же самодовольной усмешкой, которую мне хочется стереть с его лица. Но сейчас он хотя бы не нацелен на Пиппу.
– Как у тебя дела, Хартли? Пиппа говорит, ты работаешь на команду.
Хейзел смотрит на него поверх стакана, отпивая пиво.
– Ага.
– У тебя всегда была страсть к хоккеистам.
Пиппа подмигивает мне. Я удивленно приподнимаю бровь, а она говорит одними губами: «Объясню позже».
Хейзел смотрит на него, как на раздавленного жука, и, если бы минуту назад он не приставал к Пиппе, я бы не удержался от смеха. Я в курсе хоккейной светской хроники. Обычно женщины на него так не смотрят.
Но, судя по веселому блеску в его глазах, это его совсем не смущает.
– Ты выросла настоящей красавицей, – говорит он ей.
Она просто молча смотрит на него, а он показывает на себя.
– Не хочешь сказать, что я вырос настоящим красавцем? – Его глаза горят от азарта.
– Поздравляю. Кажется, ты стал обладателем самой дорогой секс-куклы в истории.
– Ее зовут Диана, – он смеется ей в лицо, и я вижу, что ему это нравится.
Пиппа с Хейзел одновременно изображают рвотный рефлекс.
– Не стоит давать им имена, Рори, – говорит Пиппа, и он трясется от смеха.
– У твоей секс-куклы есть голова? – спрашивает Хейзел.
Он не отрываясь продолжает смотреть прямо ей в лицо.
– Была, но я ее открутил, – говорит он и облизывает верхнюю губу.
– Еще хуже.
Он просто скалится на Хейзел, будто хочет удержать ее внимание. Пиппа заговорщицки мне улыбается. У нас как будто появился общий секрет, и у меня теплеет в груди.
Хейзел что-то говорит Пиппе, и она оборачивается к ней. Ее хвостик бьет мне по руке, и я снова переношусь на несколько дней назад, когда она сидела у меня между ног и дрожала в моих руках, когда кончала. Я все еще чувствую ее волосы на своей груди, когда она извивалась на ней. Я постоянно это чувствую.
– Ты должна пойти со мной и Пиппой на экскурсию, – говорит он Хейзел.
Она удивленно смотрит на Пиппу.
– О чем это он?
Пиппа закатывает глаза.
– Рори хочет, чтобы кто-то показал ему Ванкувер, хотя сам здесь вырос и больше здесь не живет.
Рори толкает Пиппу себе за спину, и она покатывается от смеха.
– Не слушай ее, детка, – снова улыбается он Хейзел. – Ты должна к нам присоединиться.
– Я занята, – огрызается Хейзел. – И не зови меня деткой.
– Прости, – он виновато прижимает руку к сердцу. – Детка.
Она тяжело на него смотрит, а потом оборачивается к Пиппе.
– Ты же понимаешь, что он пытается заманить тебя в тройничок?
Пиппа смеется.
– У меня никогда не было тройничков.
– Не будет никакого тройничка! – взрываюсь я, и все трое смотрят на меня так, будто у меня отросла вторая голова. – И ты не будешь спать с Миллером.
Я сам слышу, как это звучит, но ничего не могу поделать.
Пиппа тыкает меня локтем в бок.
– Мы же шутим, – говорит она, прежде чем снова обратиться к Миллеру. – Когда ты в следующий раз будешь в городе?
– На самом деле я тут еще пару дней. Например, завтра свободен, если тебе удобно.
Он так себя ведет, будто, мать его, заигрывает. Рори Миллер заигрывает с моей Пиппой! Это совершенно недопустимо, и меня охватывает собственническая ярость.
От одной мысли, что он попытается что-то с ней сделать, меня тошнит. Я просто сверкаю на нее глазами, и мне хочется вытащить ее отсюда, чтобы мы оказались наедине.
– Завтра в самый раз, – говорит ему Пиппа.
Миллер смотрит на меня так, будто что-то выиграл. Он бросает мне вызов, а я ни хрена не могу сделать. Мы с Пиппой уже обозначили границы и сами же несколько раз их нарушили.
Что за хрень! Ненавижу его за эти идиотские игры. Ненавижу себя за ревность к женщине, которой не могу обладать.
– Отлично, – он одаривает меня широкой улыбкой. – Это свидание.
Глава 40. Пиппа
КОГДА НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ я выхожу из своей комнаты, Джейми меряет шагами квартиру с грозным выражением на лице. Я захожу в гостиную, и он резко останавливается, смерив взглядом мой наряд.
У меня внутри разгораются искорки, и я уже сомневаюсь, что это хорошая идея.
Я знаю, что Рори во мне не заинтересован. Хоть он и шутит про тройнички, но мы просто общаемся как друзья. С другой стороны, я с десятого класса встречалась с одним и тем же парнем, а после того как Джейми взорвал мне мозг с этой игрушкой, я чувствую, насколько много пропустила.
Я хочу гулять и веселиться. Хочу заводить новых друзей, открывать для себя новые возможности. Два года я каталась вместе с Заком в турне и рвала жопу на работе, а до этого пошла за ним в университет. Все мои друзья на самом деле – его.
Кроме того, несмотря на свою нахальную браваду, Рори хочет снова подружиться с Джейми. Просто не знает, как это сделать, кроме как действуя ему на нервы.
– Ты в этом пойдешь? – Его ноздри раздуваются, а темно-зеленые глаза сверкают.
Я оглядываю свою шерстяную мини-юбку и футболку с группой, купленную на фестивале, куда мы с Хейзел ходили несколько лет назад. Поверх футболки я накинула свободную вязаную кофту почти той же длины, что и юбка.
– А что не так?
Он пялится на мои ноги, сложив руки на груди.
– Ты замерзнешь.
От его властного тона у меня по спине пробегает холодок, и я отворачиваюсь и проверяю телефон, чтобы он не увидел моего румянца. Рори будет здесь в любую минуту.
– Я надену сапоги, – говорю я, достаю их из шкафа и натягиваю.
Мне нравятся эти сапоги, и я совсем их не ношу. Они доходят мне почти до бедер, и в них ноги выглядят просто потрясающе.
Я оборачиваюсь и замечаю взгляд Джейми, прикованный к узкой полоске голой кожи между сапогами и юбкой. Его острая тонкая линия губ сжата от напряжения.
– Джейми, – вздыхаю я с легким смехом. – Мы с Рори всего лишь друзья. А ты злишься, потому что вчера он забросил тебе шайбу.
Его взгляд мечет в меня кинжалы, и я практически кожей чувствую его на моих бедрах.
– Когда он увидит эту юбку, он не захочет быть всего лишь другом. – Он поднимает глаза, и они полны тревоги. – А вдруг появятся фотографии? – внезапно спрашивает он. – На вечеринке мы сказали всем, что мы пара.
– Никто не будет нас фотографировать. Мы идем в тот подпольный очень секретный бар на
