внимания на обломившиеся и застрявшие в водоросли усы.
Едва её челюсти коснулись края жгута, как рыба тут же сжала их и кинулась обратно.
Но далеко уйти не смогла.
Кусок, оказавшийся в челюстях, почему-то не оторвался от остального организма. Более того, он сначала растянулся словно земная жевательная резинка, а затем резко сократился. Костя видел, как быстро летящая прямо в отверстие на столбе рыба пытается раздвинуть челюсти и избавиться от коварной добычи, но челюсти так и не сдвинулись ни на миллиметр. Глупая голодная хищница была обречена. То, что до того казалось длинным водорослевым жгутом, обвилось вокруг плоского тела рыбы, растягиваясь до полупрозрачности. И превратилось во вместительный и крепкий мешок, вырваться из которого рыба так и не смогла.
Следующие пару часов селёдка висела в воде, наблюдая за рыбой, медленно перевариваемой собственной добычей. К счастью, мешок оказался не герметичным, так что знания человечества о биохимии обитателей Океана пополнились без угрозы дипломатического скандала.
Досмотрев, как разлагается мелкосегментированный скелет рыбы, Костя вернул зонд на «Вестник». Информации для обработки корабельными «мозгами» было собрано более чем достаточно. К тому же, Юрий отправил сигнал о том, что через час они будут на корабле. Это было странно — из отведённых на разведку восьми часов группа потратила только четыре. Впрочем, никаких сигналов бедствия они не отправляли, так что можно было расслабиться и позволить себе помечтать о том, что цель достигнута, знания получены и можно возвращаться домой.
Непонятно было только одно: зачем Юре понадобился террариум, с условиями, повторяющими условия суши Океана?
***
Идти по Океану было сложно.
Вездесущий водяной пар, не мог пробиться сквозь скафандр, но отравлял космонавтам жизнь по-другому: оседая на защитных экранах, сводя с ума датчики, превращая местную тёмную «зелень» в растопыренные руки и щупальца неведомых монстров.
Деревьев, таких, какими их привыкли видеть земляне, тянущихся к небу стволов, усеянных ветвями и листвой, здесь не было вообще. Самые высокие местные растения с трудом доставали своими верхними, и единственными, листьями до макушки Мухаммеда. И очень походили на творение сумасшедшего флориста: короткое и толстое основание, примерно полметра в поперечнике, превращалось в пять длинных тонких веток, торчащих почти под сорока пятью градусами к земле. На вершине каждой ветки рос громадный зелёный лист (и это были единственные зелёные листья, увиденные землянами на Океане), диаметром никак не меньше основания. В естественной выемке между ветками скапливалась вода, по поверхности которой сновали какие-то мелкие создания, отдалённо напоминающие земных водомерок.
Растения уровнем пониже, высотой от пояса Людочки и почти до её плеч, предпочли количество размеру: на их тёмных, почти чёрных, стволах, хаотично росли тонкие, чёрные же, стебли, на концах которых покачивались от одного до трёх листьев, форма и размер которых, изменялись от куста к кусту. Больше всего было круглых и овальных, багряных, каким-то образом ухитряющихся расти под углом к стеблю. Чуть меньше — длинных и очень тёмных, мясистых, похожих на земное алоэ. И совсем немного — мелких, прихотливо изрезанных, маслянисто поблёскивающих даже в скудном свете Океана. На этих листьях иногда можно было заметить мелкие неподвижные организмы, похожие на червей или гусениц.
Меньше всего растительной жизни было в нижнем слое, едва укрывающем щиколотки космонавтов. Одинаковая жёсткая, торчащая вертикально вверх трава, цвет которой не удавалось различить из-за того, что к ней почти не попадал свет местного Солнца, да вьющиеся по более высоким растениям мягкие и тонкие лианы. У земли лианы хаотично свивались друг с другом в плотную пружинистую и изрядно неудобную подушку, надёжно прячущую от взгляда, но не от ног, неровности местной почвы.
Здесь совершенно точно была и иная жизнь, более подвижная, чем многоуровневые «папоротники», «кусты» и «трава», более крупная, чем «водомерки» и «гусеницы» — чувствительные внешние микрофоны скафандров улавливали топот и шорох множества мелких ножек, спешащих убраться подальше от новой угрозы.
Разговаривать здесь было неудобно: мозг, привычный к земным условиям, ожидал услышать приглушённый туманом, рассеянный голос. Но звуки голоса космонавтов переносили чувствительные аудио-приборы, сохраняющие и высоту, и интонацию, и даже местоположение говорящего. Это нервировало, и космонавты практически всё время молчали, лишь изредка обмениваясь замечаниями типа: «Странно чувствовать себя пришельцем» или «Я просто восхищена упорством здешней жизни».
И всё-таки они торопились. Каждый из землян хотел быстрее добраться до загадочного источника сигналов, надеясь получить если не ответ на вопрос «Куда делись местные высокоразвитые жители», то хотя бы подсказку. Так что даже сбор образцов на анализы договорились отложить на обратную дорогу.
Тихий писк навигаторов скафандров, сообщающих о том, что до цели осталось не больше километра, совпал с непроизвольно вырвавшимся ругательством Мухи, в очередной раз запутавшегося ногой в лианах и заодно угодившего в скрытую под ними ямку.
— Да на Большом Кавказе ровных поверхностей и то больше, чем здесь! — Мухаммед, скрючившийся в три погибели, старался оторвать от сапога типичного представителя местной фауны, плотно обвившегося вокруг носка и голенища. — Если бы сапоги хоть немного тоньше были, мы бы себе уже или ноги или все пальцы на них переломали!
Юрий, на плечи которого Мухаммед опёрся свободной рукой, мрачно кивнул. За всё время, что они продирались сквозь буйную растительность острова, земляне несчётное количество раз запутывались в лианах, попадали в скрытые под ними ямки, оскальзывались на так же спрятанных под лианами мелких скользких камешках… А впереди, растворяющиеся в плотном тумане, вставали то ли низкие горы, то ли высокие холмы, где-то посреди которых и прятался так нужный команде «Вестника» источник сигналов.
Дождавшись, пока Муха освободится, Юрий провёл рукой по защитному экрану шлема, стряхивая осевшие капли воды, и кивнул сам себе, подытоживая беззвучный спор, который он вёл сам с собой последние минуты.
— Я предлагаю всё-таки рискнуть использовать «крылья». Высота гор нам известна, подняться выше них и спуститься к нужной точке, будет безопаснее, чем продолжать путь пешком, рискуя покалечиться.
— А летающие существа?— Люда, насторожено осматривавшая окружающие джунгли, пока Муха выпутывался, вскинула к небесам обтянутую голубой перчаткой руку. — Полёт может оказаться ещё опаснее.
Юрий и Мухаммед одновременно обернулись к Люде: в её манере общения мимика была столь важна, что слышать её голос, но не видеть лица казалось совершенно невозможным.
— «ВБЭИМы» достанем. У местных в головах, скорее всего, такая же электрическая активность, как и у землян. Тем более, заметить какой-то большой объект, излучающий тепло, в здешних условиях намного проще, чем овраги и подобную дрянь. Врача, хочу напомнить, у нас больше нет.
— Как скажешь.
Они включили «крылья»,
