Космонавт был подавлен. Ему стало не хватать воздуха, и он шагнул к выходу.
— Куда ты? — Фид бросился за другом.
— Столько жертв, столько трудов! — сдавленно произнес Ниг. — И все надежды погибли из-за какой-то мелочи…
— Это Лон виноват! — грозно проговорил Фид. — Его Р-лучам мы обязаны краху экспедиции. Ну ничего, он ответит нам за это.
— Постой, — с горькой усмешкой сказал Ниг. — Еще недавно ты сам чуть было не угодил в Приют. А теперь хочешь стать палачом другого ученого только потому, что он оказался менее удачлив, чем ты? Нам всем надо объединяться для спасения Унета, а не грызть друг другу глотки.
Когда Ниг вышел из Центра, был уже вечер, однако дневной зной еще не спал. Огромные куполообразные здания лабораторий тоже дышали жаром. Застоявшийся воздух сух, нигде нет спасения. Скорее домой, в комнату с наглухо закрытыми окнами, со слабо жужжащим кондиционером. «Надо снова лететь на Эрл! Правда, теперь экспедицию организовать сложнее — ресурсы Унета на пределе, да и общественное мнение относится к рекомендациям ученых уже не с тем вниманием…»
Когда Ниг пришел домой, семья ужинала. Расспросив жену о самочувствии, он сел возле своего столика, нажал комбинацию кнопок раздатчика и взял из открывшегося окошечка пакеты и тубы с провизией.
— Видно, работы много? — бросил первенец. — Что-то поздно вы стали приходить.
— Дел хватает.
— Есть новости?
— Есть… Мы были правы, готовя экспедицию на Эрл — там должна быть жизнь.
— Вот как?
— Да. И проблема переселения по-прежнему на повестке дня. Только для этого нужна решительная, готовая к борьбе молодежь. Ей продолжать цивилизацию Унета на новой планете.
— Интересно, где вы собираетесь набирать эту романтическую молодежь? — саркастически заметил сын. — Вот уже десять лет не рождаются дети на этой проклятой планете.
— Не мы стояли у истоков прогресса. И остановить его не в наших силах. Такие, как ты, пессимисты и становятся на пути тех, кто борется за предотвращение катастрофы.
— Возможно, мы приближаем ее?
— Да. Можно сказать и так. Но время еще не потеряно. Надо отказаться от зловредной философии Мала, приняться за работу. Вырастить поколение, которое пронесет наследие нашей цивилизации через космические бездны и построит новый Унет… До катастрофы еще далеко. Если мы будем бороться, даже твои дети не станут ее свидетелями. Конец приближают излишняя паника, бездеятельность.
— Вы сами не уверены в своих словах.
Ниг понял, что продолжать разговор с сыном бесполезно. «Возможно ли найти единомышленников в среде этих юнцов?» — подумал космонавт.
Через несколько дней после этого разговора Верховное собрание выслушало отчет медиков, исследовавших причины смерти Кива. По мнению врачей, участник экспедиции погиб из-за мощного воздействия на его мозг какого-то неведомого излучения. Однако влияние генератора Р-лучей исключалось, так как никаких следов повреждений в защитной оболочке космонавта не обнаружили. Руководитель лаборатории реанимации считал, что надо попытаться оживить Кива, хотя шансы на удачу были не так уж велики. Верховное собрание одобрило это предложение.
Ниг был приглашен в качестве консультанта. Психологи полагали, что обстановка, в которой будет происходить оживление, должна быть максимально приближена к той, что окружала Кива в момент гибели. Снимки и видеозаписи помогли создать макет местности — здесь были деревья, дувалы, даже арык с водой. Ниг показал место, где располагались окаменелости, привезенные им на корабле, — именно рядом с ними Кив рухнул замертво.
Когда все было готово, над макетом возвели купол, под ним предполагалось воссоздать атмосферу Эрл. Умершего космонавта поместили на ложе, оборудованное датчиками, подвели к различным частям тела провода, закрепили присоски вибраторов, над головой установили шлем — импульсный преобразователь. В первые часы операции оживления под куполом был создан вакуум. Только тогда, когда с помощью вибраторов и инфракрасного облучения температура тела была доведена до нормальной, насосы начали подавать газообразную смесь азота, кислорода, водорода и углекислоты. Теперь нужно было ждать несколько дней, когда можно будет начать воздействовать на сознание Кива посредством импульсного преобразователя.
Ниг волновался все это время, и врач, наблюдавший за состоянием его психики, снова потребовал, чтобы космонавт отправился отдохнуть к морю. «Вернетесь к моменту оживления и войдете в камеру. А пока постарайтесь забыть об операции».
Но ему не пришлось присутствовать в лаборатории в этот ответственный день. Неожиданная простуда — Ниг сильно переохладился во время подводной прогулки — надолго приковала его к постели. Когда же космонавт смог познакомиться с бюллетенем, посвященным операции, он был потрясен: реанимация удалась, но тяжелое психическое расстройство потребовало срочного помещения Кива в клинику.
Когда Ниг получил наконец разрешение врача вернуться к своим занятиям, он немедленно отправился в лабораторию и попросил отчет о завершающем этапе операции. Но руководитель предложил космонавту подождать, пока материалы будут доставлены из Центра лингвистики.
— Дело в том, что Кив после своего пробуждения заговорил на неведомом языке. Его слова были, разумеется, записаны, и теперь лингвисты ищут ключ к пониманию произнесенного им. Они утверждают, что им потребуется для этого не так уж много времени… Как бы то ни было, в конце концов мы будем иметь подробный отчет с переводом…
— Можно ли мне до тех пор увидеть Кива?
— Попробуйте поговорить с психиатрами. Но сомневаюсь, что они допустят вас к нему.
В клинике сообщили, что Кив находится в одиночной палате и к нему пока никто не входит — всякая встреча с унетянином сопровождается у него странной реакцией: космонавт бросается в угол, забивается под лежак и, закрыв голову руками, кричит на неизвестном науке языке.
Ниг ежедневно справлялся в лаборатории, не получен ли отчет, и все-таки для него было неожиданностью, когда однажды утром прожужжал зуммер почтопровода и из щели на приемный желоб шлепнулся пакет с символом Центра лингвистики — крестом, заключенным в круг. Ниг вскрыл его и, отложив в сторону пачку снимков, скрепленных скобкой, стал читать отчет. Пропустив подробные объяснения методологии операции, едва пробежав глазами описание всех ее этапов, космонавт с особым вниманием стал вчитываться в описание момента пробуждения Кива.
«Девятый день. Пятый час. Вторая доля.
Импульсный преобразователь переведен на энергетический режим П.
Показания датчиков: усиление деятельности всех органов; отдельные участки мозга отзываются на импульсы преобразователя.
Девятый день. Пятый час. Третья доля.
Импульсный преобразователь функционирует в режиме М.
Показания датчиков: полное включение коры головного мозга.
Тело Кива приподнимается на стенде.
Система самоотключения электроники срабатывает — происходит отсоединение датчиков и проводов.
Кив встает, делает несколько шагов, осматривается.
Фонограмма: Аллах[13] милосердный, пять дней я тащился по пустыне, предвкушая отдых в кругу семьи. И что вижу: мой город поразила золотая немочь! Вот добрался до родного дома — и тут мертвое молчание. Да еще эти два шайтана со светящимися головами бродят по моему саду… Куда они провалились? Может, они привиделись мне? За что наказываешь, о всемогущий?
Кив подходит к окаменелостям. Хватается за ту из них, которая, по всей вероятности, была существом женского пола.
Фонограмма: Вай-вай, и ты, Махбуба, красавица моя, нашла свой конец в этом проклятом месте… А это кто еще? Хаким?! А, так вот зачем ты ходила в сад по ночам — ты миловалась с этим паршивым сынком ювелира! Горе мне, позор на мою седую голову…
Кив бьет себя руками по голове.
Фонограмма: …Как я посмотрю в глаза баю?.. Э-э, что я мелю, старый хрыч… Где ты теперь будешь искать бая?
Руководитель операции опасается, что Кив может нанести себе повреждения — его мозг едва пробудился от небытия. Принимается решение войти в камеру и вывести Кива в приготовленную палату.
Когда трое сотрудников появляются в поле зрения Кива, он бросается от них и прячется за макетом глиняной стены. Речь его прерывиста, он возбужден в высшей степени.
Фонограмма: Опять шайтаны! О аллах, за что наказываешь меня?.. Только что их было двое, теперь откуда-то свалился третий… А-а-а, не подходите ко мне, служители бездны…
Кив неподвижно лежит возле макета. Сотрудники немедленно закрепляют на его теле датчики, чтобы определить, что с пациентом. Диагноз: глубокий шок.
Когда после соответствующего воздействия на сознание Кива психостимуляторов он приходит в себя, специалист констатирует полное нарушение функций психики. Параноидальное стремление скрыться от окружающих. При попытке установить с ним контакт впадает в транс. Крики; «Шайтан! Не мучь меня, владыка ада!»
