– Вижу! – кричит вдруг Мария Аннет. Ее голос изменяется до неузнаваемости. Становится очень тоненьким, скрипучем. Словно бы девушка вдохнула в себя изрядное количество гелия.
– Что там? – приободряется король. Он походит на глупую кумушку, пришедшую к гадалке-шарлатанке, чтобы та излечила ее мужа от алкоголизма. Так же заговорщицки расширяет глаза и придвигается к пифии поближе.
– Худа тебе будет! – с умным видом изрекает Мария Аннет. – Очень худа и очень скора.
– Неужели, – расстроено протягивает Эквитей. – А что конкретно?
– Всиё, – загадочно отвечает девица. – Всиё будет худа. Но в конце канцов будет тебе дальняя дарога в казенный дом и прекрасная девица с огненными локонами. Все!
– Что все? – спрашивает монарх.
– У меня все, – заключает пифия. – Закончилось гадание.
Она открывает глаза и требовательно смотрит на Эквитея. Делать нечего, королю приходится поблагодарить гадалку и «позолотить» ей ручку полновесной преогарской монетой.
Мария Аннет профессионально прикусывает золотой и прячет его в складки хламиды.
Дух грядущего прощально помахивает нам рукой. Шар неспешно отползает по воздуху, плавно опускается в кучу других стеклянных изделий. Из скопления шаров доносятся приветственные вопли и шуршание игральных карт.
– Раздавай быстрее, – говорит дух. – Не то нашей мадаме опять захочется чего-нибудь узнать.
– Я кровь видела, – печально вздыхает девушка. Рыжие локоны покачиваются, наползают ей на лоб. Картина, словно со стены большого зала Галереи Межмировых Искусств – «Кошмарный сон паломника». – Скора произойдет страшное убийство!
– А я уже думал, что оно произошло, – раздумываю про себя. – Кредитного Инспектора замучили.
– Нет, – покачивает подбородком пифия. – Умрет твой злейший враг.
– Неужели самый старший следователь? – восхищаюсь и чувствую себя готовым заключить девицу в счастливые объятья. – Поверить не могу!
Она лишь разводит руками. Мол, откуда я знаю, кто там у тебя самый злостный из врагов.
– Ты и твой славный друг окажетесь в ба-альшой опаснасти. И рядам праизайдет убийство!
– Если замордуют некого самстарследа Гарра, буду только рад, – широко улыбаюсь. – Да я сам не прочь вытащить из него свой окровавленный клинок. Или, в самом крайнем случае, придушу собственными руками.
Мария Аннет испытующе смотрит на меня, оценивает.
– Вполне вазможна, убийцей станешь ты, – обреченно сообщает она.
– Рад стараться, – шаркаю ножкой. – Если Гарра – только позовите, и я тут же прибегу с топором наперевес. Ибо гаже подонка…
– Хватит! – девица отмахивается от меня и поворачивается к Эквитею. – А теперь закончим наш сеанс.
– Каким образом? – настораживается король. У него хорошо развито чувство самосохранения, потому он подозревает последующее развитие событий.
– После прарочества каждай пифии полагается немножка любви! – рыжая скалится кривыми зубами. – Так что давай, раздевайси!
– Что?! – восклицает монарх и, будто угорелый, вскакивает с кресла. – Не надо мне пророчеств.
Я хватаюсь за дверную ручку и готовлюсь ретироваться. Помимо всего думаю над тем, чтобы подпереть дверь с другой стороны. Чтобы Эквитей не ухитрился сбежать. Пусть он слегка понаслаждается в отместку за обиду в кабинете Чердеговского.
Вылетаю в коридор и получаю пинок под самое мягкое место. За мной выбегает растрепанный монарх. Полурасстегнутая кираса болтается на двух ремешках, с короля слетают штаны. Вот это да! И когда девица успела так резво прираздеть Эквитея?
– Предатель! – орет король и пытается еще раз отвесить мне пинка. – Я думал, что ты мне друг.
– А я думал всего лишь о тебе! – отвечаю на бегу и сломя голову несусь по коридору. – У тебя ведь давно божеского секса не было… Вот и…
– Скатина! – ревет из приоткрытой двери разъяренная Мария Аннет. – Тебя скора убьют! Слышишь? Тебя скора убьют, гадкий врун!
На этой оптимистической ноте мы с монархом скатываемся по лестнице и выбегаем в холл приемной. Арестованные зомби и пара темных эльфов провожают нас недоумевающими взглядами.
И почему все женщины считают мужчин обманщиками?
– Тебя убьют, брэхло! – подтверждает мою догадку пифия.
Истошный вопль разносится по кабинетам, поднимается до самого Двойного Отдела.
– На куски порвут!
– Такова жизнь, – философски изрекаю и перевожу дух, когда мы уже находимся на площади перед Управлением. – Все рано или поздно умрем…
– Убьют!..
(оперативная)
«Я – Наполеон, а я – Кутузов, ну а я – император всея Руси. Вольф Мессинг отсутствует – за кефиром побежал…», перекличка в сумасшедшем доме
Ресторан возвышается над кварталом Ленивых Павлинов, словно толстый живот над узеньким ремешком. Немногочисленные улочки, их всего шестнадцать, вьются вокруг гигантского увеселительного заведения, будто построенные только с одной целью – быть его бледными окрестностями.
Массивный фронтон подпирают высокие колонны в форме склонившихся циклопов. Маленькие треугольные окошки, расцвечивающие фасад, придают ему вид какого-то сказочного дворца. По бокам возвышаются угольно-черные химеры с распростертыми крыльями. Верхушку здания венчает шикарный купол, разделенный на идеальные ромбы из дорогого колдетона и с причудливыми вкраплениями расплавленного стекла. Ресторанчик выглядит слегка приплюснутым грибом с радужной шапкой на толстенькой ножке. Если бы грибы, конечно, разрастались до размеров среднестатистической горы, высотой примерно с полкилометра.
Мы входим в шикарные, покрытые сусальным золотом, ворота ресторана. Мимолетом посматриваю вниз, всегда так делаю, чтобы получить небольшую порцию адреналина. Прямо у моих ног лестница обрывается, невидимая за высоким бортиком резных перил. За ее ступенчатой гранью мир вдруг обрушивается вниз. А дальше, невероятно далеко отсюда, раскинулся город во всем своем красочном великолепии.
Мелкие скверики, расчерченные узкими змейками каналов. Далекие гондолы, управляемые изысканно одетыми джиннами, парят вдоль набережных. По широким автострадам стремительно проносятся фитильмобили.
Витиеватая мозаика богатых районов, серые трущобы вампирьих гетто, во второутреннем тумане слабо помигивают серебристые крыши квартала магученых; стальная громада Аэробашни, блестят золоченые бока величественного Следящего Колокола, за ними подмигивают окошками далекие пики изумрудных башенок магической защиты. Размеренное колебание грозовых дирижаблей под вьющимися облаками; зеленые лужайки детских зверинцев и желто-горячие очаги демонских инкубаторов; за лазурной дымкой магических стен поднимаются горы Хаоса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
