в другой мир — вокруг так светло, а там словно солнечный свет сам не хотел туда приникать. Туда уходила выложенная каменная тропинка, которая через два десятка метров скрывалась в густой тени, словно дымке, через которую было невозможно ничего рассмотреть.
А по обе стороны от входа нас встречали две старые, уже потрёпанные постоянными ветрами статуи с жуткими лицами: пустые глазницы, длинное лицо, широко раскрытая пасть, словно в тварь пыталась проглотить весь мир. Верхнюю и нижнюю челюсть обрамляли огромные клыки.
Цзянши, я практически сразу узнал этих существ.
— Не нравится мне это место… — пробормотал я. Зу-Зу, к ноге, держись рядом. Гром, иди впереди, я прикрою спину.
— Почему я? — тут же спросил он.
— Потом что ты дорогу знаешь.
Ему ничего было на это ответить. Смерив злым взглядом меня, он шагнул внутрь первым.
Сначала было вроде как ничего. Светло, пыльно, свежо. Но чем дальше мы уходили, тем выше поднимались идеально ровные стены, и тем темнее становилось вокруг. Очень скоро здесь было так темно, будто опустился глубокий вечер, хотя стоило задрать голову, как сразу можно было разглядеть голубое небо.
На идеально ровных стенах, виднелись рисунки, а в некоторых местах были выбиты большие фигуры с жуткими лицами, которые взирали на нас, как живые. Я не знаю, каким богам поклоняются дикари, но по рисункам их назвать добрыми было сложно.
— Это и есть ваше священное место? — на всякий уточнил я.
— Да.
— А где та самая щель, откуда доносятся голоса мёртвых?
— Дальше.
Дорога была идеально ровной, словно здесь всё обтесали, однако я не мог избавиться от чувства, будто мы опускаемся под землю. Воздух здесь становился тяжёлым, затхлым, тень, казалось, можно было потрогать рукой. Ещё хуже было от того, что все эти многочисленные, непонятно кем выбитые статуи и картинки на стенах словно следили за тобой, постоянно заставляя чувствовать чужое присутствие.
Но когда мне казалось, что хуже быть не может, я услышал голоса.
Тихие далёкие нежные голоса, которые принадлежали то ли девушкам, то ли детям. Они не говорили, скорее просто издавали звуки. Они шли откуда-то спереди, заставив меня напрячься. Не только меня, Зу-Зу тоже распушился. Даже Гром замер на мгновение.
— Они знают, что мы здесь, — тихо сказал он. — Они рады нас видеть.
— А как выглядит, если бы они были не рады нас видеть.
— Ты бы понял, — ответил Гром и медленно направился дальше.
Всё ближе и ближе к источнику, пока мы не вышли в большой круглый зал. Его стены уходили высоко вверх, и глядя на небо, которое виднелось сверху, я чествовал себя жалкой лягушкой на дне колодца. И здесь же поперёк центра проходила огромная трещина.
Оттуда я и слышал голоса.
— Мы на месте, — с праведным страхом произнёс Гром. — Расщелина мёртвых…
После чего упал на одно колено и тихо произнёс.
— Живые приветствуют мёртвых, мы пришли сюда с миром.
Ну я бы не сказал, что прямо-таки с миром.
Кроме одной единственной щели здесь ничего не было, однако, если приглядеться, можно было различить вытоптанный стёртый почти до идеально ровной поверхности камень. Я буквально видел, как сюда приводят людей, чтобы потом… убить? Или сбросить туда живыми? Не знаю. Но стоя здесь, я чувствовал эту Ци, эту мёртвую энергию, которая поднималась и щели в земле, словно смрад.
Я медленно подошёл поближе к трещине. Насколько отсюда я мог судить, сейчас прямо под нашими ногами находилась какая-то полость. Прислушался к собственным ощущениям, после чего закрыл глаза и осторожно впитал исходящей из-под земли грязной Ци. И…
Ничего. Хотя нет, именно что чего: энергия, которую я впитал, слабо отличалась от той, что я впитывал из чёрных ядер. Не прямо точь-в-точь, но похоже! И мне кажется, что ещё более похоже она на Ци смерти, которую я впитываю при убийстве.
Можно сказать, это место было для меня чем-то вроде источника чистой Ци, как тот в храме, где меня тренировала Чёрная Лисица. То есть что для обычных людей нормальный источник Ци, то для меня это место. Здесь Ци смерти было много, и впитывать её я мог вполне себе спокойно. Хоть сейчас сесть и начать впитывать, и скорость вряд ли будет отличаться от, например, демонического ядра.
Прикольно…
Мне даже стало жалко заваливать это место несмотря на то, что голоса из расщелины продолжали жутковато завывать.
Интересно, а с наступлением ночи они вылезут? И есть возможность сейчас здесь посидеть, немного прокультивировать? Хотя от одного дня мне будет ни холодно, ни жарко, надо сидеть как минимум месяц, чтобы был хороший эффект.
Вот так от страхов я перешёл к попытке выгадать пользу, забыв совершенно о том, с какими мыслями сюда приходил.
Ко мне подошёл Гром.
— Расщелина мёртвых, — тихо прогудел он, глядя во тьму, словно гипнотизированный. — Они рады видеть нас.
— Ещё бы… — пробормотал я, подойдя ближе к краю и бросив взгляд вниз. Не, нихера не видно. — Ну, источник ваших проблем мы нашли, хотя…
Тут у меня неожиданно промелькнула одна неприятная мысль. Просто прострелила голову, едва я подумал, как решать эту проблему.
— Гром, — обернулся я к нему. — Твой джинь-джиу направил меня сюда найти причину распространения тьмы и уничтожить её.
— Да. И? — нахмурился он.
— И при этом, ты ведь сказал, что это проклятие навели на вас мёртвые в наказание за то, что вы о них забыли, да? — я прищурился.
— Верно, — кивнул он, напрягшись.
— Не значит ли это, что вам сразу был известен источник этого дерьма, но при этом вы его уничтожать не собираетесь?
Промолчал.
Ведь если они поклоняются этому месту, этим мёртвым, считают это наказание заслуженным за свои грехи, и уж точно не собираются его уничтожать, то зачем было посылать для этого меня? Собственно, я и задал этот вопрос верзиле.
— Зачем привели сюда меня, если ничего вы делать с ним не собираетесь?
Ответ знали теперь уже мы оба, да и вопрос был риторический
И едва Гром схватился за свой топор, мой меч уже покинул ножны, отправив в ублюдка удар. Тот для своих размеров ловко увернулся, и когда я сделал второй взмах, уже готовый поставить в этом вопросе точку…
Мне в спину воткнулось что-то острое…
Глава 214
Я никогда не говорил, что я гений. Как и любой другой человек, я могу что-то забыть, что-то упустить из виду, о чём-то даже не задуматься.
Как сейчас.
Джинь-джиу объяснил мне всё так, будто им неизвестна причина их бед. И как-то я даже и не вспомнил об этом, когда Гром рассказывал, что проблема тьмы в том, что они рассердили своих выдуманных божков.
