Литиция обхватила себя руками за плечи и судорожно затрясла головой.
– Ну хватит дурачиться.
Вениамин одним движением подхватил Литицию под пышные бедра, поднял и поставил на парапет. Нога Литиции соскользнула с узкого края, и тапочка с заячьими ушами полетел вниз. Джанит, рядом с которым упала тапочка, удивленно поднял голову.
– На тебя люди смотрят, – с укоризной произнес Вениамин. – Неужели тебе нравится выставлять себя в глупом виде, а, Литиция? Ты ведь не стюардесса с местной авиалинии, а кумир миллионов.
Воодушевленная словами Обвалова, Литиция-Ана-Мария гордо вскинула подбородок, крепко ухватилась за руку, протянутую ей Фредриксоном, и сделала шаг вперед. Вторая тапочка-заяц полетела вниз, на голову удивленному джаниту, но Фредриксон успел подхватить даму за то место, где некогда у нее была талия, и втащил Литицию в «каплю».
Оставшись на балконе один, Вениамин окинул взглядом комнату, словно хотел убедиться, что ничего не забыл. Ему не давало покоя странное ощущение, будто в суете он упустил из виду что-то весьма существенное. Быть может, Вир-Щипки вели себя очень уж неадекватно ситуации? Они как будто не знали, что им делать. Точно! Они были не напуганы, а растерянны!.. Или кто-то из них произнес фразу, в которой заключался второй смысл, так и оставшийся невыявленным?
– Эй! – выглянув из «капли», окликнул Обвалова ИскИн.
Не оборачиваясь, Вениамин поднял руку: ему нужно было подумать.
Дело сделано – Вир-Щипки, а вместе с ними и мини-диски программного обеспечения загружены в «каплю». Теперь в космопорт, и прощай, Веритас, – столица оллариушного края! Так почему же ему не дает покоя чувство, будто это его обвели вокруг пальца? Или же он сам себя перехитрил?
– Вениамин! – раздался у него за спиной предостерегающий крик Фредриксона.
Увидев вбежавших в комнату джанитов, Обвалов плашмя упал на пол балкона. Это уже был не наряд, случайно заглянувший в комнату почетных гостей, а группа захвата. Две перекрещивающиеся очереди из автоматов. Оконные стекла мелкими осколками посыпались Вениамину на голову. Выхватив пистолет, Обвалов приподнялся и, почти не целясь, выстрелил несколько раз в направлении распахнутой двери. В ответ снова рявкнули автоматы. Сунув пистолет в кобуру, Вениамин присел на корточки, сгруппировался и, как только стрельба прекратилась, ухватился руками за перила и рванул их на себя. Перекинув ноги через парапет, Вениамин не прыгнул, а почти упал вперед, в объятия Фредриксона. Оставшиеся в комнате джаниты снова открыли огонь, но теперь разрывные капсулы били по обшивке «капли».
– Спасибо, Фред, – Вениамин хлопнул ИскИна по плечу. – Я знал, что могу на тебя положиться.
Фредриксон ничего не ответил. Перешагнув через лежавшего поперек кабины Вир-Щипка, он сел в кресло и откинулся на спинку. В кабине имелась приборная панель с элементами ручного управления, но Фредриксону она была без надобности: ИскИн управлял «каплей», используя вживленный в мозг командный чип. Еще до того, как Фредриксон опустился в кресло, «капля» стремительно рванулась вверх, уходя из-под обстрела.
Литиция сидела на полу, поджав ноги, и неотрывно глядела на распростертое тело Саввы. Вир-Щипок лежал неподвижно, только грудь его медленно вздымалась и снова опадала в такт дыханию. Подойдя к Литиции, Вениамин осторожно коснулся ее плеча.
– С ним все будет в порядке, – произнес он негромко, желая успокоить и подбодрить испуганную женщину.
Литиция-Ана-Мария Вир-Щипок подняла голову и посмотрела на Вениамина.
Вот это был взгляд! В нем было столько холодной, продиктованной не эмоциями, а рассудком, ненависти, что Вениамин на какой-то миг замер с протянутой рукой, кончиками пальцев все еще касаясь плеча Литиции.
– Идиоты, – в замкнутом пространстве кабины тихий голос Литиции Вир-Щипок прозвучал отчетливо и ясно, точно голос диктора, объявляющего окончательный счет матча за звание чемпиона. – Сами не понимаете, во что вы впутались.
Фредриксон удивленно посмотрел на женщину.
Вениамин опустил наконец руку, выпрямился и попытался придать лицу выражение суровой решимости.
– Знаете ли, дамочка, я не люблю, когда со мной разговаривают в подобном тоне…
– Помолчи, – сказала, как отрубила, Литиция.
Вениамин обиженно посмотрел на Фредриксона. Немолодая уже женщина, сидит на полу в мятом розовом пеньюаре, с растрепанными волосами, ноги босые поджала, а что себе позволяет?
– Савва, – Литиция как следует дернула мужа за руку.
Не открывая глаз, Вир-Щипок покрутил головой из стороны в сторону и что-то невнятно пробурчал.
– Савва, просыпайся! – Литиция влепила мужу звонкую пощечину.
Бурчание Саввы переросло в полусонный храп.
Литиция занесла руку для нового удара.
– Ну зачем же так, – с укоризной посмотрел на женщину Фредриксон.
Наклонившись, он достал из-под кресла полупрозрачную коробку универсальной аптечки. Выбрав из богатого набора лекарственных препаратов небольшую пластиковую капсулу, Фредриксон поднес ее к носу Вир-Щипка и сдавил пальцами. Сухо треснула лопнувшая оболочка капсулы.
– А!
Оттолкнувшись руками от пола, Савва сел и ошалело посмотрел по сторонам.
– Что? – спросил он, когда взгляд его сфокусировался на носу жены.
– Ничего, – скроила язвительную гримасу Литиция. – Эти два придурка, – презрительный жест при этом последовал почему-то только в сторону Вениамина, – нас похитили.
– Я бы попросил вас, мадам Вир-Щипок! – возвысил голос Вениамин.
Савва окинул Вениамина оценивающим взглядом и, даже не пытаясь скрыть сомнение, спросил:
– Вы действительно из СГБ?
Скромно и немного смущенно – как и подобает истинному герою, – Вениамин отвел взгляд в сторону.
– Ну да…
– А документы у вас есть?
– Какие еще документы? – возмущенно всплеснул руками Вениамин. – Мы же не на Земле!
– Они из СГБ, – заверила мужа Литиция.
– О, боже! – в отчаянии схватился обеими руками за голову Вир-Щипок.
Вениамин бросил на Фредриксона недоумевающий взгляд – что происходит? Фредриксон выразительно двинул бровями – а черт его знает!
– Вернуться назад мы уже не можем?
Вениамин полагал, что вопрос Вир-Щипка адресован ему, и его немного удивило, что смотрел он при этом на жену. Еще больше удивило Обвалова то, что Литиция в ответ отрицательно качнула головой. Можно подумать, она здесь была главной!
– Нет! – ответил на вопрос Вир-Щипка Вениамин. – Назад мы не вернемся!
Никто даже не посмотрел в его сторону. Литиция сидела на полу, скрестив ноги и сложив руки на груди. Савва задумчиво теребил пальцами кончик носа.
– Куда мы летим?
Вопрос снова задал Вир-Щипок. И снова он был адресован не Вениамину, на этот раз – Фредриксону.
– В космопорт, – ИскИн скосил взгляд на Обвалова: ждал подтверждения.
– Нет, – сказал Вениамин.
И ему наконец-то удалось добиться того, что взгляды всех присутствующих обратились к нему.
Выдержав паузу, как истинный хозяин положения, Вениамин назвал место, куда им всем предстояло отправиться:
– Летим в перукарню!
Савва и Литиция испуганно переглянулись – такой загогулины они никак не ожидали. Даже от Вениамина, о чьих умственных способностях супруги, судя по всему, были не самого высокого мнения.
Глава 17
В которой кое-что начинает проясняться, но вся история становится от этого только еще более запутанной
Орден поклонников Хиллоса Оллариушника (до зимы 1998/99-го – Секта) был образован первого июня 1998 года от Рождества Христова. Этот день считается праздничным для всех членов Ордена.
Устав Ордена поклонников Хиллоса Оллариушника.Изначальный вариант. Раздел «Об образовании Ордена»
Если и удивлен был Никита Сергеевич, увидев на пороге двух обрядившихся в черный кожзам неугомонных агентов СГБ в компании с супружеской парой, выглядевшей так, будто ее только что вытащили из постели (да, собственно, почему «будто», если так оно и было!), то виду не подал. Время позднее – негоже гостей за дверью держать. Тем более что и соседи могли обратить внимание на то, что последнее время дверь перукарни слишком часто открывается по ночам. Оставив все вопросы на потом, цирюльник монархического толка сделал жест рукой, приглашая гостей пройти в помещение.
– Никита Сергеевич, – учтиво наклонив голову, отрекомендовался цирюльник.
– Савва Нестор Вир-Щипок, – обреченно вздохнул Савва.
– Премного о вас наслышан, – еще раз наклонил голову Никита Сергеевич. – Счастлив познакомиться лично.
Пожав руку Вир-Щипку, Никита Сергеевич перенес все внимание на жену Саввы.
– Никита Сергеевич.
Цирюльник смотрел на Литицию так, будто на ней был не помятый пеньюар, а роскошное вечернее платье.
Литиция невольно зарделась и, опустив взгляд, смущенно произнесла:
