Ещё в паху был спрятан бельгийский «бульдог». Несмотря на почтенный возраст, всё же пятый десяток к концу подходит, тот был в полном порядке. Нам ведь оружие несли не только на ремонт, но и на продажу. Вот так я и заимел себе небольшой, но достаточно мощный шестизарядный револьвер с укороченным стволом. Да и другое оружие тоже. Старик всегда говорил, с одним оружием ходят только аристократы и дегенераты. Это я уже от себя добавил, а он просто говорил: лентяи и непредусмотрительные люди. Оружие последнего шанса, то есть из которого делают последний выстрел, умирая, всегда должно быть при тебе. Тем более я шёл на дело, подстраховка не помешает.
Спустившись, я пошёл в магазин сумок, подобрал три одинаковых, спортивного вида и небольшого размера. Потом поймал такси и поехал на железнодорожный вокзал, где все сумки поместил в разные камеры хранения, уплатив за пять дней хранения. Максимально возможный срок. В каждую сумку ещё в такси убрал по комплекту тетрадей, так что теперь можно работать. И поехал к посольству. Там пришлось понаблюдать за его работой. Кстати, наблюдал я не один. Особо не скрываясь, это делали неизвестные из дома напротив, кажется, там и фотоаппаратура была, я видел отблески оптики. Ещё парочка в машине сидела.
Я пристроился неподалёку на скамейке, наблюдая за всеми, кто входил в здание, и выходил, но меня интересовали последние. Приметив вышедшего мужчину, я задумчиво стал рассматривать его, стараясь делать это не явно, а не то засечёт. В пиджаке, несмотря на жару, и, судя по едва заметной выпуклости, вооружён. Мой клиент. Конечно, был шанс позвонить по тому номеру, что мне дал Братский, однако я решил этого не делать. Кто его знает, прослушивает местная разведка все звонки в Союз или нет. Проще напрячь сотрудника посольства, это как-то надёжнее. Встав, я сунул руки в карманы и направился следом за сотрудником посольства. Для местных я был одет достаточно неприметно, хотя и очень прилично. Конечно, сейчас в моде облегающая одежда, чтобы продемонстрировать фигуру, а она у меня была вполне спортивной и красивой, однако на мне всё же были свободные одежды. Брюки, лёгкая навыпуск белая рубашка. Нормально. Лакированные туфли так же особо не бросались в глаза. Композиция удачная, стильная, плюс на руках золотые часы с золотым же браслетом. Даже на первый взгляд они не казались дешёвкой и, в принципе, ими и не были. Это я сам себе сделал подарок на моё шестнадцатилетие. Не настоящее, конечно, мне было пятнадцать с половиной лет, но по документам именно шестнадцать, а смотрят на них.
Сотрудник посольства шёл пешком, и я, отстав, двигался в отдалении. Кстати, шёл я за ним не один, засёк ещё одного топтуна. Тот на меня не обратил внимания. Пронаблюдав, как сотрудник посольства прошёл в кафе и стал полдничать, я изучил топтуна. Это был парень лет двадцати двух. Одежда не приметная, глазу не за что уцепиться. Типичный топтун. Что делать нашему в кафе, я не понимал, в посольстве должна быть столовая. Единственный ответ: это место встречи с агентом или каким-то другим своим человеком. Однако сотрудник посольства ни с кем не встречался, лишь официант подходил принять заказ, да второй раз счёт приносил. Странно, что-то далековато он ходил, чтобы просто поесть, таких закусочных в Париже, да ещё ближе к посольству во множестве. Поев, сотрудник посольства пошёл обратно тем же маршрутом, а я отработал топтуна, чтобы тот нашу встречу не засёк, и, оставив его лежать на мостовой, обогнал по параллельной улочке нашего посольского и встал у него на дороге. Позаимствовав у топтуна куртку, я накинул её на руку так, чтобы предмету наблюдения был виден ствол глушителя, и ждал его, стоя к нему спиной и наблюдая, как тот подходит, с помощью отражения в витрине ближайшего магазинчика. А когда посольский подошёл почти вплотную, готовый меня обойти, я развернулся, незаметно направив на него ствол.
– Доброго дня, – слегка улыбнулся я. Поздоровался, естественно, на русском.
Посольский, мельком глянув на ствол глушителя, молча посмотрел на меня, слегка приподняв левую бровь. Хорошо держится, это явно разведчик или боевик, обычные сотрудники посольства и дипломаты вполне могли и заволноваться.
– У меня контакт потерян. Вернёшься в посольство, передашь на родину, что я ищу контакт с Братским Олегом Игоревичем. Меня зовут Максим Ларин.
– Я знаю, кто ты, сразу узнал.
– Хорошо. Значит, вернёшься и передашь. Говорить буду только с Братским, место встречи кафе «Фанфан-Тюльпан» у Елисейских Полей. Жду его там в среду шестнадцатого числа этого месяца. Наблюдать буду со стороны, не будет Братского, не будет контакта.
– Мало времени. Сегодня уже воскресенье.
– Хватит, – отрезал я. – Дату назначил, времени достаточно.
– Можно узнать о причинах вашей пропажи? – коротко спросил тот.
– Они были веские, и там не всё от меня зависело, однако я теперь снова на свободе и в работе. Этого хватит. Расходимся.
Мы разошлись и направились каждый по своему пути, но я заметил, советский разведчик заторопился к посольству, хотя внешне это не бросалось в глаза. Он изображал гуляющего туриста, но целенаправленно шёл к посольству, срезая углы для сокращения времени. Несколько раз проверившись, дилетантство, конечно, я трижды сменил такси, сообщая разные адреса, и, выйдя из последней машины в своём квартале, но подальше от своего дома, пешком вернулся на квартиру. Дело сделано, осталось только ждать. В планах у меня встреча с Братским, наведение мостов, ну и передача тетрадей, как же без этого. Номера ячеек и кодов я помнил, на месте напишу на салфетке и передам Олегу Игоревичу, дальше пусть сам забирает закладки.
Поужинав, что-то мне снова захотелось пельменей, я снова вышел на улицу и на общественном транспорте поехал в центр. Одежду я сменил, но комплект оружия остался прежний, разве что клинок стилета переместился с ноги на пояс, так как надел шорты. Направлялся я в магазин музыкальных инструментов. Хотелось их аж до дрожи. Как это ни странно, хотя чего тут странного с тем ритмом жизни, что я вёл у старика, я уже год не брал в руки гитару или тем более аккордеон. Вот эту проблему я и решил устранить. За лето восстановлю свои навыки, и можно будет возвращаться. Да, я решил всё же вернуться в Союз, мне нужно продолжать учиться, чтобы закончить образование. Старик привил мне любовь к учёбе, хотя и пользовался не совсем популярными методами. Было и жёстко себя вёл, но к тому моменту я и полюбил то, чему он меня учил, да и его тоже. Он реально был мне как отец и дед. Самый близкий мне человек на этом свете.
Я выбрал самый крупный магазин для покупки инструментов, шорты, конечно, не совсем то, чтобы посещать такие магазины, но мне хотелось быть немного оригиналом. Да и жарко очень, сегодня явно аномальная жара, я просто таял на улице, и хотелось с разбега нырнуть в морскую, на крайний случай речную воду. Кстати, чуть дальше были городские пляжи, нужно будет обязательно посетить. Обязательно. В лёгкой одежде было ещё ничего, так что я не пожалел, что оделся именно так.
Магазин музыкальных инструментов занимал достаточно большое здание. Сперва я просто прогуливался, с некоторой ностальгией вдыхая такие знакомые запахи, после чего в отделе струнных инструментов присмотрел свою любимую «испаночку». Поначалу перебор не пошёл, но потом я взял себя в руки, закрыл глаза, и всё вернулось, будто не было годового простоя, гитара в руках просто пела.
– Я восхищён, месье, – слегка поклонился продавец. – У вас безусловно талант. Завернуть покупку?
– Шустрый, – хмыкнул я. – Гитару беру. К ней непромокаемый чехол, я видел, у вас такие есть, а также двойной комплект струн.
– Испанские?
– Конечно.
Уплатив, убрав чек в карман, я с гитарой на плече, пришлось подравнять ремень чехла, чтобы та удобно висела, пошёл гулять дальше. В отделе клавишных инструментов я с изумлением обнаружил знакомые аккордеоны, произведённые на фабрике в Союзе. У меня точно такой же был, но сгинул вместе с мотоциклом. Проверив три экземпляра, я отобрал себе один по нраву. Он продавался в комплекте с чехлом. Вот так я и вышел из магазина с двумя инструментами на плечах и с широкой довольной улыбкой на лице. Не ожидал такого успеха в покупках, ох не ожидал.
Мотнувшись на квартиру, я оставил инструменты и направился к Эйфелевой башне, надо хотя раз на неё взглянуть. Вход ещё был открыт, поэтому, купив билет в восточной кассе, я поднялся на лифте на обзорную площадку. И чего ею так восхищаются? Башня как башня, монументальная только. Работал ресторан, но я туда не пошёл, а спустился и, купив мороженого, стал прогуливаться по ночным улочкам. А тут ничего, и девушек много молодых да заводных…
Утром, приняв душ, я остался голышом: одежда была, но чистая – только выходная, остальная требовала стирки. Самому мне было элементарно лень ею заниматься, у меня отпуск, не трогайте меня, но я всё же оделся и спустился на улицу. Тут через три дома была прачечная. За час отстирал всё и почти высохшую одежду принёс домой. Погладил и убрал в шкаф. Вот и все дела.
