- Я иду спать, - ответила она, проходя мимо меня в сторону спальни.
- Малышка, - я попытался дотянуться до нее, но не смог. – Ты не голодна? – Спросил следом.
- Нет, - в ответ раздалось из спальни. После чего дверь захлопнулась, и из-под нее начал литься свет.
Я вошел в уже одинокую темную спальню. Рамки, хранившие наши фотографии за прошедший год, были расставлены по комнате: на тумбочках, на угловом столике, где я держал свой неприкосновенный запас. В квартире Эйвери не хватило места для комода, так что мне пришлось его продать. И теперь я хотел приобрести небольшой шкафчик, закрывающийся на ключ. В нынешний влезть слишком легко.
В душе потекла вода, и я опустился на кровать. Меня разрывало между желанием во всем ей признаться, чтобы спасти от воображения или разрушить сюрприз.
Не удержавшись, открыл дверь и передо мной предстал ее совершенный обнаженный силуэт, скрытый за неровной поверхностью душевой кабины. На опущенную голову лились струи воды, стекая по прижатым к лицу рукам.
Мне необходимо признаться ей.
- Эйвери, - я потянулся к дверце.
- Прошу, не надо, - ответила она.
- Нам нужно поговорить.
- Нет. Я просто хочу постоять под душем и все обдумать.
- Я могу исправить это.
Она замолчала на мгновение, после чего не выдержала и закричала.
- Неужели тебе никогда не приходило в голову, что я не хочу, чтобы ты исправлял все на свете? Может, я хочу, чтобы все с самого начала оказалось в полном порядке! Может, мне не нужно то, что нужно исправлять!
Я стоял, раскрыв от удивления рот. Прежде она никогда так сильно не повышала на меня голос.
- Х… хорошо, - промямлил я. – Прости. Я, э-э… оставляю тебя в покое.
- Прекрасно, - резко заметила она.
Я отступил, закрыв за собой дверь, и скинул ботинки. Цифры часов светились в темноте комнаты. На работу идти к пяти часам, но я не мог представить, как смогу уснуть. Сняв с себя футболку и джинсы, залез под одеяло в одних только боксерах.
Вода стихла, и Эйвери приступила к вечерним процедурам. После чего дверь открылась, девушка упала на кровать, потянув на себя одеяло и поворачиваясь ко мне спиной. Мокрые волосы хлопнули по подушке, и раздался ее протяжный выдох.
Некоторое время мы лежали в тишине, потом я не выдержал и потянулся к ней, прикасаясь кончиками пальцев к ее бедру.
- Я не смог уйти. Побоялся, что завтра ты сменишь замок и выбросишь за порог все мои вещи.
Она ничего не ответила.
- Клянусь, я никогда тебе не изменял. Даже желания не возникало. Неужели, ты не знаешь, как я тебя люблю?
Она шмыгнула носом.
- Что-то не так, Джош. Меня уже давно не покидает какое-то странное ощущение. Понятия не имею, какое. Понимаешь, о чем я?
- Иногда, - умолк я. Мне вспомнилось время, когда приходилось останавливать себя, чтобы осознать реальность происходящего. Иногда, сидя рядом с Куинном, складывалось ощущение, что я общаюсь с незнакомцем. В другие дни представлял себя на работе, но остальное время без Эйвери проходило словно в тумане. – То, что ты полюбила меня, всегда казалось, не знаю, чем-то нереальным. Но не неправильным.
Она втянула воздух через нос. Затем заплакала. Я перевернулся к ней.
- Эйвери, - произнес, обернув ее талию руками.
Она притянула колени к груди.
- Не ври мне. Никогда.
- Думаешь, на свете есть хоть что-нибудь стоящее, способное заставить меня рискнуть самым важным человеком в жизни?
- Волнение странно действует даже на самых хороших людей. Взять, к примеру, доктора Розенберга.
Я приподнялся на локте, устремив на нее свой взгляд. Ее щеки блестели от слез.
- Раньше я хотел быть на него похож, но только для того, чтобы ты смотрела на меня, как на него. Теперь же мне противно от одной только мысли иметь с ним какое-либо сходство, Эйвери. Я собираюсь лелеять каждый миг, проведенный с тобой, нашими детьми и внуками. Мы будем вместе стареть, и вспоминая прошлое, гордиться нами.
Ее рука все еще неуверенно потянулась к моей щеке.
- Скажи, что я все выдумала. Что Майклс все выдумала.
Я вздохнул.
- Не могу. Я был в баре. Разговаривал с девушкой. Не знаю, какого цвета ее волосы, я не обратил на это внимание. Но мы просто общались. Я сказал тебе, что еду домой с работы, вместо бара. И разговариваю с людьми поздно ночью по телефону. Но мне нужна только ты. Пожалуйста, поверь.
Нижняя губа Эйвери задрожала, она притянула меня к себе, сцепив ладони на моей шее. Скользнув руками между ней и матрасом, я схватился за нее, как за якорь, удерживающий меня на земле.
***
Утреннее солнце светило в окна, наполняя комнату светом. Эйвери застонала. Прошлым вечером она подменяла Дэб на работе и вернулась только в три утра.
Я поднялся, задергивая занавески.
- Это не поможет, - произнесла она. – Я уже проснулась.
Я вернулся и залез к ней под одеяло.
- Постарайся снова уснуть. Ты, должно быть, устала.
- Не могу. До конца мая осталось всего 10 дней.
Я крепко стиснул ее.
- А затем наступит июнь.
Она посмотрела на меня уставшими глазами и сонной улыбкой.
- А затем наступит июнь.
- Все еще переживаешь?
- Просто надеюсь, что все останутся довольны. Обычная крошечная свадьба, без приема.
- Эй, - возразил я. – Я предлагал пиццу.
Она склонила голову, опустив подбородок.
- Я бы предпочла вообще никого не угощать, нежели заказывать пиццу.
Я пожал плечами и улыбнулся.
- Все будут счастливы просто от присутствия, Эйвери. Они хотят разделить этот день с нами.
- Я просто не хочу облажаться.
- Ты действительно считаешь, что наши друзья станут нас осуждать, если мы не угостим их коктейльными креветками и не закажем ледяную статую.
- Нет, но кто-то может.
- О каких таких несуществующих мудилах ты говоришь и зачем нам приглашать их на свадьбу?
Ее хихиканье заполнило комнату, и она, наконец, смогла расслабиться.
- Ты прав. Прости, я никак не могу разобраться в своей голове, так что навыдумывала всякого.
- О чем ты?
- Знаешь, - начала она, накручивая волосы на палец и глядя в окно. – Та штука.
Мне стало интересно, говорит она о том самом чувстве неуверенности, которое мучило и меня. Хотя, честно говоря, никто из нас не сомневался в наших отношениях. Дело было в другом, и она это тоже ощущала.
- Как ты? – спросил я, убирая волосы с ее лица.
Она весело ухмыльнулась.
- Нормально.
- Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, - ответил я, подтолкнув ее. – Как себя чувствуешь?
- Как самая счастливая девушка на свете, - ухмылка растянулась по ее лицу, и, скользнув руками к задней части шеи, она притянула меня ближе к себе. Мешавшее нам одеяло было откинуто в сторону. Я навалился на нее всем телом, все еще желая ее так же сильно, как в первый раз, когда мы занимались любовью. Вжав свои бедра в ее, ноги девушки раздвинулись шире, предоставив мне лучший доступ.
