Джаз боялась всю свою взрослую жизнь…
«Прекрати, Джаз, – уговаривала она себя. – Папа жив, он выкарабкается. Обязан выкарабкаться».
В пассажирское окно постучали.
Джаз подняла взгляд и увидела встревоженного Патрика с «Таймс» под мышкой. Не успела она его остановить, как он уже открыл дверь и заглянул в салон.
– В чем дело, Джаз? Что случилось?
– Мама звонила. Папа в критическом состоянии. Инфаркт.
– Джаз, сочувствую. Можно мне сесть? Холод ужасный.
Джаз не возражала, не было сил. Патрик нырнул внутрь. Его запах и морозный воздух успокоили и огорчили ее в равной мере.
Рукой в перчатке Патрик сжал руку Джаз.
– Ты, видимо, собралась в больницу? Сможешь вести машину? Погода быстро портится.
Джаз кивнула:
– Смогу, конечно. Извини, я просто только что узнала и немного расклеилась… – Она постаралась взять себя в руки.
– Он… очень плох?
– Мама почти ничего не сообщила, но сам факт ее звонка говорит – да, очень плох. Я уже в норме. – Джаз вымученно улыбнулась: – Поеду, пора.
– Джаз, выглядишь ты жутко, у тебя шок, и я ни за что не позволю тебе сесть за руль в метель. – Патрик уже выбирался с пассажирского сиденья на улицу. – Давай двигайся, я поведу. Оставим твою машину возле участка, он по пути, и возьмем мою: на ней в такую погоду лучше. Домчим мигом.
Он обошел автомобиль и открыл водительскую дверь. Джаз не шелохнулась.
– Джаз, ангел мой, раз в жизни сделай, как тебе говорят, и не спорь. Я все равно с места не сдвинусь.
Патрик выжидательно скрестил руки на груди. Внутри Джаз разыгралась целая битва – впрочем, заведомо проигрышная. Джаз слабо кивнула.
– Хорошо. Спасибо, – угрюмо произнесла она.
Выбралась из машины. Колени у Джаз подкосились, пришлось ухватиться за Патрика. Тот бережно довел ее до пассажирской двери, усадил.
– Так, куда направляемся? В Кембридж?
– Да. – Джаз проводила взглядом газету, которую Патрик швырнул на заднее сиденье. – Необязательно меня везти. Я справлюсь.
– Не сомневаюсь. – Он с улыбкой отъехал от обочины. – Знаю, что необязательно. Кстати, тебе разве не надо кому-нибудь позвонить?
Джаз кивнула.
– Предупредишь Нортона, что я вернусь в Лондон немного позже? – спросил Патрик.
Она нахмурилась, вновь кивнула – скрепя сердце.
– Ты ему объяснишь, и он все поймет правильно. Мы десять лет были мужем и женой, так ведь? Я везу тебя к больному отцу, а не на романтическую прогулку с примирением.
– Да, конечно. Прости.
Джаз принялась набирать номер.
* * *
Погода благоприятствовала, и они без приключений добрались до Или, где попали в снегопад. Джаз сидела тихо, смотрела в окно и с замиранием сердца думала о том, что ее ждет. Пробовала звонить маме на мобильный, но тот, как обычно, был отключен. Селестрия, наверное, и не подумала захватить телефон в больницу. Джаз купила родителям мобильники пару лет назад на Рождество. Папа быстро освоил полезную игрушку, почувствовал себя как рыба в воде и даже начал отправлять сообщения. Мама же с трудом находила кнопку включения, и в семье это стало поводом для дежурных шуток.
В пробку попали уже на А14, в нескольких милях от Кембриджа.
– М-да, картина плачевная, – вздохнул Патрик, высовываясь из окна.
Вереница машин уходила вперед насколько хватало взгляда – то есть недалеко, учитывая плохую видимость.
– Думаю, впереди авария или сломался кто-то. – Патрик повернулся к Джаз. – Ну что ж, мигалка с сиреной нам в помощь.
– Не надо, Патр…
– Надо. – Он вывернул на обочину, опустил стекло и примагнитил проблесковый маячок к крыше. – В худшем случае мы оба вылетим с работы, но ты уже уволилась, так что не важно. – Машина начала набирать скорость. – К тому же у нас вопрос жизни и смерти.
От этих слов Джаз окатила волна страха.
На обочине то и дело попадались сломанные машины; Патрику приходилось съезжать на дорогу, встраиваться в очередь, ползти мимо заглохшего автомобиля и возвращаться на обочину до очередного препятствия. К тому времени, как они достигли перекрестка и Патрик вновь влился в поток, нервы у Джаз были натянуты до предела.
– Господи Иисусе, Мария с Иосифом! Кошмар! Где власти?!
– В нашей машине? – негромко предположила Джаз, на губах мелькнула тень улыбки.
Патрик сжал ее ладонь, отдавая должное выстраданной шутке.
– Почему эта богом забытая страна склоняет голову перед любой мало-мальской непогодой? – Он покосился на бледную Джаз, вновь сжал ей руку. – Уже близко.
Джаз слабо улыбнулась. Она сама не знала, что лучше: затор на шоссе или предстоящие новости о папе.
Глава двадцать первая
Анджелина расхаживала по кухне, в холодных руках стыла третья чашка кофе. Поглядев на заснеженный пейзаж за окном, Анджелина взяла со стола телефон и в десятый раз за утро набрала номер Джулиана.
Опять автоответчик… Она уже и так оставила три сообщения: одно вечером, два утром.
После вчерашнего телефонного разговора от Джулиана не было вестей, а ведь он обещал перезвонить.
В голове засела простая мысль: Джулиану надоело играть вторую скрипку, и он решил оповестить об этом, не отвечая на звонки.
Закусив губу, Анджелина села за стол. Что ей было делать? Господи, мужчины – такие эгоисты! Разве она виновата, что Рори нуждается в матери, покое и безопасности? Дело, конечно же, в том, что у Джулиана нет собственных детей; ему неведомы ни родительские чувства, ни потребность защищать свое дитя.
А еще… Анджелина позволила себе немного побыть слабой. Как же она? Похищение ребенка, известие о том, что бывший муж – убийца… Это тоже трудное испытание!
Внезапно рассердившись, Анджелина вскочила. Раз Джулиан хочет таким детским способом ее наказать, то и пусть!
В дверь позвонили. Наверняка психолог из Лондона. Анджелина отправилась в прихожую.
На пороге стояла крупная дама в широкополой фетровой шляпе, припорошенной снегом.
– Изабелла Шерриф, приятно познакомиться. Вы, должно быть, Анджелина, мама Рори.
– Да.
Анджелине вдруг стало смешно. Изабелла Шерриф в бархатном пальто и шляпе очень уж напоминала снеговика.
– Входите.
– Спасибо. – Изабелла стряхнула с плеч снег, сняла шляпу. – Решила прогуляться. Дурацкая затея.
В глазах гостьи, расстегивающей промокшее пальто, сверкнул лукавый огонек, и Анджелина мгновенно прониклась к ней симпатией.
– Давайте я повешу пальто у печи, пусть сохнет.
– Отличная мысль. Сапоги, пожалуй, тоже сниму, не хочу следить талым снегом в вашем прекрасном доме. – Изабелла уцепилась за дверную ручку и стянула обувь, явив миру один красный и один черный носки. – Простите за носки. Меня уведомили о поездке в последний момент, я не успела нормально собраться.
– Ничего страшного.
Иззи проследовала за Анджелиной в кухню, где сразу направилась к печи и
