Рост Двейна невероятен почти во всем, чего бы он не касался. Как сказала бы ее почившая мать, его потенциал — безграничен.
Двейн восхищал ее своей волей, своим характером. Она бы хотела стать частью его силы. Оказывать ему всестороннюю поддержку. Как женщина и как боевой товарищ.
Но некие моменты ее смущали… Она не могла им найти объяснение.
Ларавель своими глазами видела, как Двейн постепенно, но чрезвычайно быстро прогрессирует в развитии своего источника. Она не могла понять, какую цену он платил, чтобы буквально за две недели подняться с пика второго ранга на средний уровень третьего. Она не видела его всего несколько дней, но его аура уже казалась насыщеннее, чем у нее! А ведь сама Ларавель была не самым бездарным энхансером, и чтобы достичь «крепкого» третьего ранга — у нее это заняло больше десяти лет! Чудовищная скорость развития Двейна выходила за рамки ее понимания, даже если помнить о запрещенной технике, которую он использовал на пиратском главаре Накуле.
…Пожалуй, лишь немногие гении из всемирно известных кланов могли бы угнаться за его талантом!
Так какую цену он платил за столь впечатляющее развитие своего источника? Может ли так быть, что он жертвовал годами своей жизни, и в один момент просто умрет от истощения? В душе Ларавель поселилась неясная тревога. В своем воображении она рисовала множество вариантов прошлого и будущего Двейна.
Однажды она нафантазировала до того, что Святослав мог оказаться совсем не тем, за кого себя выдает. И на самом деле он не подросток, а… кто-то вроде всемогущего Грандума, скрывающего свою силу, или тот, кто возвращает ее после серьезного ранения. Но в таком случае, кто способен настолько сильно ранить его? Насколько могущественными должны быть его старые враги?..
Множество фантастических мыслей бродило у Ларавель по этому поводу, но они не совпадали с реальностью. Она желала узнать Двейна получше, но не могла спросить напрямую — в таком случае ей бы наверняка пришлось на откровение ответить откровением и рассказать о своем прошлом. А она не хотела этого делать. Пока.
Ларавель задумалась, вернувшись к теме о помощи Двейну. Каким образом она еще способна ему помочь? Что если очередная его рискованная авантюра обернется неудачей? Что если он попадет в смертельную ловушку, из которой не будет выхода? Что в таком случае она сможет сделать? Разве что пожертвовать собой?..
Ларавель пыталась скрыть свои тревоги от Двейна. И кажется — у нее это хорошо получалось.
* * *
— Селия, что все это значит? — раздался грозный голос из динамика по громкой связи.
— Господин Эрвин, что вы имеете в виду? — ласково ответила Луньес, бросив взгляд на нас с Ларавель, которые только что вошли в помещение временного штаба в порту.
— Луньес, кто дал вам право убивать Филча и захватывать часть порта? Вы хоть понимаете, на какую дорожку вступили? — процедил говоривший.
— Эрвин, когда якобы неизвестные напали на мою базу, вы не были настолько же красноречивы, — с усмешкой заметила Селия.
— Вы считаете, что за нападением стоит Филч? — пытаясь успокоиться, официальным тоном спросил он.
— Именно. И не только он. У него были сообщники. Или даже покровители. Вы случайно не успели выяснить кто, господин Холланд? — ехидно спросила Луньес.
— Мы… мы в процессе выяснения, — скупо ответил Эрвин.
— Как только выясните, так и свяжитесь со мной. Что вы от меня сейчас-то хотите?
Собеседник помолчал. Я и Ларавель успели присесть на диван, внимательно прислушиваясь.
— Когда вы собираетесь освободить порт? По бумагам… — наконец нарушил молчание он.
— Господин Холланд, никакие бумаги я не видела, не подписывала, — прервала его Луньес. — По моей информации Филч не только напал на меня, но и планировал военный мятеж…
— Чушь! — воскликнули на той стороне, будто уже зная, что она скажет.
— И согласно третьему пункту четвертой статьи конституции свободного города Мантау, — монотонно заговорила Луньес, торжествующе улыбнулась и более свирепым тоном продолжила, — все имущество мятежников переходит к представителям власти. В данном случае мне, как члену совета и народному дружиннику. Вместе с обязательствами по перезаключению контрактов. Так что вам, господин Холланд, нужно придумать более убедительную причину, чтобы я самовольно оставила охрану порта или передала свои полномочия кому-то другому… У вас есть какие-то предложения?
Молчание.
— Завтра состоится экстренный созыв совета, — холодно произнес Эрвин. — Где мы честно и непредвзято выясним роль Филча в нападении на вашу базу. Также мы бы хотели увидеть убедительные доказательства о его причастности к мятежу. Как премиальный член города, входящий в совет пятого созыва, надеюсь, Луньес, вы будет лично присутствовать завтра на совете?
— Разумеется.
— Тогда до встречи.
— Пока-пока.
Селия выключила связь и откинулась на спинку кресла.
— Ну и подкинул же ты мне дел, Двейн, — устало сказала она. — С кем я сегодня только не говорила… Дотошная мадам из рода Тоеден… Высокомерный выскочка из Вэйхуа… И вот теперь двуличный хмырь из рода Холландов. Чувствую сегодня ночью я опять не доберусь до кровати.
— Верно, но совершенно по иной причине! — лукаво улыбнулся я.
— Только не говори мне… — поддалась она вперед и ожесточенно посмотрела на меня.
— Верно, дорогая, перекладывать бумажки еще рано… Надо продолжать действовать до талого. До самого конца.
Я ударил кулаком и ладонью в двусмысленном движении, а потом поднял большой палец вверх.
— Что ты… ну что ты еще задумал… — Селия схватилась за голову и наконец перевела взгляд на Ларавель. — А это еще кто такая? Твоя помощница?
Она оценивающе ее осмотрела с головы до ног. Ларавель вернула ей ровно такой же взгляд.
— Меня зовут Ларавель, — представилась моя спутница и вежливо слегка склонила голову. — Двейн много о тебе рассказывал, Селия. Верно… Я его ближайшая последовательница.
— О, вы так близки? — непонятные эмоции промелькнули на лице Луньес.
— Принадлежу ему и душой, и телом. И днем, и ночью, командир Луньес, — с легким превосходством в голосе сказала Ларавель.
— Да-а? — прищурилась Селия. — А мне Двейн о тебе ничего не рассказывал…
Ларавель бросила на меня сердитый взгляд.
Я озадаченно наблюдал за их пикировкой. Чего это они тут устраивают. Пришлось вмешаться:
— Вообще-то я рассказывал тебе, Селия. Как я и упоминал, Ларавель — мой снайпер и самый доверенный человек, у нее третий ранг энхансера…
Вель слегка приосанилась.
— А, ну может быть, просто выпало из памяти, — безразлично фыркнула Луньес.
— А больше ничего не выпало? Например, с другой стороны? — неожиданно пошутила Ларавель и ухмыльнулась.
Девушки сцепились взглядами. В комнате возникло осязаемое напряжение. Это уже не пикировка… А перепалка, мать вашу!
— Я не понял, — с силой хлопнул по коленке и понизил голос. — Вы чего не поделили? В чем проблема?
Ларавель хмыкнула и отвернулась, делая вид, что рассматривает куцее убранство временного штаба. Луньес тоже перестала обращать на нее внимание, связалась с подчиненным и что-то тихо заговорила, игнорируя нас обоих.
Конечно у меня закрались некие подозрения по поводу девушек, но озвучивать я их не стал. Слишком фантастическими они выглядели.
Вскоре Луньес связалась с еще одним подчиненными и еще.
Долго она так собирается?..
В общем, наш разговор перестал клеиться, поэтому я тихим голосом попытался выпроводить Ларавель:
— Милая, проинспектируй пока оборону форта со стороны города. А то мне кажется… Селия… тебя… как бы сказать… — попытался мягко подобрать я слова.
— Невзлюбила, — усмехнулась Ларавель. — Я все понимаю, Двейн. Я пошла.
Но вместо того, чтобы просто встать и уйти, она в показном стиле села мне на колени в позе «наездницы», напрягла бедра и ягодицы и громко чмокнула в губы. И только после этого, довольная собой не спеша ушла, задорно покачивая своей попкой в обтянутых армейских штанах.
