я буду думать не о том, как сделать дольмен твоим, а о том, как уберечь тебя от контакта с дольменом. Не потому что мне жалко. Мне для тебя не жалко ничего. Только потому, что мне за тебя не будет спокойно. Дольмен слишком опасная игрушка для человека, который не может контролировать эмоции, даже если этот человек умен и достоин во всех отношениях.
— Я могу, — выдавил из себя Эрнест.
— Я знаю. Я всегда знал, что могу на тебя положиться. А теперь… поди-ка, извинись перед Юлей и наведи порядок.
Проходя мимо Юли, Эрнест показал ей язык, но учебник с пола поднял. Кроме того, малыш вытащил из шкафа пылесос и с грохотом поволок его в комнату.
— А что если Артур болен? — предположила девушка. — Такие частые потери памяти… Может, они случаются сами по себе. Не знаете, Натан Валерьянович, это не может быть такая болезнь?
— Каждая болезнь чем-нибудь спровоцирована.
— Пойду-ка я еще раз позвоню Жене, пока он не ушел на работу.
— Не переживай, — с ходу успокоил девушку доктор Русый, — Деев — инохронал, а с инохроналами бывает и не такое. …Нет, что ты?! С Деевым поработали, факт! Даже если не поработали, ни за что не узнаешь, какая у него там, параллельная жизнь. У инохроналов это не зависит ни от чего, только их внутренние процессы, которые с одной частоты контролировать невозможно. Ты плачешь из-за него? Перестань! Деев — везунчик, не пропадет. Не на вас с Валерьянычем, так на кого-то из нас обязательно выйдет. Давно он пропал? …Неделя — не срок. Вот, у меня один жил… Пришел человек от Жоржа деньги менять, увидел квартиру и говорит, можно посплю у тебя? Ну, я, дурак, согласился, на работу опаздывал, некогда было устраивать его в гостиницу. Ушел и забыл. Просто из головы вылетело, что у меня дома спит человек. Вообще-то я не забываю такие вещи. А тут — закрутилось, у редактора день рождения, сдали номер, выпили, поехали на дачу, расслабились. Короче… Вспомнил я о нем в понедельник, примчался домой — спит. Как лег на матрас в плаще и ботинках, так даже не шевелился. В той же позе и спал. Я сам тогда испугался, думал, помер мужик, а я виноватым буду: посмотрел — нет, живой… Так он спал, Юлька, ты не поверишь, неделю. Потом исчез. Он исчез, а ботинки остались. Я подумал, если Деев у вас разоспался, может, он продолжил спать где-нибудь на природе.
— Как исчез? — не поняла Юля. — Сначала спал, а потом исчез?
— Исчез из запертой квартиры с заклеенными на зиму окнами. Следов взлома не обнаружено.
— Женя, что делать? Надо срочно его найти. Найти и понять, что случилось, а ты говоришь, что он может исчезнуть даже из запертой комнаты?
— Жорж бы тебе посоветовал ходить по пятам и глаз с него не сводить. Выброси из головы. Побереги нервы. Привыкнешь. Я же привык. С инохроналами каждый день что-нибудь не так. И каждый раз что-то новое. Все когда-нибудь в первый раз. Деев — резидент параллельного мира. Кто знает, что за миссия здесь у него?
— Этого-то я и боюсь. Мало ли, что там миссия. Когда он на глазах — все же не так тревожно. Жень, ты собирался к нам в гости. Когда приедешь? Ты ведь ни разу не был в Америке.
— Да я б хоть завтра, — признался доктор. — Ужасно хочется поглядеть на мелкого графа. Вы меня заинтриговали. Не сомневаюсь, что он — копия свой матери.
— Разве что только характер, — согласилась Юля.
— Я б хоть сегодня сорвался…
— Работа в редакции не пускает?
— Плевал я на эту работу. Мне, чтобы отлучиться из зоны, надо личное разрешение Жоржа, а где его взять? Этот тип всплывает раз в год. Да еще Серафима капризничает. У старушки кроме меня никого не осталось. Я не знаю, Юля, как скажешь, высылать вам дневник Артура во Флориду или отсканировать и скинуть по сети?
— Если тебе не трудно.
— Значит, говоришь, летаргическим образом спал, а потом… Как вы его разбудили?
— Эрнест уронил на него чемодан. До этого Артур спал как покойник. Хотели врача вызывать.
— Найдете спящим — уроните на него чемодан еще раз, — посоветовал доктор. — Значит, дневник высылать… Не переживай, Юлька, найдется. Что-что, а Деев точно найдется. Знаешь, что я подумал? Я подумал… ко мне на днях обращались командировочные от Жоржа, просили купить для них карты и всякие мелочи… Я знаю, где они остановились. Ребята, по-моему, приличные. Хочешь, подъеду к ним, пока не смылись? Поговорю. Им, осознанным инохроналам, виднее мотивации дурацкого поведения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
