Но тогда, повторяю, я этого не знал. А если бы и знал? Ведь отвода во второй эшелон потрепанного батальона капитана Двужильного требовала сама обстановка.
...К вечеру 23 июня полк достиг северной окраины деревни Ханьковичи и леса южнее ее. И здесь был встречен сильным огнем врага.
Наступили сумерки. А нужно еще собрать полк, батальоны которого растянулись по фронту на целых пять километров. Кроме того, 1-й батальон даже оказался в полосе 885-го стрелкового полка, наступавшего слева. Так уж случилось в динамике боя.
Доложил по рации командиру дивизии о выполнении полком задачи дня. Он тут же поставил мне новую, на следующий день. Из нее я уяснил, что полку с утра предстояло развивать наступление дальше, южнее деревни Ханьковичи, форсировать реку Бася, захватить на ее западном берегу плацдарм и в середине дня обеспечить ввод в бой второго эшелона дивизии - 882-го стрелкового полка.
Река Бася является притоком Прони. Ширина ее достигает 15-20 метров. Форсировать ее придется с ходу. Табельных переправочных средств, кроме нескольких лодок, в полку нет. Заготавливать же подручные средства и делать из них плоты, как это было при форсировании Прони, нет времени.
По западному берегу Баси проходит второй оборонительный рубеж гитлеровцев на подступах к Могилеву. И он наверняка к утру будет занят отходящими отсюда и подошедшими из глубины частями противника. Следовательно, форсировать реку предстоит под огнем.
Вывод напрашивался один: отыскать мелкие места, вывести к ним батальоны и форсировать Басю вброд.
Эту задачу я и поставил начальнику разведки, полковому инженеру.
Разведчики вернулись на рассвете. Капитан М. М. Загайнов доложил, что найдены два брода, глубиной чуть более одного метра, показал на карте пути подхода к ним.
- Оборону по западному берегу реки, - сказал капитан, - занимают отходящие части гитлеровцев. Захватить пленного, чтобы уточнить наличие свежих частей, не удалось. Ночь уж больно короткая.
Доклад начальника разведки вносил некоторые коррективы в принятое вечером решение. 3-й батальон пришлось сразу же перенацелить влево двигаться к реке по лесу, где фашисты еще не заняли обороны. К тому же этот путь и ближе к одному из двух бродов. А захват его отрежет путь отхода вражеским подразделениям, прикрывающим подступы к реке Бася.
Да и 1-й батальон лучше всего провести скрытно, по лесу, вслед за 3-м батальоном.
Задача 2-му батальону не менялась. Он должен был атаковать противника на безымянной высоте, прикрывающей подступы к правому броду, и своими активными действиями отвлечь внимание гитлеровцев от 3-го и 1-го батальонов.
С вечера атака намечалась на 7.00. Но из-за внесенных поправок в обстановку ее начало следовало перенести на 8.00.
Свое решение я доложил командиру дивизии. Генерал Гаспарян внимательно выслушал меня, но с переносом времени начала атаки долго не соглашался.
- А ты гарантируешь успех полка? - то и дело спрашивал меня комдив. Не сорвешь ввод в бой второго эшелона на том берегу?
Я отвечал, что другого выхода просто нет. Если не будет захвачен хотя бы один брод, реку придется форсировать с подготовкой, а это вообще затянется на целый день.
После долгих колебаний командир дивизии все же дал свое согласие.
* * *
В 7.43 артиллеристы подполковника Войцеховского открыли огонь. Для 3-го батальона это был сигнал начать скрытное, по балке и кустарникам, выдвижение к лесу с последующим выходом на свое направление для выполнения поставленной задачи. 2-й батальон изготовился к атаке безымянной высоты. А 1-й вместе с саперной ротой полка и повозками, нагруженными лесоматериалами и деревянными лодками, сосредоточился в глубокой балке в готовности вслед за 3-м батальоном двигаться к реке.
С чердака полуразрушенного сарайчика, в прошлом, видимо, служившего для полевого стана, мы с Войцеховским наблюдали за всеми передвижениями подразделений полка. В бинокль было хорошо видно, как 3-й батальон начал втягиваться в лес, а через минуту-другую 2-й пошел в атаку на высоту. Артиллерия тут же усилила огонь по ее восточным скатам. Но вскоре, увидев серию красных ракет в сторону противника, выпущенную командиром 2-го батальона, что означало перенос артиллерийского огня в глубину, Войцеховский сосредоточил его уже по гребню высоты.
Вдруг слева в лесу, куда ушел 3-й батальон, вспыхнула ожесточенная автоматная перестрелка. Это насторожило. Неужели гитлеровцы разгадали наш замысел?
А бой в лесу тем временем разгорался. Рвались ручные гранаты, вступили в дело пулеметы, еще чаще застрекотали автоматы. Что же там случилось?
- Комбат три просит вас, товарищ подполковник, - доложил радист.
Я надел наушники. Докладывал капитан Двужильный:
- Встретил в лесу до роты автоматчиков, веду бой, прошу помочь артиллерией.
- Командир дивизиона с вами?
- Со мной.
- Давайте координаты для артиллерии.
Вот тебе и свободный от противника лес! Допущена ошибка! Нужно было оставить там разведчиков и до утра вести наблюдение.
Но это уже запоздалые мысли. По доносящимся звукам боя чувствуется, что противник перед 3-м батальоном сильный. И вряд ли там всего-навсего рота. Что же предпринять? Сплошной обороны у гитлеровцев в лесу, конечно, нет, автоматчики, видимо, выдвинуты сюда недавно. Ведь после того, как там побывали разведчики, возвращаясь от реки, прошло немногим больше двух часов...
Да, надо отыскать у противника открытый фланг и выйти ему в тыл. Но сумеет ли это сделать сам Двужильный или лучше послать к нему тех, кто там уже был, - разведчиков? А ведь это мысль.
Приказываю вызвать ко мне командира разведвзвода.
2-й батальон в это время по-прежнему ведет ожесточенный бой за безымянную высоту. Только теперь отражает контратаку до полусотни фашистских автоматчиков на своем правом фланге. Левофланговые же роты хотя и медленно, но все-таки продвигаются к гребню высоты.
Обстановка для полка складывается не совсем благоприятная. Батальоны наступают на самостоятельных направлениях, не поддерживая между собой ни тактического, ни огневого взаимодействия. Кроме того, лесистая местность не позволяет артиллеристам более эффективно использовать свой огонь для их поддержки.
И все-таки нужно продолжать выполнение первоначального замысла. Иного выхода пока не видно...
Прибежал командир разведвзвода полка старший лейтенант Маякин. Я спросил его, по какому направлению он на рассвете возвращался с реки. Маякин показал на карте. Да, именно здесь теперь кипел в лесу бой. Выходит, мои предположения верны - фашисты выдвинули сюда своих автоматчиков недавно, каких-нибудь час-полтора назад. А за это время как следует не закрепишься. Значит, есть и открытые фланги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
