Мила страдальчески закатила глаза и покачала головой, потом спросила:
— Только не говори, что тебя Ванька покусал! Или ты его пытался побить и укололся об бороду, после чего заразился?
— Нет, — совершенно серьезно ответил Ян. — Это только ты от пощечин, что та принцесса об веретено, о бороду колешься. Вот кстати, отличный подозреваемый по твоему делу!
— Идиот, — заключил Мигель, обрывая их шутливую перепалку. — Пошли посмотрим, что у тебя с базой.
С базой у Яна оказалось все хуже некуда. Если с Милой он успел выучить все бытовые заклинания, которые были доступны его куратору, то из боевых в арсенале имелось только «Солнце», непонятно как и от кого полученное. Но Ян, как губка, впитывал все плетения, что показывал Мигель, воспроизводя на ура новые руны, и все никак не мог понять, чего так злится Мигель. Неужели завидует? Сеня вроде рассказывал, что тоже довольно быстро по меркам творцов обучился. Хотя, конечно, не так быстро, как Ян. Но разве его скорость не играет на легенду про избранного, тем самым делая положение Милы в мире творцов более прочным? Или Мигель не в курсе, что легенда всего лишь легенда, а потому ее надо всячески поддерживать?
— Надо теперь на практике опробовать изученные руны. Здесь вся хитрость не в умении их плести, а в правильном использовании и дозировке силы. Сейчас проверим твой потенциал, потом я скажу, нужны занятия по концентрации или наоборот на усиление огня. Хорошо?
Ян кивнул, полагаясь на опыт Мигеля. Они разошлись по разные стороны тренировочного зала. Мигель начертил перед собой рунный щит, который Яну предстояло бомбардировать выученными заклинаниями. Милу благоразумно перед этим выпроводили наверх, чтобы не задеть рикошетом. Она немного попротестовала, потому что тренировочный зал был оборудован защищенными местами для наблюдателей, а значит, ей ничего на деле не грозило. Но Мигель сказал, что у Макса роскошная библиотека, и девушка сдалась, решив самолично убедиться в его словах.
Когда с приготовлениями было покончено, Ян выбрал первую из показанных ему рун и, начертив ее в воздухе, отправил в Мигеля. Тот, не дожидаясь, когда она долетит до щитов, легко отбил ее в сторону.
— Ошеломление, — прокомментировал он. — Проще всего просто сбить, чем ставить защиту. Работает на обычных людях, новообращённых творцах и в массовке. Но на ее основе много других рун, в том числе бытовых.
— Ага, противомоскитные, например. Мила показывала.
— Правильно, — Мигель кивнул и неожиданно для Яна сказал: — А вы с ней хорошо ладите. Правда дружите с детства?
Ян начертил новую руну, отправил ее во врага и только потом ответил, глядя, как Мигель машинально добавляет в щит ещё одно плетение.
— В детстве мы как раз не дружили, хотя она до девятого класса частенько бывала у нас. Совсем как член семьи. А что?
Мигель покачал головой и скомандовал:
— Давай следующую.
«А он и правда ревнует!» — понял Ян, стараясь замять поднявшуюся неуместную радость. Чему радуется? Что благодаря махинациям Дэна его теперь все считают черт знает кем? Да и Мила тогда заступилась за него только из-за дружбы с Ланой. С чего ей питать теплые чувства к зло подшучивавшему над ней в детстве парню? А ведь Ян долго ревновал свою семью к Миле! И даже не столько конкретно сестру или мать, а свое место в их жизнях. Как будто его могли вышвырнуть на улицу, объявив, что он им не родной, а значит, не нужен. Эх, сколько тогда он тупых истерик с ультиматумами матери устраивал, сколько раз показушно сбегал из дома!..
Увлекшись воспоминаниями, Ян не сразу сообразил, что перестарался с усилением руны магией, а потом ещё, собираясь сбавить эффект, бросил ту в противника. Конечно, Мигель, как опытный боец, увернулся, но глаза его недобро вспыхнули.
— Прости, — поспешил успокоить его Ян. — Я, кажется, перестарался.
— Да уж, — взяв себя в руки, согласился Мигель. — Давай перейдем к тренировкам по контролю силы. Мила тебе про это что-нибудь рассказывала?
— Да, — Ян кивнул. — Но с ней у меня почему-то не получалось сосредоточиться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У тебя же вроде бы девушка есть?
— Мы расстались, — зачем-то признался Ян.
Мигель протяжно вздохнул, разом погрустнев. Яну даже показалось, что тот сейчас разразится непереводимым испанским матом, но ничего подобного не произошло. Мигель просто сел на пол в позу лотоса и кивком указал занять место напротив.
— Чтобы контролировать силу, нужно выполнение трёх условий: здоровое тело, здоровая психика и концентрация воли. Мила — целитель, уверен, если бы у ее подопечного были проблемы со здоровьем, она бы исправила это в первую очередь. Значит, первый пункт считаем выполненным.
— Второй тоже, — буркнул Ян, усаживаясь на пол.
— Я бы поспорил, — Мигель усмехнулся и тут же добавил примирительным тоном: — Ты же меня сейчас чуть не убил, при этом не впал в транс и не был оглушен. Ты явно не в ладах с собой. Про удержание внимания я вообще промолчу.
Захотелось поспорить, но память услужливо подкинула воспоминания о сегодняшнем утре. Не в ладах с собой…
— Тяжелый день, — сказал Ян. — Последние полгода. Ну, и как ты предлагаешь закрыть два последних пункта?
— Медитация.
— Медитация?
— Медитация. А если еще раз переспросишь, получишь в лоб. С Сеней в свое время этот прием отлично работал, значит, и с тобой должен.
Ян изумленно изогнул одну бровь, но решил на всякий случай промолчать. Мигель тем временем начертил перед ним новую руну, пока еще не заключенную в активирующий круг.
— Это — якорь. Прежде чем начать медитировать, обязательно его рисуешь себе на ладони или ноге, как удобнее. Спросишь про лоб, в него же и получишь. Дальше, после активации начинаешь по одной выкидывать из головы все мысли, даже самые навязчивые. Если будет сложно, выучи любую буддийскую мантру и читай ее. Или сосредоточься на своем дыхании. Если начинаешь о чем-то думать, отсекай эти мысли и начинай читать мантру. Не пытайся придать смысл мыслям, эмоциям, ощущениям, желаниям, которые возникают внутри. Воспринимай, не вовлекаясь в них. С первого раза может не получиться, но даже попытки помогут очистить сознание от лишнего. И да, купи огнетушитель.
Если до этого Ян слушал внимательно и запоминал, то огнетушитель сбил его с толку. Мигель сейчас серьезно? Или это мелкая месть за попытки Яна пошутить ранее? И ведь в лоб не спросишь, потому что так можно притвориться, что последнего Мигель просто не говорил. Но Мигель еще и уточнил:
— Я серьезно. А то, судя по лицу, задымишься от усердия. Силу, кстати, якорь и будет контролировать, не давая неосознанно ее активировать. Поэтому руну надо чертить и активировать обязательно. Снять ее просто: как закончишь медитировать, добавляешь в нее новое плетение.
Мигель показал, что именно добавить, и внимательно посмотрел на Яна, ожидая реакции. Пришлось повторить по очереди обе руны и после молча дожидаться оценки Мигеля. Тот с минуту молчал, потом шумно выдохнул.
— Сеня прав — воистину избранный. Мы с Дэном это плетение наперегонки в детстве плести учились, и то я на пару дней позже освоил.
— Я не знаю, почему у меня получается. Честно. Иногда кажется, что где-то уже видел все, чему меня пытаются научить сейчас. Но может, это всего лишь ложные воспоминания. Кстати, почему ты так часто вспоминаешь Сеню?
— Я был его куратором, — Мигель на мгновение задумался, вспоминая что-то свое, затем поднялся и поднял Яну руку. — На сегодня все. Прежде чем медитировать, выспись и организуй спокойное место, где тебя никто не потревожит. И еще: обидишь Милу — я не посмотрю на твою избранность и… Ну, ты понял.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Понял, — согласился Ян. — Я не собираюсь ее обижать.
Немного помолчав, словно давая только что сказанному оформиться и застыть, они направились к выходу из зала.
Библиотека у Макса и впрямь оказалась шикарной. Множество высоких стеллажей с книгами, выстроенных вроде лабиринта, где в каждом закутке ждало кресло с оригинальной лампой или стол, зачастую с ноутбуком. И того, и другого Ян успел насчитать по три штуки и восхититься дизайном ламп и разделением книг не только по жанрам, но и по языкам, на которых те были написаны. Возле полупустого стеллажа Мигель специально остановился и, постучав по корешку одного из томов, сказал:
