— А вы, собственно, поговорили уже с Брайаном насчет приобретения паба? — спросила Айона.
— Напрямую пока нет, — ответил Джим. Сам того не замечая, он снова начал наматывать галстук вокруг запястья. — Ну, я говорил, но я, э…
— Нет, — заявила Айона, все еще закрывая лицо руками, — нет, я и знать не хочу, почему вы так до сих пор не сделали эту простую и ясную вещь. — Она повесила сумку на плечо. — Очевидно, за этим стоят какие-то серьезные соображения. И я в них только запутаюсь.
— Увидимся, Айона, — сказал Джим, помахав рукой.
— Пока, дорогая, — попрощался Ангус, протянув руку и погладив ее по лицу. Айона наклонилась поцеловать его. — Может, в честь такого события нам сегодня вечером пойти в «Гроздь» и пропустить по кружке?
— При условии, что все будет в очень-очень большом секрете, — потребовала Айона. — Я не хочу, чтобы Крис напился, встал на стол и закричал: «Вы все в первых рядах пойдете к стенке, начинается революция!», а потом Безумный Сэм растерзает его на настольном футболе.
— О, да это был бы паб моей мечты… — протянул Ангус.
Джим нахмурился:
— Да, ты права.
— Ну так позвоните Брайану и выясните, как там дела! — сказала Айона. Она шлепнула Джима по затылку своими перчатками. — И тогда вы уже с чистой совестью сможете пить там теплое пиво из грязных кружек! Ну, давайте, бегите обратно на работу, оба! Господи… Звони, — велела она Ангусу, сделав мизинцем и большим пальцем жест, обозначающий телефонную трубку, сурово указала на часы и побежала на автобус, который, к счастью, как раз остановился у светофора.
Как только Айона зашагала на верхнюю площадку автобуса, Ангус повернулся к Джиму и с видом осведомленного человека поднял брови.
— Так ты распечатывал материалы для презентации у Тамары, да?
— Боже, ничего нельзя здесь сохранить в секрете. — Джим с рассерженным видом отвернул воротник рубашки, чтобы снова надеть галстук.
— Джим, ты только что сам мне это сказал…
Джим попытался найти в себе силы ответить с достоинством.
— Она помогла мне все скомпоновать…
— А ты уже и обрадовался!
Джим свирепо посмотрел на него, все еще завязывая узел.
— Ну расскажи же, — упрашивающим тоном сказал Ангус. — Я женат, и до меня не доходят никакие сплетни. Мне никто ничего не рассказывает, они все делятся только с Айоной. Мне осталось только давать волю своему богатому воображению, — на работе оно редко бывает востребовано.
Уже принесли кофе, а Джим так и не смог ничего сказать. Он угрюмо размешал в чашке два пакетика сахара, тогда как Ангус так и замер, все еще нетерпеливо ожидая ответа.
— Что ж. Мне надо вернуться в офис до конца рабочего дня. Я же вышел на ланч, а не отправился вдвоем с тобой провести где-то длинный уикенд.
Джим с безнадежным видом глянул на него поверх кофейной чашки.
— Да какой в этом смысл? Мне кажется, я уже забыл, что с ней надо делать, и не вспомню, даже если всю ее одежду затянет в принтер. Это уже так давно тянется.
Ангус постарался выразить во взгляде сочувствие, ну, насколько это вообще возможно, если учесть, что всем, кто не совсем слеп, было совершенно ясно, что Тамара пылает к Неду страстью, необузданной, как исландский гейзер.
— А с Недом ты об этом говорил? — осторожно спросил он.
— Вроде да, говорили как-то ночью. Он вернулся довольно поздно — я смотрел ночную передачу, показывали соревнования по покеру, поэтому было наверняка уже час с лишним ночи, — и мы сели, взяли бутылку водки и стали болтать, и наконец затронули… этот вопрос. И я попробовал объяснить, какие чувства я испытываю к Там, и он вроде бы так вдумчиво меня слушал, понимаешь… — Джим пожал плечами. — Но он, э-э, не особенно мне смог помочь.
— Неужели? — спросил Ангус, прикидывая, подходящий ли сейчас момент, чтобы упомянуть, в какой степени здесь мог бы быть полезен Нед. Может быть, Джим сейчас сам об этом заговорит. А возможно, Нед и пытался на что-то намекнуть, ходя, как обычно, вокруг да около. Но если только не написать все как есть магнитными буквами, которые крепятся на холодильник, то потребуется нечто большее, чем пара осторожных намеков, и недостаточно будет сказать о некоторых деталях оформления Тамариного будуара, чтобы донести до Джима сведения, которые он не хотел знать. С раннего детства Джим блестяще научился почти не слышать того, что могло его как-то раздосадовать. Правое полушарие его мозга мгновенно включало что-то вроде: «Ля-ля-ля, я не слышу тебя».
«Но все же, — думал Ангус, — кто знает…»
Джим тяжело вздохнул.
— Нет, когда я повернулся, чтобы взять пульт от телевизора, Нед уже вырубился. Да и зачем это все, на самом деле. Может, стоит все так же любоваться ею издалека. И так, наверное, гораздо безопаснее.
— Да ты что, — сказал Ангус, понимая, что сейчас нужно предложить некоторую помощь (правда, это не будет помощь по данной проблеме), а Айона была далеко и ничем не могла их выручить. — Да если бы я так к этому относился, я бы до сих пор болтался в баре колледжа и ждал, когда Айона сама упадет мне в объятия. Нужно что-то делать, а не только рассуждать об этом. Тут как и с пабом — раньше мы про это только говорили, а теперь мы это сделали.
— Начали делать.
— Да ты понимаешь, о чем я. Если хочешь получить Тамару, то или прекращай разговоры и переходи к делу, или просто смотри на нее со стороны, но больше не скули.
— Ну да. — Джим начал пытаться перехватить глазами взгляд официанта. — Говорить-то просто, дружище. А, да, можно…
Официант скользнул мимо с изяществом и непринужденностью жирного кота.
— Эй! — пробормотал Джим, безрезультатно размахивая пальцами.
Ангус допил кофе и привлек внимание официанта. Он поднял брови и сделал в воздухе движение, как будто что-то писал. Официант кивнул в знак согласия и даже изобразил на лице подобострастную улыбочку, которая, наверное, превратилась бы в насмешливую ухмылку, посмотри он после этого на галстук Джима.
— Тем не менее, — решил отыграться Джим, — что-то я не вижу кольца на пальце у Айоны. Ты же не хочешь, чтобы и она у тебя затерялась где-то за диваном. Не пора ли тебе поскорее заключить помолвку, пока не появился какой-нибудь тип, не страдающий от недостатка волос, и не вскружил ей голову?
Ангус провел по своей прическе рукой, как будто защищаясь, и сказал обиженным тоном:
— Мы с Айоной и так уже женаты настолько, что ничего серьезнее и быть не может, но… Думаю, что к концу года мы это обязательно сделаем.
— Что? Поженитесь?
— Что-то вроде того.
Счет принесли и положили перед Ангусом. Джим тихо вздохнул с облегчением, но немедленно полез во внутренний карман. Это был блеф, поскольку предельный размер кредита на карте, выданной ему фирмой, был не особенно велик, а на этой неделе Джим и так потратился, встречаясь за бизнес-ланчем с юристами и дамой, занимавшейся в муниципалитете вопросами охраны памятников.
