трудно было догадаться, о чём они думали: «Она приняла ухаживания от Морского змея Рагавурра, и это только начало её страданий». Что ж, время покажет, чьи страдания начались в день, когда он забрал жену Аруога.
Она накинула капюшон, чтобы не смущать знакомых Оиилэ своим болезненным видном, и выплыла из магиу первой. День выдался солнечным, и она сощурилась, когда в глаза ударил непривычно яркий свет.
Они миновали площадь и Риа Ораил, подплыли к магиу Главы, и охрана проводила их во внутренний двор. Взгляд Лэины скользнул по усеянному решётками полу – в одной из темниц сидела Рриану. Она хотела проплыть вдоль них и найти свою названую родственницу, но отец остановил её и головой кивнул в сторону многочисленной охраны. Лэина, стиснув зубы, осталась на месте, думая о том, какую изощрённую пытку подготовил Лунной жене Глава: провести Совет племени там, где она сможет услышать свой приговор.
Постепенно двор заполняли Оиилэ. Род Арагерра собрался первым, рядом с ними в полном составе стояли советы рода Эгвэра и рода Рэины. Собравшись, все советы встали полукругом возле кафедры для выступающих. Всего в Улиан Гиугин было семь королевских родов и одна торговая община. У каждого рода и у общины был свой совет из двенадцати самых сильных Оиилэ. Также в городе действовал совет старейшин – это самые мудрые и уважаемые Оиилэ, их выбирали жители, и они служили советниками у Главы и выполняли судейство. На Большой совет племени сходились все советы родов, совет общины и совет старейшин – всего сто восемь человек.
К кафедре выплыл Глава племени и поприветствовал собравшихся. С краю в углу двора Лэина заметила Норага со свитой, среди которой был и посол.
– А они что здесь делают? – она показала на свиту Норага.
– Они официальные представители правящего города, – холодно ответил Маварэг.
Приземистый, но плечистый Оиилэ с длинными завязанными в хвост волосами выплыл вперёд. Лэина узнала в нём Гоина, главу рода Лаирэна.
– Из них только посол является представителем Ругоии Гиугин. Вот он пусть и останется. Большой совет племени – не место для чужаков, – сказал Гоин.
Нораг зарычал, но не смог возразить и покинул двор вместе со свитой. Рагавурр же спокойно остался стоять в стороне. Лэина поймала на себе его пристальный взгляд и отвернулась, как от чего-то вызывающего омерзение.
– У вас было три дня на принятие решения. По правую руку от меня пусть встанут те, кто считает, что Лунную жену нужно оставить в живых, – Глава показал на сторону, где стоял род Арагерра, – по левую же – те, кто требует казни, – он показал на сторону рода Лаирэна.
Советы начали занимать места, и Лэина заметила, что на стороне Лаирэна будет перевес.
– Я возражаю! – крикнул её отец. – Род Арагерра требует проведения совета по всем канонам. Пусть каждый из родов озвучит своё решение и причины.
Члены советов переглянулись и стали кивать: решение было сложным и требовало обсуждения. Все вернулись на свои места. Глава с недовольным видом освободил кафедру, и его место занял Ривэирр.
– Род Арагерра единогласно голосует за сохранение Лунной жене жизни. Потомки нашего рода готовы поручиться за эту Риа Илаи! – по двору прошёл шёпот. – Её послала нам сама Луна, чтобы мы смогли вернуть Гарранэёль в Лаан Гиугин и возродить Королевское племя. «Однажды потомки вернутся в покинутый город. И руки, разрушившие, научатся созидать». Мы достаточно разрушали старое! Не пришло ли время научиться строить новое?
Ривэирр спустился с кафедры и встал возле Лэины. Она ободряюще сжала его руку: это была хорошая речь.
По очереди каждый совет высказывал своё мнение.
– Род Эгвэра единогласно голосует за сохранение жизни Рриану, жены Аруога. Мы терпели и ждали слишком долго, и не этот ли день мы мечтали однажды увидеть? Вода застоялась в Улиан Гиугин, нашим Оиилэ нечем дышать. Пусть Лунная жена принесёт нам новое течение.
– Род Рэины голосует против казни. Королевская кровь начала просыпаться, и мы все это чувствуем. Потомки Лаан ещё прогуляются по улицам Королевского города!
Род Гэёлора настаивал на казни, как и род Нэровага. За ними к кафедре выплыл глава торговой общины.
– Совет общины разделился во мнениях, – начал он. – Он боится спешить с решением и сначала выслушает остальных.
Он уже начал спускаться, когда Лэина выплыла вперёд и закричала:
– К морскому дьяволу, совет общины! Вот Вы, конкретно ВЫ, что думаете?
Он посмотрел на неё, вернулся к кафедре и ответил спокойно, но уверенно:
– Я думаю, что мзда правящего города непомерна, а неуважение к нам возмутительно. Я думаю, что в Улиан Гиугин давно не было перемен. Я бы оставил Лунной жене жизнь.
Община оскорбилась прямолинейностью его ответа, но глава общины повернулся к ним и без каких-либо признаков сожаления в голосе сказал:
– Это моё мнение. И я не боюсь его озвучивать.
Род Иомин, младшей дочери Короля, разделился. В них не было смелости первых шести родов, и они склонялись к тому, что Лунная жена опасна, но были против казни и хотели бы найти другой выход из ситуации.
– Наши предки доверились прошлой Риа Илаи, и она принесла им немало горя. Улиан Гиугин только начал подниматься с колен, мы не можем так рисковать. Совет старейшин голосует за казнь, – сказал старец Игимур.
Ианур ударил по полу трезубцем и выплыл вперёд. Он окинул взглядом собравшихся:
– Мы не наши предки. И не наши потомки. Мы – это мы. Мы здесь и сейчас. История – не вчера и не завтра. История сегодня, и она в наших руках. Так чего мы боимся? ЧЕГО. МЫ. БОИМСЯ? Это наш город! Это наша Лунная жена! Это нам Океан даёт ещё один шанс. И мы будем глупцами, если им не воспользуемся!
Между советами начался спор.
– Они прячутся за понятиями рода, совета и племени. В них нет Воли Лаан, Ианур, – сказала Лэина устало. – Они готовы преклоняться перед ненавистными Ругоии до конца своих дней. Таких, как они, не спасёт ни Лунная жена, ни правящий трезубец. Остался род Лаирэна. Пусть выскажутся.
Но род Лаирэна не торопился к кафедре. Укор, брошенный Лэиной, разбередил горячую кровь советов. Они кричали и ругались, кто-то начал рукоприкладство. Лэина удовлетворённо кивнула, они сомневались. У них не было однозначного решения.
Глава племени выплыл к кафедре и попытался успокоить присутствовавших. Он поднял тяжёлую каменную доску над головой. Постепенно все замолчали. Маварэг положил доску на кафедру и стал читать. И с каждым его словом лица присутствовавших становились изумлённее.
– «Лунная жена, пробуждаясь, получает трезубец», – закончил Глава. – Это писание из
