Джейк страшно злился на Викторию. Мало того, что она ослушалась его приказа, бежала из дома, подвергая опасности себя и сестер, но даже стреляла в него. Джейк решил держаться подальше, пока хоть немного не успокоится. Но уставший и печальный вид молодой женщины несколько смягчил его.
Виктория не подняла головы, когда он вплотную подошел к ней. Она была готова к самому худшему, но ничего не происходило. Джейк просто стоял и молча смотрел на нее сверху вниз.
В конце концов она решилась нарушить молчание:
— Это вы атаковали ранчо прошлой ночью.
— Да, мы с братом привели своих людей, чтобы вернуть его, — ответил он, протягивая ей открытую фляжку. — МакЛейн мертв, — помолчав, добавил он.
Казалось, Виктория никак не отреагировала на это сообщение. Она взяла фляжку и заставила себя сделать несколько глотков. Вода была теплой, но всетаки освежала.
— Я сказал, что твой муж мертв, — повторил он.
— Я слышала, — ответила Виктория, попрежнему не удостаивая его взглядом.
— Тебе что, это безразлично?
— Я не могу скорбеть о нем, — тихо ответила она, — но и радоваться смерти человека, кем бы он ни был, не могу.
— Его застрелила Жуана. У нее были свои причины для этого.
Виктория вздрогнула и подумала, что солгала Джейку. Она была рада тому, что МакЛейна больше нет. Он был настоящим чудовищем, для которого любое наказание было слишком мягким.
Мой брат Бен и я вернули наше ранчо.
Какоето подобие любопытства пробудилось в ней и заставило взглянуть на Ропера.
— Так твой брат тоже выжил? — спросила она слабым голосом. — Я рада.
Виктория посмотрела на пасущихся невдалеке лошадей. Лоб ее перерезала тонкая морщинка. Надо было спросить, куда девались его спутники, но она боялась услышать ответ.
— А где остальные? — наконец решилась она.
— Я послал их за Эммой и Селией.
— Они… — Виктория судорожно сглотнула, — они не причинят сестрам вреда?
— Не причинят, если девушки не выкинут какойнибудь глупости. Например, не начнут стрелять.
Виктория вздрогнула. Она вполне допускала возможность того, что Эмма будет стрелять.
Джейк поставил ногу на камень подле Виктории и оперся на колено рукой.
— Почему ты взяла лошадь Селии?
— Джипси выдохлась. Я надеялась, что у Селии появится шанс спастись, если она пересядет на Софи.
Ропер молча смотрел на нее, но Виктория по прежнему не поднимала глаз. Она ощущала непереносимую пустоту внутри. Если с Эммой и Селией чтото случится, она никогда не простит себе этого. Если, конечно, и ее саму не убьет Джейк. Впрочем, если бы он хотел это сделать, то давно бы уже выполнил задуманное, логично рассудила Виктория.
Что вы сделаете со мной? — спросила она, подняв голову
Ропер криво усмехнулся.
«Буду заниматься с тобой любовью, — подумал он. — Буду любить тебя, пока хватит сил».
Несмотря на гнев, переполнявший его, он не утратил желания обладать ею, а наоборот. Он знал, что успокоится только тогда, когда заключит Викторию в свои объятия и почувствует, что она в полной безопасности под его защитой. Но пока он не осмеливался даже дотронуться до нее.
— Я заберу тебя на ранчо, как только лошади отдохнут.
Виктория не решилась продолжать расспросы.
За ними гналось четверо всадников. Оглянувшись назад, Эмма увидела их совсем рядом. Надежда покинула ее. Селия не справлялась с Софи. Кобыла чувствовала неопытность наездницы и, кажется, жалела ее. Она скакала ровно и послушно, но даже не пыталась развить той скорости, на которую была способна. А тем временем погоня неумолимо приближалась. Эмма представила себе, какой выбор ей предстояло сделать. Можно было либо остаться с Селией, либо спастись. Совместить и то и другое было невозможно. Девушка решительно придержала лошадь и скакала теперь рядом с Селией. Она подумала о том, что дамское седло не приспособлено для того, чтобы, сидя на нем, стрелять из винтовки, а стрелять придется.
Первый выстрел. Эммы не достиг цели. Бен выругался и низко пригнулся к лошади, призывая ее скакать еще быстрее. Его кобыла устала, но вид лошадей, несущихся впереди, подзадоривал ее.
Льюис скакал рядом с ним. Бен выбрал целью эту дикую кошку, которая в него стреляла, а Льюис гнался за едва державшейся в седле Селией.
Задача у них была не из легких. Темноволосая девушка выстрелила снова, и на этот раз пуля просвистела совсем рядом. Вторая вцепилась в седло, и ее мощная кобыла поскакала быстрее. Бен направил лошадь так, чтобы подъехать к стрелявшей девушке справа, и тем самым уклониться от ее выстрелов. Лошадь под ним нетерпеливо рвалась вперед. С каждым мгновением она неуклонно приближалась к скачущему впереди мерину. Краем глаза Бен видел, что Льюису удалось настичь всадницу и схватить под уздцы ее кобылу. Девушка вскрикнула и залилась слезами, а вторая всаднице принялась орудовать ружьем как палкой, не доверяя; видимо, своей меткости и опасаясь вместо преследователя попасть в сестру.
Бен привстал в седле и схватил брюнетку а» талию, выдергивая ее из седла и одновременно с трудом удерживая свою лошадь. Девушка отчаяние» сопротивлялась, пытаясь высвободиться из его железных объятий, но единственным результатом все ее усилий было то, что она выронила ружье.
С упорством отчаяния Эмма стала бить ногами по бокам лошади и по ногам своего; преследователя вцепившись руками ему в волосы и царапая лицо. Его лошадь рванулась вперед. Бен выругался, проклиная и девушку, и. кобылу. Натянув поводья, он спрыгнул на землю. Бен уже торжествовал победу, хотя девушка попрежнему рьяно сопротивлялась, брыкаясь, кусаясь, царапаясь. Бен швырнул ее на землю, и сам упал сверху, придавив ее всей своей тяжестью и заломив ей руки над головой.
И в этот момент над его головой раздался отчаянный женский вопль:
— Оставьте ее немедленно!
Бен оглянулся и увидел, что к нему с угрожающим видом летит маленькая блондинка. Но Льюис настиг ее. Он крепко охватил девушку, прижав ее руки к телу и лишив всякой возможности сопротивляться. Теперь Бен мог заняться укрощением разъяренной тигрицы, которая все продолжала бороться с ним.
Эмма, как могла, пыталась справиться с придавившей ее к земле тяжестью. Она извивалась, изгибалась и норовила ударить его головой. Несчастную охватили ужас и отчаяние. Ей оставалось только одно — сдаться на милость победителя, хотя все ее существо протестовало. И тут она почувствовала, что ее противник не собирается причинить ей боль. Он просто не давал ей возможности двигаться. У Бена уже давно не было женщины, и нежное тело, лежащее под ним, возбудило его. Кровь запульсировала быстрее. Когда девушка в очередной раз изогнулась, пытаясь освободиться, он припал к ней.
