Брекинриджа с ними не было.
Эвелин, завернутая в шерстяное одеяло, время от времени вставала со своего места и подходила к койке, на которой лежал Хатфилд. Ему уже стало лучше, к нему вернулось сознание, и он перестал дрожать от холода. Однако его лицо по-прежнему было мертвенно-бледным.
– Вам что-нибудь нужно? Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила его Эвелин, подойдя к койке в очередной раз.
Хатфилд лежал на боку, отвернувшись к стене.
– Нет, – пробурчал он, даже не взглянув на нее. Эвелин понимала, что Хатфилд еще слишком слаб и у него нет сил разговаривать.
– Если вам все же что-то потребуется, дайте мне знать.
Он ничего не ответил. Эвелин села на диван.
– Нас спасло чудо, – еле слышно проговорила леди Рэдли.
Эвелин плотнее запахнула края одеяла у себя на груди.
– Был момент, когда я подумала, что все кончено, – сказала она.
Яхта подпрыгнула на гигантской волне, и обе женщины схватились руками за стол. Глаза пожилой леди широко распахнулись, на мгновение в них снова появился ужас.
– Теперь можно не беспокоиться, – уверила Эвелин свою подругу. – Лорд Мартин хорошо знает свое дело.
– Разумеется, – тихо проговорила леди Рэдли, и снова воцарилась тишина. Обе женщины еще не успели оправиться от пережитого шока. Прошло несколько минут, прежде чем леди Рэдли снова обратилась к Эвелин: – Нам сказочно повезло, что лорд Мартин оказался поблизости. Однако хотела бы я знать, что он здесь делал? Когда мы встретили его в самом начале нашего путешествия, он уже возвращался в Каус, и с ним была команда. Сейчас же он оказался один. Вероятно, он высадил команду на берег и снова вышел в море.
Эвелин казалось, что ее тело онемело и ничего не чувствует.
– Возможно, он понял, что мы можем попасть в шторм, и решил предупредить нас об опасности.
– Но почему с ним не было его команды?
Эвелин пожала плечами:
– Может быть, он хотел потренироваться перед гонками.
– Эвелин, вы правда так думаете? А не кажется ли вам, что он плыл за вами?
Эвелин удивленно посмотрела на леди Рэдли. Нет, такое ей в голову не приходило. Мартин не стал бы догонять ее. Зачем? Ведь они расстались, и все теперь было предельно ясно. «Стремительный» затонул, лорд Брекинридж, по всей видимости, погиб, Хатфилд в ужасном состоянии. Да, они все могли погибнуть. Эвелин сейчас не могла думать об отношениях с Мартином. В ее душе тлел уголек надежды, который она должна была загасить.
– Думаю, что причина в чем-то другом, – глухо проговорила Эвелин. Ее сердце болезненно сжалось.
Яхта снова подскочила на волне и затем нырнула в пропасть между волн.
Когда Мартин пришвартовал «Орфея» на пристани около яхт-клуба, было уже темно. Дождь шел стеной. Лорд Рэдли помог женщинам и Хатфилду подняться на палубу, а затем спуститься на пирс. Навстречу им уже бежал Спенс.
– Слава Богу, ты вернулся! Я уж давно высматриваю тут тебя.
Затем Спенс попытался взять под руку Эвелин, которая была все еще завернута в одеяло. Но та отстранилась и твердо сказала:
– Со мной все в порядке, лорд Спенсер, благодарю вас. Леди Рэдли очень слаба, и мистеру Хатфилду требуется помощь. Он дольше всех пробыл в воде.
Спенс взял под руку леди Рэдли.
– О, благодарю вас, – сказала она. – Вы очень любезный молодой человек.
– А где «Стремительный»? – вдруг удивленно спросил помощник.
– Затонул, – ответил Мартин.
Спенс замер на месте, холодные дождевые струи стекали по его лицу.
– А Брекинридж?
Мартин покачал головой.
Спенс нахмурился. Казалось, он просто не в силах был поверить в случившееся. Лорд и леди Рэдли в сопровождении Спенса направились к яхт-клубу, а Мартин и Эвелин задержались на пристани.
– Я возвращаюсь на «Орфей».
– Зачем? Куда ты собрался?
– Я должен пришвартовать яхту на стоянку.
Эвелин сразу же почувствовала в голосе Мартина холодность, отстраненность. Ни намека на какие-либо чувства. А она так надеялась, что сейчас он скажет ей, что передумал, что изменил свое решение, что не хочет расставаться с ней… Да, она напрасно ждала этих слов. Мартин хочет побыстрее уйти от нее.
– В этом есть сейчас необходимость?
Мартин вдруг остановился. Дождь хлестал его по лицу, но он, казалось, не замечал этого.
– Я сейчас поднимусь на борт, а ты отвяжешь вот этот линь и бросишь его мне. Ты можешь это сделать?
Сердце Эвелин сжалось от боли. Он не хочет даже поговорить с ней! Его голос звучит так равнодушно и так жестко! Неужели в нем нет ни капли тепла к ней? Он хочет поскорее остаться один. Но почему? Из-за всего, что случилось? Потому что он устал? Или из-за чего-то еще? Может, Мартин сердится на нее за то, что она отправилась на прогулку с Брекинриджем?
Эвелин вздохнула. Она только что выбралась из настоящего ада и осталась жива. Нет, сейчас не время для бесполезных вопросов и ненужных споров. Эвелин нагнулась, отвязала конец линя и бросила его на борт.
– Если тебе вдруг захочется поговорить, ты знаешь, где найти меня.
Мартин бросил на нее рассеянный взгляд и торопливо кивнул.
Эвелин стояла на пирсе и смотрела вслед уплывающей яхте. А дождь все никак не кончался. Эвелин снова стало холодно, ее била дрожь.
Глава 21
Мартин неожиданно проснулся и сел на койке. Он расстался с Эвелин часа три назад. Решив не возвращаться в отель, он лег спать в каюте. И сейчас его разбудил какой-то странный стук о борт яхты. Потом послышались шаги – кто-то ходил по палубе. Внезапно щель вокруг люка залил свет, по всей видимости, от фонаря. Мартин снова лег. Что еще ему оставалось делать? Он чувствовал себя абсолютно разбитым.
Неожиданно люк открылся, и яркий свет ударил ему в глаза. Мартин снова резко сел на койке.
– Ты еще не умер от голода? – спросил Спенсер, светя фонарем прямо в лицо Мартину.
Мартин прикрыл рукой глаза.
– К сожалению, нет.
Спенс стоял, упершись плечом в шпангоут, и внимательно рассматривал Мартина.
– Я принес тебе сандвич.
– А виски ты не прихватил с собой?
– Прихватил, – ответил Спенс. – Правда, было бы лучше, если бы я вылил содержимое бутылки за борт.
Мартин уперся локтями в колени.
– Почему? Ты боишься, что я захочу напиться?
Помощник сел за стол.
– Я знаю, ты попытаешься это сделать.
Яхта мягко приподнялась на волне. Дождь уже прекратился, и разбушевавшееся море тоже начало успокаиваться. Спенс поставил лампу на стол, подкрутил фитиль, и огонь стал ярче. Теперь можно было хорошо разглядеть всю каюту. На лавке у стены лежал мокрый китель Мартина. На полу, в самом центре каюты, валялись его ботинки.
– Давай сюда свой сандвич, – сказал Мартин. – Попробую им заесть свое отчаяние. – Он закрыл глаза и прислонился головой к стене.
