– И до каких пределов?
– Это опять же все индивидуально. Мой личный рекорд, например... Картину Перова «Охотники на привале» знаешь? Вещь известная.
– Конечно, в Третьяковке висит. И... что?
– Ну... короче, дали мне полминуты на просмотр и запоминание ее репродукции. Даже, вернее, не то чтобы репродукции, а просто фотографического снимка. Цветного. А через пять дней дали другую фотографию. Этой же картины. И предложили найти недостающую деталь.
– Нашли?
– Нашел. У одного из охотников в руках сигареты не оказалось. Точнее, не сигареты даже, а такой... самокрутки. На втором снимке заретушировали.
– Хм, интересно. А у кого она там была?
– А ты так... сюжет представляешь?
– Ну... в общем, да. Там три персонажа. Один слева чего-то рассказывает. Руки так... растопырил. Другой напротив него сидит. На коленях. В фуражке в такой. В картузе. А третий между ними. В фас. В шапке какой-то крестьянской. Вроде как бы... за ухом чешет.
– Не за, а, скорее, над ухом. Ну все равно молодец. Тоже есть задатки. Мнемоника.
– А вот сигареты не помню. У кого ж она там все-таки?
– У того, который в картузе. В правой руке. Ее там, правда, только кисть видна. Из-за левого предплечья.
– Да-а... надо же. А вы говорите, у меня задатки. Да я по сравнению с вами...
– Ну так, мил-человек. Я же эту картину специально разглядывал. Запоминал. В деталях. Я даже сейчас помню, например... ну, скажем, сколько там, на заднем фоне, птичек по небу пролетает.
– И сколько же?
– Пять. Три справа. Одна в глубине, в центре. И одна в левом верхнем углу, самая крупная.
– Здорово.
– Нормально.
– А какие еще есть методы? – после некоторой паузы спросил Иванов, оторвав свой взор от монитора и повернув голову направо. – А, Вячеслав Михалыч?
– Какие еще... – протянул Вячеслав Михалыч и, пристально посмотрев на автора вопроса, похлопал его по плечу. – Есть еще методы. Только... не время сейчас об этом, дорогой товарищ. Недосуг. – То ли почувствовав, что в голове сидящего впереди «оператора пульта» произошло некоторое смещение интереса и внимания в сторону внезапно всплывшего в ходе диалога и в данной ситуации не самого актуального предмета; то ли каким-то шестым чувством предвосхищая возможное скорое изменение немного застывшей в последние минуты мизансцены, он вежливым, приглашающим жестом вновь вернул глаза «оператора» на светящийся жидкокристаллический прямоугольник.
И, надо заметить, то ли по случайному совпадению, то ли по какой-то замысловатой закономерности это произошло в самый что ни на есть подходящий момент. Дверь кафе «Гном», немного скрытая стоящей у обочины тротуара телефонной будкой, внезапно распахнулась и выпустила наружу высокого плотного мужчину в кобальтовом плаще и серой шляпе и тут же, вслед за ним, товарища более аскетичной комплекции, с большой степенью вероятности опознанного сидящими в припаркованном на противоположной стороне улицы «Рено-Клио» наблюдателями как некто Нортон, в скобках Майлз, или наоборот. Выйдя из кафе, эта пара повернула направо и, производя впечатление хороших, но не близких знакомых, неторопливо, но достаточно бодрым шагом, перебрасываясь на ходу отдельными сдержанными фразами, направилась вверх по улице Шапель в сторону уже не видной на экране монитора станции метро «Макс Дормуа». Практически одновременно, как по команде, оторвав глаза от мерцающего прямоугольника, оба седока светло-серого «Рено» буквально вдавили лбы в тонированную прохладу своих левых боковых стекол.
– Уходят, – немного обескураженным полушепотом, как бы про себя, дал звуковое сопровождение к наблюдаемой за окном картине Иванов.
– Ну, в общем-то, тоже логично, – дал свой комментарий к сопровождению его сосед сзади. – Чего здесь торчать, в этом «Гноме», если есть более уютные места. Надежные. Как мы, в общем-то, тоже имеем все основания предположить.
– Да, сейчас нырнут в метро и... – не закончив фразу, Олег сокрушенно покачал головой.
Между тем вышедшая из кафе пара, поравнявшись с проемом между жилыми домами, в глубине которого спрятался наземный вестибюль станции метро, не сделала ни малейших попыток повернуть направо, а продолжила уверенное движение прямо, по направлению к следующему большому разрыву между протянувшейся вереницы домов, знаменующему начало уходящей перпендикулярно в сторону улицы де Торси.
Иванов, стремительно оглянувшись назад, обменялся быстрым многозначительным взглядом со своим начальником и буквально тут же выпалил:
—Я за ними.
– Отставить, – категорично отрезал начальник, уже скользя по велюру сиденья в противоположную, правую, сторону. – Ты уже и так «посветился». Везде, где только можно. – Уже распахивая дверцу, он добавил: – Заводи движок и держи наготове «мобилу». Если что, звякну.
– Есть, – почти мгновенно прозвучал бодрый ответ подчиненного, который, впрочем, почти полностью перекрылся звучным лязганьем вернувшейся в исходное положение двери. Олег повернул на «старт» торчащий в замке зажигания ключ; вынул из кармана и положил в специально сделанное в «торпеде» углубление свою «походную» «Нокью» и закрыл, на всякий случай, откидной экран уже на некоторое, весьма неопределенное, время ненужного ему ноутбука. Когда он снова, буквально через каких-то несколько секунд, вновь обратил свой взор в окно, на окружающую его импровизированный пункт наблюдения объективную парижскую реальность, то заметил, что покинувший буквально только что этот пункт его напарник, в черном берете, находится уже на противоположной стороне улицы.
Соколовский шел по тротуару вслед за уже скрывшимися за углом дома, в невидимом отсюда жерле улицы Торси, объектами их предшествующего наблюдения, уверенно сокращая возникшую между ними, в силу неизбежного, вынужденного гандикапа, дистанцию. Шел он классической, можно даже сказать, почти образцовой походкой человека, отшлифовавшего за свою жизнь, на извилистых тропах разведки, не одну добрую сотню километров самых различных мостовых, внешне абсолютно спокойным, несуетливым, размеренным и даже как бы неспешным шагом, на самом деле преодолевая по ходу своего движения такое расстояние, справиться с которым следующий параллельно ему обычный нетренированный смертный смог бы, лишь перейдя на бег трусцой, или в лучшем случае на явно выраженную спортивную ходьбу. Через несколько мгновений его черная беретка также исчезла из вида за все тем же поворотом.
Сидящий за рулем светло-серого «Рено-Клио» молодой человек слегка поерзал в своем кресле, принимая более удобное положение, и, чуть опустив тонированное боковое стекло, устремил свой взор в раскрывшуюся узкую щель, зафиксировав его на том самом углу дома, за который совсем недавно последовательно завернули все трое интересующих его персонажей. Прошло несколько минут томительного ожидания. Олег непроизвольно начал немного нервничать. По меркам разведки, за это время можно в принципе уйти на весьма и весьма приличное расстояние. Он быстро опустил глаза на поблескивающий циферблат часов, затем, повинуясь какому-то неосознанному инстинкту, перевел их вправо, на угол уже другого, гораздо более хорошо знакомого ему дома. И он сделал это вовремя, поскольку именно в это самое мгновение из-за данного угла, со стороны улицы Рике (той самой, откуда около четверти часа назад выпорхнул пришедший на встречу с Бутко «товарищ»), появился Соколовский, который все тем же, внешне неспешным, размеренным шагом двигался по направлению к пешеходному переходу, ведущему на противоположную, нечетную, сторону улицы де ля Шапель.
Вскоре дверца «Рено» вновь огрызнулась знакомым лязгом и на заднее сиденье плюхнулась не менее знакомая фигура.
– Ну что? – нетерпеливо бросил мгновенно обернувшийся назад водитель.
– Уехали, – коротко вздохнул его вернувшийся шеф. – Сели в машину и... – Он слегка присвистнул, сопроводив этот свист уже, в общем-то, ненужным пояснительным взмахом руки, и тут же продолжил: – Машина у него, оказывается, там стояла. По той улице, куда они свернули... через квартал, налево еще один переулок пошел... Вот там где-то и припарковал, скорее всего, в самом начале. Хорошо еще удачно получилось, что они из переулка этого снова на Торси выскочили, там, оказывается, одностороннее движение. Прямо метрах в двадцати передо мной... я уже отсюда повернул... Потом налево крутанули и... вперед. Черная «Ауди»... Номер, приметы... все вроде запомнил. А толку?
– Чего ж вы мне не звякнули? Я б моментом вон там развернулся и за вами, – с легким упреком в голосе протянул Иванов, переведя глаза в лобовое стекло.
– Хе, – усмехнулся Соколовский. – Да в том-то все и дело, что ты отсюда на Торси эту на тачке никак бы не заскочил. Там на въезде «кирпич». Тоже одностороннее движение. Сюда вниз, от того самого переулка. Это тебе пришлось бы рулить до следующего поворота, потом еще плутать. А их уже и след простыл.
